ГЛАВА 4 ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ КОНТРТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ // 4.1. Психологическое воздействие на процессы, сопровождающие террористические акты // Воздействие на толпу

Переходя к этому пункту, полезно еще раз напомнить, о каком предмете идет речь и чем отличается собственно толпа от группы. Дело в том, что, применив неадекватные объекту и ситуации приемы, мы рискуем серьезными неприятностями, а подчас и человеческими жизнями.

Судя по сохранившимся свидетельствам, Бастилию в Париже (1789) штурмовала типичная толпа, последовательно превращавшаяся из конвенциональной (частично окказиональной) в экспрессивную, а затем в агрессивную (возможно, повстанческую). Там в принципе можно было бы удержать события под контролем, применив специальные технологические приемы.

Согласно историческому описанию, штурм Зимнего осуществлялся не толпой, а организованными отрядами красных боевиков. Они действовали планомерно и продуманно: группами по два - три человека проникали в здание, сдавались растерявшимся юнкерам и, постепенно накапливая численное превосходство, овладевали положением; поддерживался регулярный контакт между бойцами, находящимися внутри и вне дворца. Похоже, лишь затем, опьяненные успехом, они стали проявлять признаки стяжательной толпы. Но это обычная история: недаром с давних времен воинам, взявшим с бою город, командиры давапи три дня «на расслабление».

Сказанное относится, конечно, и к не столь исторически масштабным событиям. Скажем, футбольные фанаты на Манежной площади летом 2002 г. представляли собой толпу, которая претерпевала последовательные превращения и в конце концов из - за некомпетентной организации массового мероприятия начала бить, крушить и громить. А вот людей, устраивающих погромы на рынках, напрасно называют толпой — это чаще всего группа боевиков с заранее разработанным планом действий, командованием и внутренней дисциплиной. Соответственно в том и в другом случаях требуются совершенно различные меры и приемы воздействия.


Различают приемы воздействия па толпу извне и изнутри. Чтобы в них разобраться, следует обратить внимание на один специфический феномен, который называют географией толпы.

Ранее отмечалось, что толпа как таковая не обладает позиционно-ролевой структурой и что в процессе эмоционального кружения она «гомогенизируется», то есть становится однородной. Вместе с тем в толпе часто образуется свой параметр пространственной и эмоциональной неоднородности, связанный с неравномерной интенсивностью циркулярной реакции. География толпы (особенно отчетливо фиксируемая при фотосъемке сверху) определяется различием между более плотным ядром и разреженной периферией. В ядре аккумулируется эффект эмоционального кружения, и оказавшийся гам сильнее испытывает его влияние.

Например, типичная картина массовых погромов такова. Непосредственными насильниками и убийцами оказываются сравнительно небольшая часть индивидов, составляющих толпу. Другие их активно поддерживают (поощрительными выкриками, улюлюканьем и т. д.), еще больше людей поддерживают пассивно, а на самой периферии — досужие зеваки; там уже обнаруживаются, скорее, свойства окказиональной толпы. Но вся эта масса придает ядру силу мотивации, дополненную ощущением анонимности и безнаказанности.

Поэтому для психологического воздействия на толпу извне рекомендуется нацеливаться на периферию, внимание которой легче переключается.

Переключение внимания на другой объект. При этом рекомендуется ориентация прежде всего на периферию. Небольшая автомобильная авария, популярная в данном обществе динамичная игра в исполнении умелых игроков, раздача или дешевая продажа дефицитных товаров и т. д. могут отвлечь значительную часть массы. Тем самым агрессивная, конвенциональная или экспрессивная толпа превращается в одну или несколько окказиональных (или стяжательных) толп, лишая ядро эмоциональной подпитки.

Отработанный прием противодействия митингам и демонстрациям, пусть даже санкционированным, но нежелательным для властей: поодаль располагаются автомобили с динамиками, по которым передается футбольный репортаж, выступление популярных артистов и т. д.

Это одна из причин, почему организаторам массового мероприятия консультанты рекомендуют предусмотреть, чтобы оно по времени не совпало с каким-либо другим интересным для народа событием. Рекомендуется также заранее позаботиться о непосредственных нуждах людей в зависимости от погоды: прохладительных напитках, укрытиях от дождя, жары и т. д. В противном случае поведение толпы может стать непредсказуемым, и, скажем, паника с трагическими последствиями возникнет из-за такой мелочи, как внезапно хлынувший ливень. Политические противники, воспользовавшись пустующей «экологической нишей», станут ее по-своему заполнять, отвлекая внимание собравшихся, а в худшем случае, например, вместо прохладительных напитков распространять горячительные и т. д. При разработке сценария важно также внимательно ознакомиться с прогнозом погоды и, если возможно, проконсультироваться с синоптиками.

Для воздействия же на толпу изнутри чаще рекомендуется проникнуть в ядро, где гипертрофированы внушаемость и реактивность.

Два-три человека, проникнув в ядро агрессивной (или готовой превратиться в агрессивную) толпы, имитируют испуг и распускают слухи: «Они идут! У них оружие!». Иногда эти действия дополняются выстрелами или похожими на них звуками, которые производят за углом невидимые единомышленники агентов. Под влиянием таких стимулов вместо массовой агрессии возникает массовая паника, что в конкретных случаях может оказаться более допустимым.

Еще один вариант: внимание агрессивной толпы переносится на нейтральный объект. В таком случае либо жертвой насилия становится не тот, на кого ярость была первоначально направлена, либо толпа из агрессивной превращается в стяжательную, что с точки зрения социальных последствий опять-таки причинит меньше вреда.

Еще один комплекс приемов влияния на действующую толпу связан с использованием ритма. Удалось установить, что действующая толпа в отличие от экспрессивной аритмична, и поэтому громкий ритмический звук способствует соответствующему превращению.

В конце 1970-х гг. сообщалось о том, что в Южно-Африканской Республике изобретен «музыкальный танк». Выяснилось, что это действительно танк, преобразованный специально для борьбы с уличными беспорядками. Вместо пушки у него на вооружении брандспойты, «стреляющие» мошной струей холодной воды, а вместо пулемета — сильные динамики, «стреляющие» во все стороны громкой ритмической музыкой. Под воздействием звуков люди невольно начинают двигаться в такт, и толпа из агрессивной превращается в экстатическую. Энергия ярости уходит в танец, и это помогает избежать худшего.

Африканское изобретение возникло, конечно, не на пустом месте. Психологи давно изучают удивительное влияние ритма на толпу. Считается, что после того как толпа «поймалась на ритм», ее можно удерживать в экстатическом состоянии сколь угодно долго: пока музыка продолжается, люди, попавшие под ее влияние, не способны по собственной воле избавиться от наваждения (отсюда, вероятно, народные сказки про волшебную гармонь или


Волшебную флейту). При уличных беспорядках чаше всего задача состоит в том, чтобы выиграть время.

Следует добавить, что противодействие различным видам толпы требует различных ритмов. Преврашению агрессивной толпы в экспрессивную (экстатическую) способствует быстрый ритм типа рока, твиста или шейка. На паническую толпу следует воздействовать ритмом иного типа.

Особо следует остановиться на одном эффективном способе противодействия массовой агрессии. В толпе человек теряет ощущение индивидуальности, чувствует себя безличным и потому свободным от ответственности, накладываемой ролевыми регуляторами. Вдохновляющее чувство вседозволенности и безнаказанности составляет важное условие массовидных действий. Это условие нарушается приемами деанонимизации.

В качестве примера приведем отрывок из книги И. А. Ильфа и Е. П. Петрова: «Когда Остап Бендер прибыл к месту происшествия, вокруг Паниковского колыхалась великая толпа, перегородившая улицу. Автомобили торжественно крякали, упершись в людской массив... В городском саду перестал бить фонтан. Решительно вздохнув, Бендер втиснулся в толпу.

- Пардон, — говорил он, — еще пардон! Простите, мадам, это не вы потеряли на улице талон на повидло? Скорей бегите, он еще там лежит. Пропустите экспертов, вы, мужчины! Пусти, тебе говорят, лишенец!

Применяя таким образом политику кнута и пряника, Остап пробился к центру, где томился Паниковский.

- Вот этот? — сухо спросил Остап, толкая Паниковского в спину.

- Этот самый, — радостно подтвердили многочисленные правдолюбцы, — своими глазами видели.

Остап призвал граждан к спокойствию, вынул из кармана записную книжку и, посмотрев на Паниковского, властно произнес:

- Попрошу свидетелей указать фамилии и адреса. Свидетели, записывайтесь!

Казалось бы, граждане, проявившие такую активность в поимке Паниковского, не замедлят уличить преступника своими показаниями. На самом же деле при слове «свидетели» все правдолюбцы поскучнели, глупо засуетились и стали пятиться. В толпе образовались промоины и воронки. Она развал и валась на глазах.

- Где же свидетели? — повторил Остап.

Началась паника. Работая локтями, свидетели выбирались прочь, и в минуту улица приняла свой обычный вид».

Чтобы успешно применить такой прием, надо обладать находчивостью и артистическим даром Великого комбинатора. Некоторые американские авторы предлагали иную модификацию: в толпе снуют хмурые личности с фотоаппаратами или блокнотами, откровенно фиксируя самых активных индивидов. На раннем этапе формирования толпы этот прием, вероятно, может кого-то отрезвить и предотвратить экстремистские действия. Тем не менее такой прием опасен для здоровья и жизни агентов.

Но сегодня деанонимизация достигается более безопасными средствами. На крышах окружающих зданий размешаются хорошо заметные камеры, и (или) высылаются мобильные группы телерепортеров. Демонстративные действия последних (с проверенными путями ухода от опасности) способствуют возвращению идентичности индивидам в толпе и сниженйю коллективного эффекта.

Перечисленные приемы воздействия на толпу не исчерпывают весь их арсенал. Кроме того, многие из приемов не могут быть использованы в случаях возникновения агрессивной толпы из родственников, пострадавших от террористического акта, недовольных действиями властей, требующих ответа от должностных лиц на вопросы: «Как это могло произойти, и кто в этом виноват?». Этим людям нет надобности скрывать свою личность. Опыт показывает, что наиболее эффективным средством воздействия на такую толпу может быть организованная, четко определенная психологическая работа с ядром толпы, где сосредоточились наиболее сильно пострадавшие от чрезвычайного происшествия1.