Критика этнологического заблуждения

Итак, было признано, что этнологи, стараясь избежать «психологических заблуждений», то есть редуцирования культурных элементов к психологическим, впали в «этнологическое заблуждение», редуцируя психологические феномены к культурным, чтобы поддерживать свою теорию автономии культуры. Последние также, в свою очередь, подверглись критике со стороны самих же представителей исторической школы, которая в общих чертах сводилась к следующему. Признавать возможность редукции друг к другу культурных и психологических феноменов означает предполагать культурные феномены в качестве простых и гомогенных. Однако содержание культуры хотя и зависит от психологических процессов и механизмов, не может быть дедуцировано из них по той простой причине, что в противном случае вся эпистемология, все познание должно быть признано врожденным, не

Зависимым от нашего опыта. Культура, конечно, является функцией ума, но ум действует в связи с объективным природным окружением. Другими словами, культура есть соотносительный феномен, всегда включающий актуальные отношения как с некоторыми природными феноменами, так и с природой в целом. Природа как целое есть условие культуры. Некоторые частные социальные черты, такие как инцест или экзогамия, включают некоторые психологические мотивации; без сексуальных импульсов не может быть супружества или сексуальных табу. Однако некоторые формы и содержания культурных феноменов зависят от веры человека в то, что касается природы объектов его опыта, включая его самого. Различные культурные верования и практики будут включать различные ментальные процессы, и психологические познания будут затребованы для полного объяснения некоторых культурных феноменов, но актуальные культурные данные должны рассматриваться как исторические и эпистемологические данные[27].

Итак, ни психология, ни история не достаточны в качестве причины и условия культуры, поскольку последние являются внутренне сложным феноменом, включающим и психологический, и исторически приобретенный опыт. Конкретный актуальный опыт является психокультурным и включает синтез психологической активности и культурных достижений, находящихся в связи с данным природным окружением. Культура включает три различных элемента, а именно организмы, идеи и объекты. Активное мышление и организационные мотивации предполагают динамические факторы, которые порождают и стимулируют культурные процессы[28].

Параллельно с изменением в теоретических подходах в этнологии начались изменения и в концептуальной базе академической психологии. Начиная с 30-х гг. исследования и теории личности заняли в ней более заметное место. Социальная психология значительно расширила свое исследовательское поле. Эти процессы должны были сказаться на понимании места психологии в антропологических исследованиях. Однако ничего подобного не произошло.

■ Значение исторической школы. Между психологической антропологией и академической психологией возникла пропасть. Было ли это случайностью? Современная психологическая антропология и культурная психология утверждает, что разрыв этот был закономерен. Проблема состояла в том, что теоретические основания магистрального направления психологии были неприемлемы для антропологов. Она не давала возможности сохранить необходимый баланс, не впадая ни в «психологическое», ни в «этнологическое заблуждение». Вопросы, поставленные исторической школой, долгие годы оставались открытыми. Антропологам оставалось только самим приняться за разработку теоретической базы науки психологии. В результате чего и зародилось популярное ныне и плодотворное направление — культурная психология. Это новое научное направление (ключевые труды культурных психологов начали публиковаться только в 1990-е гг.) является важным источником идей для современной антропологии.