60-е гг. характеризуется как кризис в направлении Культуры и Личности. В сборнике под редакцией Хсю «Психологическая антропология»[215], Хонигман писал, что в течение 50-х гг. он наблюдал ослабление интереса и изменение направленности в антропологии. В той же книге М. Спиро писал: «Сегодня можно сказать, что преуспевшая в своих попытках проникнуть в психологию личности, для того чтобы включить социокультурные концепты в свой концептуальный аппарат, преуспевшая в легитимизации использования концепции личности в антропологии, школа «Культура и Личность» пришла к своему концу»[216].

В 60 —70-е гг. появился целый ряд итоговых работ, в которых авторы давали свою интерпретацию достижений школы «Культура и Личность». Уточнялись понятия, разбивались иллюзии и научные фантомы, яснее очерчивался круг проблем, на которые психологической антропологии еще только предстоит дать ответ. Однако в целом оригинальных исследований в этой области становилось все меньше и меньше. И что удивительно, уточнение методов, понятий, подходов постепенно стало восприниматься как самоцель. «Различные теоретические подходы оказались поглощенными множеством концептуальных противоречий. Каждый теоретический подход стал отражать определенную сторону концептуальных противоречий, и новые подходы стали возникать для того, чтобы разрешить эти вновь возникшие противоречия»[217]. Все это было характерно для работ «психологических антропологов 1960-х гг., продолжавших разрабатывать психоаналитическую теорию в эру интерпретативного подхода в социальных науках.


Внутри психологической антропологии образовалось несколько направлений, различающихся как по предмету своего исследования, так и по его методам. Сюда относятся сравнительные исследования этнических особенностей психофизиологии, когнитивных процессов, памяти, эмоций, речи, исследования этнического сознания и самосознания, особенностей воспитания и социализации детей и т. д.

Кризис коснулся и этнологии в целом. Основной характеристикой этнологии в 70 —80-е гг. было интеллектуальное расщепление: все возрастающее различие культурных исследований вкупе с растущей фрагментацией исследовательских специальностей. Как выразился Эрик Вольф: «То, что было секулярной церковью верующих в примат культуры, стало теперь холдинговой компанией с различными интересами»[218]. Этнопсихология и психологическая антропология, в 60-е гг. воспринимавшиеся как синонимические понятия, превратились в совершенно различные дисциплины.

Этнопсихология начинает восприниматься как эт - нонаука, изучающая представления народов о самих себе, наподобие этноботаники, изучающей народные представления о ботанике, или этногеографии, изучающей народные представления о географии. Примером этого подхода являются, в частности, работы Гол - ловела, где этнопсихология отождествляется с изучением концептуальных моделей — особенно в том, что касается понимания различными племенами и народностями таких идей, как «самость», «личность», «мотивация» и т. п.

Что происходит с психологической антропологией? Она становится «одной из субдисциплин, наиболее связанных с полевыми исследованиями»[219]. Но это на фоне падающей популярности эмпирических исследований в антропологии. Как писал антрополог Дж. О'Мира, «многие антропологи считают, что человеческие проблемы субъективны и потому лежат вне поля интереса эмпирических наук. Вернувшись недавно после длительного периода работы в поле, я был поражен, обнаружив, что отрицание эмпирической науки, до сих пор звучавшее в среде антропологов как критика, превратилась в безапелляционную декларацию»[220].

В это же время психологическая антропология все более сосредоточивается на себе самой, все больше внимания уделяется тому, кем и как она создавалась: исследовательский интерес переносится с представителей той или иной культуры на личность самого антрополога. В этом отношении психологическая антропология сближается с интерпретационным подходом.

Параллельно с этим трактовка культуры становится все менее психологической и все более семиотической. Был поставлен вопрос, «является ли культура системой поведенческих стереотипов или системой моделей поведения человеческой группы?.. Если мы принимаем первую точку зрения, то признаем, что культура должна изучаться непосредственно, путем наблюдения; если принимаем вторую, то признаем, что культура не может изучаться непосредственно, поскольку она представляет собой идеалы, концепты и знания, которые выражаются в наблюдаемом поведении и отражают его»[221]. С развитием интерпретативной антропологии в 1960— 1970-х гг. почти непреодолимый барьер вырос между исследованиями культуры и исследованиями психики. Такого барьера до тех пор ни было ни в Американской школе культурных исследований, ни даже в Британской школе функционалистских исследований социальных организациий Этот барьер был впервые установлен новым поколением этнологов, к которому принадлежал Клиффорд Гирц. В свою очередь вплоть до последних лет психологическая антропология держала дистанцию по отношению к исследованиям культуры и моделей поведения.

И Значение психологической антропологии 1910-50-х гг.

Все концепции, зародившиеся в психологическом направлении этнологии («этоса культуры», «основной лич-

Ностной структуры», «основной модальной структуры»), хотя они и внесли свой значительный вклад в развитие науки и не могут быть отброшены как полностью несостоятельные, оказалось недостаточными для того, чтобы объяснить причины и сущность межэтнических и меж - культурных различий, равно как и механизмы функционирования и модификации этнических культур. Концепция «национального характера» так никогда и не была сформулирована в более-менее общепринятом виде, а исследования в этой области практически с момента своего зарождения раскололись на множество конкурирующих между собой направлений, синтезировать достижения которых долгое время никто не пытался. Из всех направлений, зародившихся под эгидой исследований «национального характера», дальнейшее развитие получил только «ценностный подход», но и он, хотя и давал возможность убедительно продемонстрировать наличие межэтнических различий, не имел достаточной концептуальной базы, чтобы объяснить сущность и происхождение этих различий. Со временем изучение ценностных ориентаций сконцентрировалось прежде всего на эмпирических исследованиях, а также на развитии методик исследований и интерпретации данных, но не на серьезном теоретическом развитии направления. Ценностный подход, зародившийся в этнологии, со временем стал областью социологии, а также прикладных дисциплин, таких как маркетинг, политология и т. п. Возникшее параллельно с исследованиями ценностей и на первых порах во многом перекликавшееся с ним направление, связанное с изучением «картины мира», развиваясь, дало толчок к зарождению когнитивной антропологии, которая в 50-е гг. все дальше и дальше отходила от психологических исследований и проблем преломления культуры в сознании личности, влияния культуры на психологию и поступки индивидов (в последние четверть века начался обратный процесс, и эти два направления антропологии — психологическое и когнитивное — оказались столь тесно связанными, что порой между ними трудно провести однозначную границу). В 50-е гг. исследования в области когнитивной антропологии оказывались все более и более связаны с французским структурализмом. В качестве синтеза культурной антропологии (и в первую очередь когнитивной антропологии) и французского структурализма возник американский вариант структурализма, получивший название «символическая антропологии» или «интерпретативный метод».