§ 2. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ ДОВЕРИЯ И ЕГО ФОРМАЛЬНО-ДИНАМИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

В эмпирической жизни редко встречаются отношения, в которых присутствует абсолютное взаимное доверие. Чаще всего человек знает или прогнозирует «кому» и «что» он может доверить. Это знание основано на прошлом опыте общения и взаимодействия с различными конкретными индивидами и во многом детерминировано социально-ролевым статусом взаимодействующих индивидов по отношению друг к другу, а также конкретной ситуацией взаимодействия. В этой связи гипотеза заключается в том, что основными формально-динамическими характеристиками доверия как относительно самостоятельного социально-психоло - гического явления будут мера, избирательность и парциалъностъ. Выделение этих параметров позволяет констатировать, что при проявлении той или иной меры или «количества» доверия оно каждый раз адресовано разным людям и к тому же имеет существенные различия по содержанию.

Механизм того, как происходит взаимное принятие воздействий людьми друг на друга, исходя из их взаимной «настройки» или «преднастройки», позволяют понять идеи, высказанные

М. М. Бахтиным о диалоге и диалогических отношениях [27]. Анализируя творчество Ф. М. Достоевского, М. М. Бахтин показал, что авторство любого высказывания связано не только с содержанием мысли, но и с отношением к ней: «Предметное значение для него (Достоевского) неразрывно сливается с позицией личности» [27, с. 107]. С этих позиций интерес представляет работа И. И. Васильевой, в которой она описывает диалоговую ситуацию следующим образом: «...два субъекта обмениваются информацией оценочного характера по поводу некоторого объекта, значимого для них обоих, и на основе этой информации вступают в отношения уже друг к другу» [51, с. 86]. С точки зрения данного автора, любое высказывание можно проструктурировать подобным способом.

По ее мнению, удобной для этого моделью является предложение швейцарского лингвиста Ш. Балли [26], который в структуре высказывания выделял два основных элемента: диктум и модус. При этом диктум — это основное содержание высказывания, а модус — «коррелятивная операция, производимая субъектом, выражение модальности, отношение субъекта к содержанию» [цит. по: 51, с. 86]. Ш. Балли «указывает, что ответная реакция может быть направлена либо на диктум, либо на модус, но никогда — на то и другое вместе». Эти рассуждения подтверждают высказанное ранее положение о том, что в общении не всегда значим сам факт передачи информации, т. е. ее содержание. Важна еще взаимная оценка обсуждаемого содержания участниками коммуникативного процесса. И, видимо, сходство оценок обсуждаемого содержания (во всяком случае предполагаемое сходство) и его взаимная значимость для обоих субъектов, включенных в акт общения, и будет являться одним из механизмов, лежащих в основе установления доверительных отношений. При этом в общении сходство оценок обсуждаемого содержания может предшествовать общению, а может являться и его результатом, в то время как взаимная значимость должна быть обязательным условием.

Это положение можно проиллюстрировать результатами проведенного нами изучения доверительных отношений взрослых и детей в раннем юношеском возрасте, где было показано, что старшеклассники имеют нереализованную потребность в доверительном взаимодействии со взрослыми, в частности с родителями. Это происходит потому, что содержание доверительной информации имеет разную значимость для ребенка и для родителей, чем блокируется факт проявления доверия к родителям со стороны ребенка [279]. В проведенном нами исследовании со старшеклассниками [277] было эмпирически доказано, что на этапе ранней юности доверительные отношения со взрослыми являются актуальной потребностью, которая удовлетворяется далеко не всегда, так как значимые события и особенно переживания в жизни стар-

Еклассников не столь важны для их близких, в том числе и родителей. Для последних гораздо важнее другие параметры (успеваемость, дисциплинированность, аккуратность и т. д.), а не мир субъективных переживаний, наиболее значимый для старшеклассников. Именно это в конечном итоге становится основной причиной потери доверия и разрыва внутренней связи между родителями и детьми.

Высказанные идеи подтверждают также результаты эмпирических исследований Н. Н. Обозова, доказавшего, что сохранению связей между людьми способствует сходство мнений, оценок, «Я-концепций» и т. п., а «отсутствие ценностно-однородного единства, обнаруживаемого во мнениях и отношениях, может вызвать противоречие в межличностных отношениях вплоть до межличностной напряженности, конфликтов и распада группы» [213, с. 11]. Этот же механизм согласуется с описанной в предыдущих разделах особенностью контрсуггестивности личности к тем внушениям, которые расходятся с ее взглядами и убеждениями.

И. И. Васильева специально обозначает значимость содержания общения для обоих субъектов как свойство, на котором базируется связь между общающимися субъектами. Именно поэтому в любом высказывании или обсуждаемом вопросе для взаимодействующих субъектов часто более важна и содержательна не информация сама по себе и даже не отношение к ней каждого из включенных в ситуацию взаимодействия или общения людей, а субъективная значимость содержания общения для каждого из его участников.

Как показывает анализ исследований по социальной психологии, уровень доверительности отношений детерминируется параметром значимости субъектов общения по отношению друг к другу. Понятия «значимость другого» и «ценностное отношение к другому» соотносимы друг с другом, однако прямой зависимости не имеют, ибо понятие «значимость другого» по объему шире, чем понятие «отношение к другому... как к ценности». Как было показано в предыдущем параграфе, в социальной психологии феномен значимых других достаточно полно изучен, однако не имеет однозначного толкования в психологической науке [124, 319, 329]. В целом вопрос о соотношении значимости другого и доверительного отношения к нему является дискуссионным и требует дополнительной экспериментальной проверки. Здесь же для простоты анализа приведем определение значимых других, данное А. А. и Е. А. Кроник, которые пишут, что значимые, это те, кто «действительно выполняет главные роли в жизни каждого человека» [156, с. 25].

Поскольку «значимые другие», как отмечают авторы, это не только те, к кому мы позитивно относимся, но и те, к кому мы относимся негативно, параметр «значимости» может как способ

Ствовать установлению доверия, так и препятствовать ему, блокировать его возникновение. Очевидно, что прямой связи не может быть и в отношении позитивной значимости другого, ибо положительный значимый может как раз в силу этого препятствовать проявлению доверия в некоторых областях жизни при общей доверительной установке по отношению к нему, т. е., по сути, детерминировать избирательность доверия.

Таким образом, параметр значимости, причем именно позитивной, может выполнять роль «фильтра» в проявлении доверия в общении с ним, поскольку субъект общения может опасаться снижения ценности своей личности в «его глазах» и на этой основе «закрывать» от него отдельные стороны своей жизни. Поэтому значимые другие, во всяком случае позитивные, могут входить в круг доверительного общения, однако доверие при этом может не проявляться в форме самораскрытия. Несомненным остается лишь факт, что значимые — это те, кто способен в большей мере влиять на нас, и человек доверяет им в этом смысле, хотя раскрывается перед ними не в полной мере, т. е. избирательно и пар - циально, что можно расценивать как стратегию минимизации риска самораскрытия.

В целом проведенный анализ показывает, что сходство ценно - стно-ориентационного единства, по крайней мере, относительно обсуждаемой информации, т. е. сходство в оценках обоих участников взаимодействия, уровень взаимной значимости содержания обсуждаемого вопроса или проблемы, совместно решаемой задачи, а также ценностное отношение взаимодействующих субъектов и детерминируют избирательность и парциальность в доверительных отношениях между людьми и определяют меру доверия между ними. Таким образом, теоретически можно выделить как минимум три параметра, которые будут гарантировать симметричность или конгруэнтность, т. е. взаимность доверия между людьми. Это взаимная значимость содержания обсуждаемой информации, взаимоценностное отношение общающихся людей друг к другу, а также предполагаемое сходство мнений или оценок по отношению к обсуждаемой информации.

Однако сходство всех перечисленных параметров обоими участниками взаимодействия лишь предполагается, прогнозируется. В действительности эти предположения могут и не совпадать с реальностью. Тогда и возникают различные «перекосы» во взаимодействии, которые человек может осознавать или не осознавать. Так, например, предположение о ценностном отношении субъектов общения по отношению друг к другу может основываться на прошлом опыте общения, в котором заложено предположение о взаимности субъективной ценностности, но может и задаваться социально-ролевым статусом каждого из взаимодей-

Ствующих субъектов по отношению друг к другу. Это, конечно, отражается как на содержательных, так и на формально-динамических характеристиках доверительной информации.

В целом к несовпадению (или неконгруэнтности) уровня доверительных отношений каждого из участников взаимодействия по отношению друг к другу приводит разнообразие сочетаний всех выделенных параметров доверительности. Как уже было показано, неконгруэнтность социально-психологического отношения может быть задана объективно, т. е. извне, ситуацией или различием в социально-ролевых статусах участников взаимодействия. Но это вовсе не означает, что при этом пропадает доверие в отношениях. Эти обстоятельства служат объективным основанием существования тех феноменов межличностного взаимодействия, в которых доверие существует как обязательное фоновое условие. Например, полная конгруэнтность выделенных параметров в соответствии с построенной моделью возможна только в дружеских отношениях, даже в любовных отношениях мужчины и женщины она встречается редко. К тому же и в дружеских отношениях она носит весьма ситуативный характер, но в целом для дружеских отношений характерна такая тенденция. В основе авторитетности тоже лежит доверие, но в этом случае отношения не являются конгруэнтными, в частности, в силу объективно заданного социально-психологического различия в статусах взаимодействующих субъектов. Именно с этих позиций можно объяснить авторитет учителя или авторитет родителей. Как было показано в исследованиях, носитель авторитета наделяется другими доверием, но это вовсе не означает, что он, в свою очередь, будет им доверять.

Согласно нашему предположению, носитель авторитета, чтобы не потерять его в глазах другого, должен доверять тем, кто ему доверяет, но в иных формах. В исследовании, проведенном под 'нашим руководством В. А.Дорофеевым [90], было показано, что наибольшим авторитетом в системе «учитель—ученик» пользуются учителя, которые умеют проявлять доверие к потенциальным позитивным возможностям учащихся и, взаимодействуя с ними, ориентируются как бы на «зону их ближайшего развития», приписывая им не актуальные возможности и способности, а лишь виртуальные, но в то же время значимые для них. Согласно развиваемому подходу такое отношение тоже есть проявление доверия только к личностным возможностям учеников, к возможностям их личностного и познавательного развития. Такое доверие основано на отношении к ученику как к ценности. Итак, эмпирически доказано, что субъективное ценностное отношение к другому как к личности в соотношении с ценностным субъективным отношением к себе лежит в основе доверительного отношения. Подобные

[Л Т. П. Скрипкшш 2 0 1

Идеи были высказаны Т. А.Флоренской [306], работающей в области практической психологии.

Неконгруэнтность в межличностных отношениях может быть задана и изнутри, субъективными особенностями взаимодействующих индивидов. Как показано в некоторых исследованиях (Л. И. Рюмшина, Е. Л. Доценко, Г. А. Ковалев), в этих случаях наблюдаются либо феномены манипулирования другими, либо игровое взаимодействие. Основная причина возникновения этих явлений кроется в нарушениях конгруэнтности или симметричности в доверительности взаимодействующих индивидов по отношению друг к другу. Так, в статье Л. И. Рюмшиной [269] показано, что игра и манипулирование — особый вид межличностного взаимодействия, отличающийся от диалога. При этом игра есть обезличивающее взаимодействие, когда не просто нарушается доверительность, наблюдается не только личностная закрытость, но и управляемость, и контроль взаимодействующих субъектов друг за другом.

В игре теряется самоценность и уникальность субъектов, именно поэтому можно считать, что игровое взаимодействие связано с нарушением конгруэнтности в отношениях по выделенным параметрам. Причем чаще всего оба участника игрового взаимодействия знают об этом. Л. И. Рюмшина также показала, что если при игровом взаимодействии имеет место еще и погоня за выигрышем, то это приводит к манипуляции. Манипуляция — это субъект - объектная форма отношений, и, по мнению автора, игра от нее отличается тем, что при игровой форме взаимоотношений играют оба, а при манипулятивной — один. Таким образом, налицо злоупотребление доверием другого [57, 93].

Итак, доверие можно трактовать как внутреннее состояние готовности к проявлению доверия хотя бы одного из двух взаимодействующих субъектов, которое «выносится» в околоиндивид - ное пространство, в процесс общения и взаимодействия. Будучи вынесено в межиндивидное пространство, это состояние «встречается», соприкасается с состоянием другого участника общения и, взаимодействуя, они совместно порождают различные феномены межличностного взаимодействия в каждом конкретном случае. В целом такое состояние готовности связано с взаимоценно - стным субъективным отношением взаимодействующих субъектов по отношению друг к другу и к самим себе.

Все вышесказанное позволяет сделать вывод, что содержание этой готовности заключается в переживании как по отношению к другому субъекту, так и к ситуации взаимодействия в целом и к обсуждаемой информации все тех же качеств — значимости и безопасности. Такая диспозиция по отношению к определенному кругу лиц может и не реализовываться в форме самораскрытия,

Если не возникает адекватная для этого ситуация. Она не будет также реализована, если другой человек не обладает достаточной значимостью, ценностностью для субъекта доверия, хотя и оценивается как безопасный. Именно с этих позиций можно объяснить феномен случайного попутчика. В полной мере такая «пред - настройка» реализуется только при условии предполагаемой полной конгруэнтности или взаимности по всем выделенным параметрам.

Основываясь на всех приведенных рассуждениях, можно построить теоретическую модель, включающую идеальное соотношение выделенных признаков у взаимодействующих субъектов. Идеальная модель предполагает совпадение или сходство оценок обсуждаемой или передаваемой информации, единый уровень ее значимости для взаимодействующих субъектов, а также взаимную ценность партнеров по общению относительно друг друга. Именно поэтому самым высоким уровнем доверительности отличаются дружеские отношения, которые предполагают равные социально-психологические позиции индивидов по отношению друг к другу.

Необходимо специально отметить, что в основе возникновения доверия лежит еще и второе переживание — безопасность (надежность) партнеров по отношению друг к другу. При этом имеется в виду не нанесение ущерба друг другу в результате проявления доверия. Прежде всего имеется в виду ущерб психологического порядка — эмоциональный, моральный, нравственный, но он может носить и материальный характер, хотя чаще всего не физический, как в случае взаимодействия, например, с предметами материальной культуры. При этом безопасность обеспечивается именно субъектным, личностным уровнем отношения взаимодействующих людей. Как уже отмечалось в начале настоящего параграфа, отношение к другому как к субъекту активности предполагает позитивное отношение к личностной незавершенности, т. е. прогнозирование будущих поступков как безопасных для личности доверяющего. Именно поэтому доверие — это всегда риск, заключающийся в возможной ошибке прогноза.

Предположение о том, что один человек относится к другому Как к самому себе, и служит гарантом безопасности в установлении доверительных отношений. Здесь и возникает связь между доверием к себе и доверием к другому. Тот, кто способен относиться к себе как к самоценности, как к самостоятельному, суверенному активному субъекту, будет таким же образом относиться и к другим. Тот, кто не боится доверять себе, доверяет и другому, хотя, возможно, такой прямой связи и не существует, потому что главнейшая характеристика доверия как относительно самостоя

Тельного социально-психологического явления — это мера. Выход за ее пределы по отношению как к себе, так и к другим чреват негативными последствиями. Однако подлинная личностная гармония с рассматриваемой позиции заключается в умении чувствовать эту меру и в то же время быть открытым как миру, так и самому себе.

Все это позволило выдвинуть предположение о том, что со - циально-психологическую сущность доверия невозможно понять, описывая различного рода феноменальные проявления доверия в структуре межличностного взаимодействия, ибо она постоянно «ускользает», утопая в других феноменах межличностного взаимодействия. Понять социально-психологическую природу доверия можно, лишь рассматривая связь «человек — человек» как единую систему, в которой каждый отдельный субъект имеет относительно самостоятельное значение как автономный, суверенный субъект активности, ибо система «человек — человек» порождает новую онтологию. И в процессе социально-психоло - гического взаимодействия одновременная обращенность человека в мир и в себя имеет важное теоретико-методологическое значение. В данном случае обращенность человека в мир направлена на субъективный мир другого, на его ценности и смыслы, и человек отражает в каждый момент в другом лишь то, что для него актуально и ситуативно имеет смысл и ценность. В момент взаимодействия людей происходит взаимоотражение смыслов и ценностей, актуальных для обоих. Но взаимодействие создает не только общность, но и то, что в социальной психологии называется феноменами межличностного взаимодействия, — от искреннего подлинного диалога до игры и циничного манипулирования.

В этом случае все зависит от ценностных психологических позиций, занимаемых каждым из взаимодействующих субъектов как по отношению друг к другу, так и к самим себе. Другими словами, если сущность доверительного отношения сводится к переживанию актуальной значимости (ценности) и априорной безопасности объекта предполагаемого взаимодействия, то в со - циально-психологическом взаимодействии речь идет о значимости собственной личности, собственной субъектности и безопасности собственной активности, а также значимости личности партнера по взаимодействию и безопасности его будущей активности. Суть порождающего эффекта взаимодействия сводится к различного рода соотношениям названных психологических позиций каждого из партнеров (к себе и к другому). Такой подход позволил построить типологию тех видов межличностных отношений, внутри которых доверие или его полное отсутствие является фоновым условием.

Итак, вступая во взаимодействие, два человека образуют целостную систему, порождают новую онтологию «человек — человек». Но при этом каждый из них, будучи одновременно обращен и в мир и в себя, занимает определенную психологическую позицию как по отношению к себе, так и по отношению к конкретному другому, с которым он вступил во взаимодействие, отражая в каждый момент лишь то, что для него актуально, значимо «здесь и сейчас».

Если оба взаимодействующих субъекта имеют сходные (соответствующие) психологические позиции в плане доверия к себе и доверия к другому, сущность которых заключается в том, что субъект доверяет себе, или иначе — относится к себе как к ценности, а к другому, как к себе, то можно говорить об идеальной модели взаимодействия, ибо это способствует возникновению подлинно диалогического общения. В этом случае взаимодействие порождает диалогичность, выражаясь словами М. М. Бахтина, здесь важна не точность познания, а глубина проникновения. Именно такой диалог является творческим, ибо он способен порождать новые смыслы: «Диалог — разговор, в котором дух целого возникает и прокладывает себе дорогу сквозь различия реплик» [244, с. 61]. Для такого диалога заранее не подготовишь фразу или тему.

В подлинном диалоге неважно число участников, «...решает присутствие (или отсутствие) духа Целого (хотя бы у некоторых участников диалога). Если Целое не складывается, мы говорим о диалоге глухих, косвенно определяя этим подлинный диалог как разговор с попыткой понять собеседника». И далее автор статьи пишет: «Это (диалог. — Т. С.) всеми понимается как конец односторонней пропаганды и попытка разговора на равных, попытка убеждать и учиться в одно и то же время. В идеальном диалоге все собеседники прислушиваются к правде Целого, и гегемония принадлежит тому, кто меньше всего к ней стремится, кто не горит желанием утвердить свое сложившееся исповедание истины, кто держит ворота истины открытыми» [244, с. 62]. Таким образом, чтобы «услышать» другого, надо быть психологически готовым к этому, «...ибо только умолчав свой собственный голос, я могу услышать голос другого...» [59, с. 68]. Такая психологическая готовность и означает, что человек способен относиться к другому как к ценности и к себе самому как к ценности равного порядка.

Эти положения и легли в основу психологических моделей доверия, позволяющих выделить шесть различных типов доверия, порождающих типологию межличностных отношений, базирующихся на доверии или его отсутствии. Предлагаемые модели отображены в табл. 3.

Первая позиция предполагает, что оба взаимодействующих субъекта равноценностно относятся друг к другу. Именно такое взаимодействие предполагает, что оба субъекта доверяют в равной мере и себе и партнеру («другой актуально значим и потенциально безопасен так же, как значим и безопасен я сам и мои действия»). В этом случае люди «слышат» друг друга, взаимно децентрируясь на смыслах друг друга, образуя совместно новую реальность, единую онтологию, способную порождать новые смыслы. Но в реальной жизни имеют место и другие соотношения между психологическими позициями взаимодействующих субъектов. И тогда возникает иная реальность, иная онтология взаимодействия, порождающая иные межличностные феномены и эффекты.

Анализ возможных вариантов различных психологических позиций взаимодействующих субъектов относительно друг друга и самих себя дал возможность понять, почему различные, весьма несходные между собой феномены межличностного взаимодей-

Ствия имеют сходное фоновое условие существования, связанное с доверием или его отсутствием.

Как видно из табл. 3, возможны шесть различных вариантов позиций, занимаемых людьми по отношению друг к другу и одновременно по отношению к себе. Причем три первых варианта предполагают равные позиции межличностных отношений, из них две позиции — неравные внутриличностные. Наиболее эффективной для межличностных отношений является первая из шести выделенных позиций, когда человек относится к себе как к ценности и к другому как равноценному себе. Именно такая позиция, как уже отмечено, приводит к диалогу и является творчески продуктивной. В основе такой модели лежит первый тип доверия.

Вторая позиция заключается в том, что каждый из взаимодействующих партнеров доверяет себе больше, чем партнеру по взаимодействию. Это означает, что каждый относится к себе как к ценности, но занижает ценность и надежность другого. Такое сочетание позиций порождает скорее игру, чем диалог, а поскольку каждый имеет в виду только себя, то результат такого взаимодействия — соперничество, конфронтация, отсутствие кооперации. Здесь, по-видимому, речь должна идти об отсутствии доверия. Это второй тип доверия или вторая психологическая модель доверия.

Третье сочетание позиций означает, что оба партнера по взаимодействию больше полагаются на другого, чем на себя. Такое сочетание позиций является рискованным для обоих, ибо оно связано с взаимным перекладыванием ответственности друг на друга, что, как известно, порождает безответственность. И, второе, если человек доверяет другому более чем себе самому, это значит, что он теряет свойство аутентичности, поэтому за такой позицией стоит риск самоутраты (В. А. Петровский), а доверие превращается в ненасыщаемую потребность. Это третья модель доверия.

Четвертая модель предполагает, что один партнер по взаимодействию умеет относится к себе и к другому как к ценности, а другой — как к ценности относится лишь к себе. Такое сочетание психологических позиций скрывает в себе возможность манипуляции, принуждения со стороны того, кто центрирован в большей мере на себе. Видимо, поэтому человек, который доверяет только себе, полагается лишь на себя, выглядит сильнее, чем тот, кто и к другому может относится не только как к средству.

Пятая модель или пятый тип доверия — один партнер по взаимодействию в равной мере относится к себе и к другому, как к ценности, а для другого первый — ценность более высокого порядка, чем он сам, другими словами, второй доверяет первому больше, чем себе самому. В таком сочетании позиций заложены

207

Отношения подлинного авторитета, результатом которого является влияние на того, кто другому доверяет больше, чем себе.

И наконец, шестая модель означает прямо противоположное сочетание: у одного доверие к себе больше, чем доверие к другому, а у другого, наоборот, — к другому больше, чем к себе. Специфика такой позиции заключается в том, что она таит в себе опасность, не просто предполагающую манипулирование, а опасность попасть в зависимость от того, кто полагается лишь на себя, а другой позволяет использовать себя в качестве средства.

Естественно, построенные здесь модели взаимных позиций взаимодействующих субъектов являются лишь обобщенными схемами и во многом упрощают все возможные нюансы в огромном спектре взаимоотношений людей, но они позволяют понять, почему изучаемый феномен столь динамичен и его сущность «не схватывается», если не изучать онтологию, порождаемую взаимо - позициями людей по отношению друг к другу и одновременно по отношению к самим себе. Описанные здесь варианты позиций лишь составляют условия, с которых начинается взаимодействие. Они являются «пусковым механизмом» неустойчивых, «текучих» и постоянно изменяющихся межличностных отношений, в основании которых всегда лежит определенная мера доверия к себе и к другому, выполняющая функцию связи между людьми. Предложенную схему можно развивать, например, с точки зрения перехода субъект-объектного взаимодействия в субъект-субъектное и, наоборот, или с точки зрения осознавания или неосознавания конгруэнтности или неконгруэнтности занимаемых психологических взаимоценностных позиций.

Проведенный теоретический анализ и построенные на его основе психологические модели доверительного взаимодействия между людьми позволили сделать следующие выводы и сформулировать некоторые гипотезы, которые были подвергнуты эмпирической проверке:

— доверие к другому является условием человеческого общения, именно оно переводит акт безличной коммуникации в акт общения;

— доверие к другому выполняет функцию связи между людьми. Онтологически доверие существует в субъективном мире личности, однако возникает и функционирует в «околоиндивидном» пространстве, куда «выносится» в момент взаимодействия людей и где динамично изменяется под влиянием этого взаимодействия;

— испытывая определенную меру доверия к другому, человек ориентирован на взаимность своего отношения, которое на самом деле не всегда бывает взаимным (конгруэнтным). Человек может осознавать, а может и не осознавать неконгруэнтность этих отношений;

— в основе доверия к другому лежит соотношение ценностного отношения к этому другому и к себе, которое может нарушаться в силу как объективных, социально-психологических, так и субъективных личностных причин;

— соответствие взаимоценностных переживаний по отношению к себе и к другому у обоих взаимодействующих индивидов — идеальная модель, порождающая подлинную диалогичность, и творчески наиболее продуктивная;

— нарушение соответствия между ценностным отношением к себе и к конкретному другому у любого из взаимодействующих индивидов или у обоих сразу порождает феномены межличностного взаимодействия, в основе которых лежит доверие;

— основными условиями возникновения доверия в социаль - но-психологическом взаимодействии является актуальная значимость другого и его априорная безопасность (надежность), а также актуальная значимость собственных субъективных переживаний и априорная безопасность своих будущих действий, связанных с процессом взаимодействия с этим конкретным другим;

— основными формально-динамическими характеристиками доверия к другому как относительно самостоятельного социально-психологического феномена являются мера, избирательность и парциальность, которые проявляются в том, что человек, как правило, осознает, кому, что и насколько можно доверить.

Следующие параграфы настоящей главы будут посвящены описанию экспериментальной проверки некоторых из выдвинутых здесь положений.