§ 9.2. ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ МЛАДЕНЦЕВ

Еще совсем в недалеком прошлом младенец рассматривался как аморфное, пассивное существо, реакции и поведение которого направлены главным образом на ограничение стимуляции, и развивающееся благодаря лишь одностороннему влиянию со стороны взрослых людей. Такая точка зрения доминировала в педагогике и педиатрии, психологии развития и психоанализе. Начавшиеся около четверти века назад исследования младенцев и детей раннего возраста с широким использованием видеотехники и последующим покадровым анализом материала показали совершенно иную картину. Современная точка зрения рассматривает младенцев как активных, от рождения организованных, ищущих стимуляцию, в первую очередь социальную, направленных на взаимодействие с наиболее близкими людьми и развивающихся в процессе этого взаимодействия, творчески участвующих в процессе своего становления. Оказалось, что во всех, в том числе и эмоциональной, областях развития опыт, приобретаемый во взаимодействии с окружающими людьми и миром, служит для модуляции уже существующего к рождению состояния внутренней организованности младенца, врожденных способностей установления социально-эмоциональных отношений.

Оказалось, что младенцы особым образом воспринимают, отличают от других объектов внешнего мира и предпочитают проявления человека, уже с первых дней жизни способны имитировать некоторые действия своего взрослого партнера по взаимодействию. Было обнаружено, что новорожденный ребенок открывает рот или высовывает язык, если находящийся к нему лицом к лицу человек совершает эти действия.

Выявлена способность младенцев расширением губ имитировать выражение счастья на лице взрослого, выставлением наружу нижней губы - выражение печали, открытием глаз и рта - удивление. Если эти выражения все же редки сразу после рождения, то очевидны к возрасту 2-4 месяца. Выражения лица младенца могут быть легко узнаны и классифицированы при использовании тех же категорий, которые используются для взрослых. С точки зрения одного из основателей этого направления исследования американского педиатра Берри Бразелтона, при оценке поведения новорожденных младенцев можно наблюдать интерес, радость, удивление, отвращение, гаев. К примеру, интерес можно наблюдать на звук погремушки, отвращение - когда ребенок сосет мыльный палец, гаев - при оценке приносящего максимальное неудобство рефлекса. Младенцы также способны различать так называемые универсальные эмоциональные выражения лица взрослого. Обнаружено, что новорожденные способны различать выражения счастья, печали и удивления, а в более позднем возрасте различают слайды с выражениями радости, гнева и нейтральными выражениями. Определено, что младенцы различают положительные выражения лица лучше, чем отрицательные или нейтральные, положительные выражения наблюдаются у них чаще, чем отрицательные.

В первые две недели жизни наиболее приятное для родителей положительное выражение лица ребенка в виде улыбки можно наблюдать в так называемый период парадоксального сна, сопровождаемого движениями глазных яблок, и является отражением циклического изменения электрических потенциалов мозга. Улыбка редко наблюдается, когда младенец находится в бодрствующем состоянии с открытыми глазами. Хотя новорожденные и улыбаются, эта реакция является рефлекторной, часто вызванной поглаживанием щек или губ. Вследствие внутренней нейрофизиологической природы и несвязанности с изменением внешнего мира она была названа эндогенной улыбкой.

В возрасте между шестью неделями и тремя месяцами ребенок начинает улыбаться на различные звуки и зрительные сигналы. Улыбка становится экзогенной, вызванной внешними событиями. Однако среди всех внешних стимулов человеческое лицо, взгляд, высокий голос и щекотка вызывают улыбку с наибольшей вероятностью. Во время первых полутора месяцев наиболее эффективен голос матери, а после б недель лицо более эффективно, чем голос. Лицо человека, передвигающегося и говорящего перед шестимесячным ребенком, является наилучшим способом вызвать улыбку. Таким образом, став экзогенной, улыбка становится преимущественно социальной. Морфология улыбки все еще не меняется, она выглядит все так же, хотя меняется вызывающая ее причина. В три месяца с улыбкой происходит еще одно изменение и она становится тем, что называется инструментальным поведением. Иными словами, младенец теперь улыбается для того, чтобы получить ответ от кого-либо, например, ответную улыбку или слово от матери.

Еще одно возрастное изменение происходит около четырех месяцев, когда улыбка становится частью скоординированного действия и может выполняться одновременно с другими выражениями лица. Возникают более сложные, часто двойственные выражения, например, такие, как улыбка с нахмуренными бровями. Эти стадии развития улыбки были бы невозможны без параллельно происходящих изменений познавательных способностей младенца, которые позволяют все той же морфологически не меняющейся улыбке появляться при различных условиях, в ответ на разные стимулы, выполняя разные функции.

В возрасте четырех - пяти месяцев младенец начинает смеяться, особенно в ответ на социальное взаимодействие, неожиданное изменение зрительной стимуляции и щекотку. В течение первого года ребенок смеется на события, которые проводятся над ним, например, когда мама играет с ним в “ку-ку” или щекочет. В 7-9 месяцев он начинает смеяться скорее в предвосхищении появления лица матери при игре в “ку - ку”, чем в ответ на завершение всей игровой последовательности. Однако после первого дня рождения дети улыбаются и смеются над событиями, причиной которых были сами. В 18 месяцев смеются, когда одевают костюм животного или проказничают.

Почему исследователи младенцев считают, что эти изменения происходят благодаря развертыванию врожденных тенденций? По свидетельству известного психоаналитика и специалиста по развитию детей в раннем возрасте Дэниэла Штерна, некоторую весомость такой точке зрения придают данные о значительной схожести направления и времени изменения у младенцев, выросших в самых различных социальных условиях и условиях окружающей среды. Еще более убедительными являются данные наблюдения за слепыми детьми, у которых не было возможности видеть или имитировать улыбку, или получать зрительное подкрепление и обратную связь на свою улыбку. До четырех - шести месяцев улыбка слепых младенцев была сравнима с улыбкой зрячих и проходила те же стадии и временные периоды развития. Однако после этого возраста у слепых детей стали наблюдаться угнетение и приглушенность выразительности лица в целом, их улыбка была менее ослепительной и привлекательной. Можно предположить, что после первоначального периода развертывания врожденных тенденций для поддержания и дальнейшего развития эмоционально положительного проявления в виде улыбки требуется, по-видимому, некоторая зрительная обратная связь или подкрепление.

Если анализировать историю развития улыбки в течение первого года жизни, то необходимо отметить, что она переходит от запускаемой врожденно рефлекторной активности к вызванному внешней, прежде всего со стороны человека, стимуляцией социальному ответу, к инструментальному поведению, направленному на получение социальных ответов от других, и далее к всецело скоординированному поведению в сочетании с другими выражениями лица. Хотя это направление развития и является основным и наиболее вероятным для всех выражений лица, оно все же неодинаково для всех видов экспрессивного поведения. Так, в отличие от улыбки смех не наблюдается от рождения и, по-видимому, не проходит через эндогенную фазу. Впервые он появляется в ответ на внешний стимул где-то между четвертым и восьмым месяцами. Вначале - от четырех до шести месяцев он наиболее легко вызывается тактильной стимуляцией, такой, как щекотка. В возрасте от семи до девяти месяцев более эффективными становятся звуковые события, а от десяти до двенадцати месяцев смех с наибольшей готовностью вызывается зрительными сигналами. Как и у улыбки, его форма мало меняется от времени появления в течение жизни. Он есть и у слепых, и у выросших вместе с животными детей. Смех также становится видом инструментального поведения уже в раннем возрасте.

Различные степени выражения недовольства, вплоть до плача, наблюдаются, как и улыбка, от рождения, проходят схожий курс развития и морфологически мало меняются в течение всей жизни. Они становятся экзогенными видами поведения, вызванными внешними причинами, раньше, чем улыбка, и некоторые исследователи считают, что инструментальное использование плача можно видеть уже в три недели от рождения. Так или иначе, к третьему месяцу жизни каждое из этих выражений выступает как социальное и инструментальное поведение, чтобы помочь младенцу осуществлять и регулировать взаимодействие с матерью.

Основным результатом социального взаимодействия первых полутора лет жизни является развитие у ребенка эмоциональной привязанности к человеку, который лучше всех способен успокоить и утешить его и к которому он приближается и обращается наиболее часто для игры и утешения при переживании тревоги и страха в случаях новизны ситуации, опасности, стресса. Чаще всего таким человеком является мать, но может быть отец или другой наиболее близкий человек. Наиболее общими стрессовыми ситуациями, во время которых младенец проявляет страх, являются встреча с незнакомым человеком и временное разлучение с матерью. При подходе незнакомого человека ребенок меняется в лице, поворачивается в сторону матери и опять к незнакомцу и через несколько секунд начинает плакать. Вероятность возникновения страха меньше, если незнакомец подходит медленно, говорит мягко и начинает игру с ребенком; появление страха наиболее вероятно, если он подходит к ребенку быстро, очень тихо или громко и пытается взять на руки. Почти все дети в тех или иных ситуациях показывают страх незнакомого человека между 7 и 12 месяцами жизни.

Реакция страха при временном разлучении с матерью наиболее очевидна, когда младенца оставляют в незнакомой комнате или в присутствии незнакомого человека. Если мама говорит своему годовалому счастливо играющему ребенку, что она уходит, но очень скоро вернется, а затем выходит из комнаты, то ребенок смотрит на дверь и через несколько секунд начинает плакать. С наименьшей вероятностью это произойдет, если ребенка оставят дома со знакомым ему родственником или сиделкой. Слепые годовалые дети плачут, когда слышат, что мать вышла из комнаты. Страх при временной разлуке с матерью обычно возникает между 7 и 12 месяцами жизни, достигает пика к возрасту между 15 и 18 месяцами, а затем постепенно уменьшается.

Традиционное объяснение страха разлуки состоит в том, что ребенок плачет после ухода матери, поскольку предвосхищает боль или опасность как следствие отсутствия матери. Однако эта точка зрения не объясняет, почему реакция страха в схожем для всех возрасте 8-12 месяцев возникает у детей, воспитывающихся в самых разных культурах и условиях, при различной степени и типах контактов с матерью. Кроме того, дети, которых оставляют в яслях, не проявляют реакцию на разлуку раньше или с меньшей интенсивностью, чем те, которые находятся постоянно рядом с мамами. Эти данные, а также исследования эмоциональных реакций у детенышей обезьян показывают, что возникновение страха в этот период частично связано с этапами созревания центральной нервной системы. Согласно разработанной психологами и психоаналитиками Джоном Боулби и Мэри Айнсворс и получившей значительное количество подтверждающих экспериментальных и клинических фактов теории привязанности, интенсивность и тип реакции ребенка при временном разлучении могут зависеть от качества эмоциональных отношений с матерью, эмоциональной привязанности младенца и матери. Развитие у младенца эмоциональной привязанности к матери является основным результатом взаимодействия матери и младенца. При чувствительном отношении к ребенку со стороны матери привязанность чаще всего может быть безопасного типа, когда в стрессовой ситуации младенец ориентируется на родителя или двигается в его направлении с целью уменьшения неприятного чувства опасности через взаимодействие с матерью. Однако в некоторых случаях при негативном опыте предыдущих отношений ребенок в стрессовых ситуациях может проявлять амбивалентное отношение, сопротивляться или избегать взаимодействия с матерью. Предполагается, что к возрасту от 12 до 18 месяцев у детей на основании опыта социально-эмоционального взаимодействия развивается некоторая рабочая модель представлений себя и своих отношений с наиболее близким человеком. Обобщенные представления эмоциональных отношений с матерью позволяют им чувствовать себя безопасно даже в ситуациях, когда матери рядом нет. Считается, что формирование безопасной эмоциональной привязанности матери и ребенка в раннем возрасте обеспечивает основу для его последующего здорового эмоционального и социального развития.