Развитие представлений о «невыразимом» в творчестве А. А. Фета

22 В словаре В. И. Даля: в народе … всякое чувство связывается с сердцем. Сердце Сжалось,
ёкнуло. Сердце ноет. (Там же. Т. 4. С. 174-175).

23 Скатов Н. Н. Некрасов и Фет // Скатов Н. Н. Некрасов. Современники и продолжатели.
М., 1986. С. 179.

24 В словаре В. И. Даля: алмазъ — первый по блеску, твердости и ценности из дорогих
(честных) камней. Алмазъ ангельская слеза, Поверье. // Даль В. И. Толковый словарь живого вели-
корусского языка. В 4-х т. М., 1994. Т. 1. С. 11.

25 В словаре В. И. Даля приводится 201 простонародный глагол с приставками по - и вы-;
с каждым из этих слов связаны выражения, употребляющиеся в бытовых ситуациях. Повысы‐
пали дорогою весь хлеб, утечка сталась, а никто не доглядел. (Там же. Т. 3. С. 147-150).

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

40 Проблемы Русской И Зарубежной Филологии: Междисциплинарный Подход

Приоритете мира отъединенно-прекрасной личности. Но, в отличие от В. А. Жуков-ского, Тютчев доводит до крайности мысль о естественности только обособленного существования человека и гибельности попыток соприкосновения с миром из-за угрозы оскудения «родников» души вследствие интенсивности ее самовыражения: «Взрывая, возмутишь ключи…».

Напротив, личность в поэзии Фета стремится к проявлению себя и одновре-менно к установлению связей с мирозданием. Так и в стихотворении «Лесом мы шли по тропинке единственной…» звучит один из важнейших мотивов его лирики, условно названный «Дух в родстве со вселенной», который развивается на основе мысли о существовании в жизни человека моментов безотчетного созерцания, вы-зывающих духовный взлет, и появляется впервые в ранних стихотворениях «Я долго стоял неподвижно…» [Фет, 1937: 89] (1843 г., из раздела «Мелодии»), «Помедли… люди спят» [Фет, 1937: 4] (1847, из раздела «Элегии и думы»), «В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты…» [Фет, 1937: 177] (1851, из раздела «Разные стихотворе-ния»). В стихотворениях второго (1856–1875 г. г.) и третьего (1876–1892 г. г.) периодов творчества этот мотив обогащается философскими размышлениями, и поэт пишет об установлении духовных связей человека со Вселенной, об определении его места в мире и осознании собственной силы, продиктованном выводом о «родстве с без-брежностью творенья» [Фет, 1937: 382] (в стихотворении «Нельзя» 1858 г.). Поэтому важнейшим звеном в развитии мотива «Дух в родстве со вселенной» является вни-мание к разным сторонам обращения к звездам.

Звезды, таким образом, в ранние периоды творчества Фета не некое метафи-зическое начало, не «весть» из нездешнего мира, что характерно для романтиче-ской поэзии, а одна из прекраснейших частей мироздания, и в качестве непре-взойденной красоты, а позже — источника красоты — они могут влиять на чело-века, гармонизируя его «думы». В системе романтического мировоззрения явле-ния природы могут только напоминать о счастливом недосягаемом мире где-то «Там», но никак не изменять одинокого, принципиально безотрадного существо-вания человека: подобное находим в стихотворениях В. А. Жуковского «Ночь», «Весеннее чувство». У Фета с появлением звезд исключается одиночество, наобо-рот, «дух окрылен». Вот как об этом говорится в стихотворении «В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты…»:

В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты, Чудные душу порой посещают минуты. Дух окрылен, никакая не мучит утрата, В дальней звезде отгадал бы отбывшего брата.

[Фет, 1937: 177]

Особенность ситуации обращения к звездам в поэзии А. А. Фета состоит в по-явлении у человека вследствие такого общения необычайной силы духа, позволяю-щей жить, любить, творить здесь, в реальности, а не просто терпеть неприемлемую

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

Лукинова А. Р. Развитие Представлений О «невыразимом» В Творчестве А. А. Фета 41

Действительность в ожидании встречи за гробом, то есть истинной жизни, что встречаем в поэзии В. А. Жуковского.

Различное поэтическое воплощение мысли о «невыразимом» в произведениях трех поэтов связано с особенностями художественного метода каждого из них. Не-случайно, в отличие от В. А. Жуковского и Ф. И. Тютчева, А. А. Фет в стихотворении «Лесом мы шли по тропинке единственной…» вводит бытовую ситуацию, передан-ную с использованием простонародной лексики. Возможно, тот же смысл имеет и ожидание звезд: Фет, как пишет Н. Н. Скатов в работе «Некрасов и Фет», «выразил в русской лирике более, чем кто-либо, то свободное отношение к природе, в которое вставал человек как высоко развитый социальный организм…», когда личность ощущает «свою божественную, то есть истинно человеческую сущность»26. Человек в поэзии Фета живет жизнью реального земного мира и, ощущая свою уникаль-ность и духовную силу, ищет связей с мирозданием. В этом принципиальное отли-чие представлений Фета о личности от романтических, открывающееся, в частно-сти, и в произведении о «невыразимом».

V

Проблеме назначения поэзии и ее возможностей А. А. Фет посвящает несколь-ко стихотворений второго и третьего периода творчества, когда усиливается анали-тическая направленность его лирики.

В 1865 году создано стихотворение «Кому венец: богине ль красоты иль в зер-кале ее изображенью?», где Фет, восхищенный «божьим миром», к которому он от-носит и человека с его душой, выражает мысль о бессилии поэта передать игру жизни. Думается, важно для понимания особенности поэзии Фета, что речь в его стихотворении идет о бессилии поэта передать многосторонность мира души, из-менчивость, оттенки чувств, причем выразившиеся во взгляде именно любимой женщины, а не человека вообще:

Не я, мой друг, а божий мир богат, В пылинке он лелеет жизнь и множит, И что один твой выражает взгляд, Того поэт пересказать не может.

[Фет, 1937:

Отличие от поэзии романтиков, в частности В. А. Жуковского, очевидно: пред-мет поэзии — «божий мир», смысл поэзии — передать богатство «божия мира», а не мира собственной души; высшим выражением этого богатства является то, «что один твой выражает взгляд» — оттенки, полутона и противоречия душевных дви-жений человека (не поэта!). Интересно, что в тот же период жизни, в 1864 году, Фе-

26 Скатов Н. Н. Некрасов и Фет // Скатов Н. Н. Некрасов. Современники и продолжатели. М., 1986. С. 163.

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

42 Проблемы Русской И Зарубежной Филологии: Междисциплинарный Подход

Том было создано одно из самых горьких стихотворений, связанное с образом Ма-рии Лазич, «В тиши и мраке таинственной ночи…». Здесь взгляд любимой — выс-шая ценность и предел желаний, о чем свидетельствует последняя строка:

И снится, снится: мы молоды оба, И ты взглянула, как прежде глядела.

[Фет, 1937: 20]

В конце стихотворения 1854 г. «Ты расточительна на милые слова…» находим ту же мысль, но без оттенка горечи:

Я жду…

Чтобы в глазах твоих, загадочных, как ночь,

Затрепетали звезды счастья.

[Фет, 1937: 177]

Последняя строка стихотворения 1887 года «Благовонная ночь, благодатная ночь…» — тоже о ценности живого человеческого взгляда, без которого ничто кра-сота мира, переданная здесь необычайно концентрированно и, однако, являющаяся лишь «раздраженьем недужной души». Дорожить мгновением живой жизни — важнейшая мировоззренческая черта поэзии Фета, которая укрепляется с годами; ей соответствуют и средства создания образа живого, «глядящего» человека: здесь это передано импрессионистически — через «дрогнувшее» распахивающееся окно:

Словно, дрогнув слегка, распахнется окно Поглядеть в серебристую ночь.

[Фет, 1937: 132]

Мысль о невозможности передать в стихах «живую красоту» встречаем в двух стихотворениях третьего периода творчества Фета: в датированном 1 февраля 1887 года стихотворении «Как богат я в безумных стихах!» и в стихотворении, датиро-ванном 26 февраля 1888 года, «Как трудно повторять живую красоту…». И опять, как и в стихотворении 1865 года «Кому венец: богине ль красоты иль в зеркале ее изображенью?», речь идет о любимой, а не просто о человеке, и не только о невоз-можности передать чувства, но и о растерянности перед любимым существом:

Как трудно повторять живую красоту Твоих воздушных очертаний; Где сила у меня схватить их на лету Средь непрестанных колебаний?

[Фет, 1937: 232]

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

Лукинова А. Р. Развитие Представлений О «невыразимом» В Творчестве А. А. Фета 43

Недаром мотив этих стихотворений, названный нами «Всесилие любви», — это важный, выходящий на первый план мотив третьего периода творчества Фета (в более ранней лирике Фета такого мотива нет, он появляется как итоговый).

В стихотворении «С бородою седою верховный я жрец…» 1884 года речь идет о сущности поэзии и о поэте — жреце красоты, своим искусством сохра-няющем навсегда красоту души человека. Появившееся в этом позднем стихотво-рении сочетание «душистый венец» [Фет, 1937: 217], рассмотренное в общем кон-тексте лирики Фета, может восприниматься как символ «отмеченности» человека в его причастности к лучшему в мире, как итог развития темы светлого начала в мире, возможно и творческого. Дело в том, что в ранней лирике Фета (в 1847 и 1854 годах) встречаем стихотворения «Свеж и душист твой роскошный венок…» [Фет, 1937: 95] и «Вчера, увенчана душистыми цветами…» [Фет, 1937: 188], в кото-рых слово «венок» приобретает особое значение, приращенное к основному об-щеязыковому. В таких выражениях, как «роскошный венок», «увенчана душисты-ми цветами», неслучайно появляющихся именно в первых строках этих стихотво-рений, речь идет о неотъемлемой, вневременной, важнейшей части облика жен-щины. Так подчеркивается нечто главное в ней — ее принадлежность к миру кра-соты и любви, ее «выделенность»:

Нет, я не верю, чтоб ты не любила: Свеж и душист твой роскошный венок.

[Фет, 1937: 95]

Интересно, что в письме к И. С. Тургеневу от 18 января 1858 года А. А. Фет, вы-деляя его среди современников и рассуждая о поэтическом даре Тургенева, исполь-зует именно слово «душистый»: «В свободное время не забывайте нас своими ко-роткими, но душистыми письмами… Вашу душу я бы сравнил … с утренним ле-сом, в котором видишь одни распускающиеся почки плакучих берез, но по ветру несет откуда-то запахом черемухи, и слышно жужжание пчелы … Вы милейший и драгоценный для меня поэт … Жена … наивно воскликнула: «Да он и в письмах-то какой мастер!» 27. Определение «душистый» само по себе для Фета становится сим-волом выделения предмета из ряда явлений, однако отметим, что в основе этого слова-символа лежит прямое значение, связанное с ароматом русской весны, и сравнение именно с ним души художника, а в лирике — души человека препод-носится как лестное для него. Таковы «прорывы» поэзии Фета, некоторые из кото-рых были уже замечены Н. Н. Скатовым. В данном же случае, думается, мы имеем дело с прямым выходом к поэзии XX века — в частности, к поэзии С. А. Есенина с его лестными для человека метафорами-уподоблениями человеческих свойств яв-лениям из мира природы — и к проблеме XX–XХI веков, связанной с осознанием зависимости человека от природы, приоритета природы, гибельности позиции че-ловека — властелина природы.

Образы поэзии Фета первого периода перекликаются с другими, «душистый венец» — «корона звездная»:

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

44 Проблемы Русской И Зарубежной Филологии: Междисциплинарный Подход

…Моя малютка

Снилась мне в короне звездной.

[Фет, 1937: 171] 27

«Корона звездная» — символ вечного мира красоты в стихотворении «Ах, ди-тя, к тебе привязан...» 1843 года, поэтому она, как и «душистый венец», — символ выделенности, причастности к этому миру.

В стихотворении «Если радует утро тебя…» 1887 года встречаем символ красо-ты, запечатленной «в стихе» навек, — «вечно душистая роза» [Фет, 1937: 379]. О том же стихотворение «Роями поднялись крылатые мечты…» 1889 года:

Роями поднялись крылатые мечты

В весне кругом себя искать душистой пищи…

…Чтобы к незримому, к безвестному стремиться —

Где за ночь расцвело, где первый аромат.

[Фет, 1937: 233]

Перед нами характерное явление поэзии Фета: использование слова Одновременно В разных значениях, когда одно или несколько значений «поглощаются» более широ-ким. Значение слова «расцвело», понимаемое как «любые жизненные силы, раскры-вающиеся в полной мере», включает и прямое значение — «появление цветка», и пе-реносное — «расцвет чувства». Речь идет одновременно об объективном мире природы и о субъективном мире души. При этом образы из мира земной природы («душистая роза», «душистая пища») перекликаются со звездными: в стихотворении «Угасшим звездам», датированном 6 мая 1890 года, Фет воспевает звезды как источник красоты мироздания. Так проявляется единство земного и небесного в его поэзии.

В последний период творчества А. А. Фет создает еще три стихотворения о возможностях поэтического слова: «Как беден наш язык!», датированное 11 июня 1887 года; «Одним толчком согнать ладью живую», 28 октября 1887 года; «Поэтам», 5 июня 1890 года. Здесь находим на первый взгляд почти то же решение проблемы «невыразимого», которое лучше всех почувствовал Г. А. Гуковский в стихотворении В. А. Жуковского «Невыразимое», а именно: смысл поэзии — в возможности выра-зить «невыразимое», то есть тончайшие чувства и душевные движения. Но позиция Фета лишена односторонности, в его произведениях о сущности поэзии видна от-крытость миру природы и людей и отданность жизни:

Дать жизни вздох, дать сладость тайным мукам, Чужое вмиг почувствовать своим, Шепнуть о том, пред чем язык немеет, Усилить бой бестрепетных сердец — Вот чем певец лишь избранный владеет, Вот в чем его и признак и венец!

«Одним толчком согнать ладью живую» [Фет, 1937: 34]

27 Фет А. А. Сочинения в двух томах. Т.2. М., 1982. С. 202.

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

Лукинова А. Р. Развитие Представлений О «невыразимом» В Творчестве А. А. Фета 45

В ваших чертогах мой дух окрылился, Правду провидит он с высей творенья… …Только у вас мимолетные грезы Старыми в душу глядятся друзьями…

«Поэтам» [Фет, 1937: 37]

Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук

Хватает на лету и закрепляет вдруг

И темный бред души, и трав неясный запах.

«Как беден наш язык» [Фет, 1937: 222]

Именно в 1887–1890 гг. А. А. Фет обдумывает проблему сущности и назначения поэзии, что находит отражение не только в лирике, но и в переписке с Я. П. Полон-ским: в каждом письме этого периода есть афористически точные определения по-эта и поэзии. Одно из таких определений — в письме Фета Полонскому от 23 янва-ря 1988 года: «Поэзия есть воспроизведение жизни, и потому художественное про-изведение, в котором есть смысл, для меня не существует»28.

В поздних стихотворениях А. А. Фет разграничивает понятия «язык» и «по-эзия», замечает их различные возможности и говорит об одной особенности, ко-торая дана поэтам, — пророческого «провидения». Но об этом писал А. С. Пуш-кин в стихотворении «Пророк», а впоследствии скажет в своей Нобелевской лек-ции И. А. Бродский: «Существует, как мы знаем, три метода познания: аналитиче-ский, интуитивный и метод, которым пользовались библейские пророки, — по-средством откровения. Отличие поэзии от прочих форм литературы в том, что она пользуется сразу всеми тремя (тяготея преимущественно ко второму и треть-ему), ибо все три даны в языке»29. Фет, таким образом, в письмах Я. П. Полонскому и в произведениях последнего периода творчества формулирует общие принци-пы поэзии, а не принципы только романтической поэзии.

В поздних стихотворениях поэт определяет сущность своей поэзии, важной темой и важным предметом которой всегда была живая изменчивая красота объек-тивного мира: именно ее призвана запечатлевать поэзия наряду с душевными дви-жениями, «темным бредом души». При этом поэт разграничивает «весь трепет жизни молодой» и красоту любимой женщины, а признание высшей ценности любви и женской красоты постепенно становится одной из основ поэтического ми-ровидения Фета. Но перед «живой красотой», наиболее изменчивой и богатой от-тенками, поэт бессилен. Фет заявляет об этом в афористических выводах стихотво-рений второго и третьего периодов творчества. И на протяжении всего творчества он даже не делает попыток передать детали внешнего или внутреннего облика женщины: индивидуализированного образа женщины, данного в определенный

28 Фет А. А. Сочинения в двух томах. Т. 2. М., 1982. С. 339.

29 Бродский И. А. Нобелевская лекция // Бродский И. А. Сочинения в четырех томах. Т. 1.
Париж-Москва-Нью-Йорк, 1992. С. 16.

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

46 Проблемы Русской И Зарубежной Филологии: Междисциплинарный Подход

Момент жизни, в поэзии Фета нет. Так, в письме И. П. Борисову, датированном ок-тябрем 1851 года, дана единственная, знаменательная, хотя и краткая характеристи-ка М. К. Лазич, любовь к которой послужила источником многих произведений Фе-та: «Я ждал женщины, которая поймет меня — и дождался ее. Она, сгорая, кричала: «Au nom du ciel sauvez les lettres!»… Смерть, брат, хороший пробный камень»30. По-этически и характеристика, и описание, и оценка этой женщины переданы в стихо-творениях 1851 года «В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты…» и 1864 года «В тиши и мраке таинственной ночи…» одним словом «звезда», имеющим огромную смысловую наполненность в контексте лирики А. А. Фета:

В дальней звезде угадал бы отбывшего брата… «В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты…»

И в звездном хоре знакомые очи Горят в степи над забытой могилой.

«В тиши и мраке таинственной ночи…» [Фет, 1937: 177]

В последние десятилетия жизни дружба связывает А. А. Фета и С. А. Толстую, которую поэт в письме Л. Н. Толстому от 31 марта 1978 года называет своим «посто-янным неизменным идеалом» 31. В письме к ней от 12 июня 1887 года Фет точно оп-ределяет особенности личности С. А. Толстой: «…Вы, при Ваших эстетических стремлениях, по врожденной энергии требуете материальных забот и трудов…»32. В стихотворениях «Когда так нежно расточала…» 1866 года, «И вот портрет! И схоже, и несхоже…» 1885 года и «Пора! По влаге кругосветной…» 1889 года, посвященных Софье Андреевне Толстой, ее образ связан со звездой:

… И за тебя, Звезда и роза, Закат любви благословлять.

«Когда так нежно расточала…» [Фет, 1937: 261]

Где красота, там споры не у места: Звезда горит — как знать, каким огнем?

«И вот портрет! И схоже, и несхоже…» [Фет, 1937: 262]

Жестокой уносим волною, С звездой полярною в очах, Я знаю, ты горишь за мною В твоей красе, в твоих лучах.

«Пора! По влаге кругосветной…» [Фет, 1937: 262]

30 Фет А. А. Сочинения в двух томах. Т. 2. М., 1982. С. 199. Пер. с франц.: «Во имя неба,
берегите письма!»

31 Там же. С. 251.

32 Там же. С. 432.

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

Лукинова А. Р. Развитие Представлений О «невыразимом» В Творчестве А. А. Фета 47

Во многих стихотворениях первого и второго периодов творчества Фета образ возлюбленной связан со звездой, является знаком выделенности, приобретая все большую символическую наполненность в поздней лирике. Различие контекстов, в котором употребляется слово «звезда», и способов его переосмысления зависит от времени создания стихотворений и характеризует проявление единого творческого метода Фета в разные периоды.

Определение светлых явлений жизни словом «звезда», свойственное поэзии Фета, имеет различные истоки. Современники Фета связывали появление «светлого созданья» «в короне звездной» в ранних стихотворениях Фета с влиянием поэзии Гейне [Фет, 1937: 713]. По-видимому, важно и осмысление Фетом русской традиции употребления слова «звезда». Так, в словаре В. И. Даля находим: Звезда девка. Прости, моя звезда, мое красно солнышко!33

При сравнении разных стихотворений Фета о целях творчества, его предмете и истоках, а также о возможностях поэта, становится ясно, что поэту близок импрес-сионистический метод изображения действительности. К овладению таким мето-дом ведет задача передать то, «что один твой выражает взгляд», то есть наполнен-ность, противоречия, напряженную атмосферу мгновения, и признание ценности мгновения в том абсолютно отделенном от прошлого и будущего виде, как об этом сказано в стихотворении «Бабочка» 1884 года из раздела «Разные стихотворения»:

Не спрашивай: откуда появилась?

Куда спешу? Здесь на цветок я легкий опустилась

И вот — дышу.

[Фет, 1937: 217]

Можно сделать вывод о явном «приоритете объекта» в поэзии Фета, а это про-тиворечит сущности художественного метода романтиков. Реалистический подход к изображению действительности в первый период творчества поэта воплощен в индивидуализированных импрессионистических формах, выражающих во всей полноте впечатления живой жизни мироздания, включающего и духовные основа-ния внутренней жизни личности. Во второй период в творчестве Фета усиливается философское начало. Об этом говорит тот факт, что мотив «Дух в родстве со все-ленной» становится главенствующим. Поэт концентрирует внимание на «сложном сплетении и взаимодействии разных уровней духовной жизни»34. Путь духовного поиска ведет к усилению связей личности с миром, а не к отрыву от него, что нахо-дит выражение, в частности, в обращении к лексике простонародного происхожде-ния и в использовании слова одновременно в нескольких значениях, когда прямое значение оказывается всеобъемлющим и поглощает переносное; в поздней лирике появляется больше слов-символов, «вбирающих» впечатления национальной жиз-

33 Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. Т. 1. М., 1994. С. 673.

34 Курляндская Г. Б. Эстетическая гармония в поэзии А. А. Фета // А. А. Фет и русская ли-
тература. Материалы Всероссийской научной конференции. Курск–Орел, 2000. С. 80.

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010

48 Проблемы Русской И Зарубежной Филологии: Междисциплинарный Подход

Ни и духовной культуры человечества, в том числе романтической и античной по-эзии. Такие особенности поэтики связаны в произведениях Фета с совершенно не-свойственной поэтам-романтикам мировоззренческой чертой, когда «запредель-ный свет», «идеальный космос» не противостоит миру чувственных явлений: «Фет отдается прославлению естественных влечений человека как несущих высшую иде-альность»35.

В третий период в поэзии Фета соединяются внимание к непосредственной реалистической детали и философские выводы, в том числе о назначении, целях и методах поэзии, об отношении к «невыразимому», что ведет к появлению афори-стически точных определений и символов, каким становится одно из ключевых слов — «звезда».

35

Там же. С. 77.

© Московский городской психолого-педагогический университет, 2010 © Портал психологических изданий PsyJournals. ru, 2010