Ваш психолог КЛИНИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ВОВЛЕЧЕННОСТИ ДЕТЕЙ В МЕЖЭТНИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ
А. Н. Алехин, Т. В. Егоркина
Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена,
Санкт-Петербург
Введение
Межэтнические вооруженные конфликты являются одной из наибо-лее острых проблем современного общества. Они оказывают разруши-тельное влияние на уклад жизни и несут серьезную угрозу для физическо-го и психического здоровья населения.
Наряду с углублением исследований острых и посттравматических стрессовых расстройств у комбатантов [2, 10, 11, 14, 16, 17], все большую актуальность приобретает проблема отдаленных последствий психотрав-матизации в условиях вооруженного межэтнического конфликта для здо-ровья населения, особенно детей и подростков.
В научной литературе описана специфика проявления посстравмати-ческих расстройств в детском и подростковом возрасте [6, 9, 19, 22, 26, 27]. Ряд авторов подчеркивает, что психотравматизация в дошкольном и млад-шем школьном возрасте может иметь и отдаленные последствия, прояв-ляющиеся психическими и поведенческими нарушениями, прежде всего, в подростковом возрасте [4, 6, 7, 15, 18, 19, 20, 24].
Дошкольный и младший школьный возраст являются критическими для формирования первичных социальных навыков, произвольности в ре-гуляции собственной деятельности и самосознания. Психические новооб-разования данного периода во многом определяют путь социализации и дальнейшего развития личности [3, 5, 8, 12]. Опыт острой и хронической психотравматизации в связи с вовлеченностью в межэтнический конфликт, вероятно, способен оказать влияние на становление личности и психиче-ское здоровье детей, переживающих возрастной кризис.
Однако вопрос об отдалённых последствиях травматического опыта для становления личности и системы ее отношений (в когнитивном, эмо-циональном и мотивационно-поведенческом компонентах) остаётся недос-таточно изученным. Также недостаточно исследованы факторы риска раз-вития психических расстройств у детей и подростков – свидетелей и уча-стников межэтнических вооружённых конфликтов.
Вместе с тем такие исследования необходимы для осуществления дифференцированного подхода в психопрофилактической и коррекционной работе с детьми и подростками на послевоенных территориях, что оп-ределяет актуальность настоящего исследования.
Материал и методы исследования
Исследования проводились в 2006–2007 гг., в период послевоенного урегулирования на территориях бывшей Югославии, в крае Косово.
Объект исследования составили 691 школьник 10–15 лет, из них 251 сербских и 390 албанских подростков. В период обострения вооруженного конфликта в Косове в 1999 г. они были детьми 3–8 лет (старшего дошко-льного – младшего школьного возраста). В качестве группы для сравнения обследовано 50 российских школьников.
Предметом исследования явились психологические последствия травматического опыта в когнитивных, аффективных и мотивационно-поведенческих аспектах формирующейся системы отношений личности подростков, оказавшихся в детском возрасте вовлечёнными в события ме-жэтнического конфликта.
В исследовании были использованы: 1) клинико-психологический метод (наблюдение, беседа, анкетирование); 2) экспериментально-психо-логические методики:
– модифицированная методика незаконченных предложений Сакса – Сиднея;
– опросник «Самочувствие, активность, настроение» (САН);
– методика оценки интеллекта «Прогрессивные матрицы Равена»;
– рисуночные проективные тесты.
Необходимым условием организации клинико-психологических ис-следований школьников являлось неукоснительное требование исключить возможность их ретравматизации в ситуации исследования. Подбор мето-дов определялся также стремлением к минимизации возможных трудно-стей перевода при максимальной информативности результатов.
Клинико-психологическое интервью использовалось для сбора анамнеза жизни, предварительного выявления потенциально проблемных зон в системе отношения подростков, оценки актуального уровня их адап-тации, получения представления о социальной ситуации развития, о на-рушениях в области физического здоровья.
Наблюдение позволяло выявить особенности группового взаимодей-ствия и паттерны взаимоотношений между сверстниками и учителями, ха-рактер реагирования на ситуацию исследования, на те или иные задания, степень включенности и готовности к сотрудничеству.
Из проективных рисуночных тестов наиболее информативным ока-зался рисуночный ассоциативный тест. Давалась инструкция проиллюст-рировать каждое из последовательно предъявляемых понятий. На создание одной пиктограммы отводилось 3–4 мин. Список включал понятия: «я», «друг», «враг», «прошлое», «настоящее», «будущее», «страх», «смерть», «жизнь», «радость», «красота», «любовь». Последовательность выстраива-лась так, чтобы минимизировать возможный негативный эффект от предъ-явления таких понятий, как «смерть», «враг», «страх». Даже такой относи-тельно ограниченный список позволил обозначить значимые аспекты сис-темы отношений личности: отношение к себе и другим, восприятие вре-менной перспективы, эмоциональный статус.
Список незаконченных предложений был модифицирован в соответ-ствии с задачами исследования; он включал 30 предложений, позволяю-щих описать отношение к себе, родителям и учителям, к прошлому и бу-дущему, аффективный аспект отношений (страхи и опасения), область же-ланий и верований.
Показатель общего интеллекта как показатель общей адаптивности и способности модифицировать свое поведение, используя когнитивные возможности [1, 13], оценивался с помощью прогрессивных матриц теста Дж. Равена. Тест содержит невербальные задания, свободен от культурных и языковых ограничений, отражает уровень фактора общего интеллекта. Опросник САН дает сведения о ситуативном состоянии на момент прове-дения исследования.
Для анализа эмпирических данных (пакет прикладных программ SPSS for Windows) использовались: описательная статистика; сравнитель-ный анализ с использованием параметрических и непараметрических кри-териев; метод автоматической классификации (кластерный анализ).
Результаты исследования и их анализ
Исследование позволило подтвердить гипотезу о том, что опыт ран-них травматических переживаний, обусловленный присутствием на терри-ториях, охваченных вооруженным межэтническим конфликтом, усваива-ется детьми. Он интегрируется в формирующуюся систему отношений личности ребенка и подростка, проявляясь на эмоциональном, когнитив-ном и поведенческом уровнях и влияя на характер адаптации личности.
Результаты анализа проективных рисунков и незаконченных пред-ложений показали, что травматический опыт, связанный с событиями ме-жэтнического конфликта, актуален в системе отношений личности подро-стков. Образы войны, разрушений, насилия активно используются как ас-социативный материал, что свидетельствует о легкости их рестимуляции и субъективной значимости для обследованных школьников. Травматиче-ский опыт, интегрируясь в систему отношений, определяет способы ос-мысления прошлого и будущего, человеческих отношений и действитель-ности в целом.
Тема войны в контексте негативных переживаний отчетливо пред-ставлена в отношении к прошлому. События прошлого воспринимаются в историческом контексте и включаются в историю страны, народа, таким образом, это не только моменты личной биографии, но общие пережива-ния сообщества. У значительной части сербских и албанских подростков отношение к прошлому связано с переживанием интенсивного страха и чувства беспомощности, имеет выраженный негативно-аффективный ком-понент, при этом можно выделить переживания, специфичные для пред-ставителей этих этнических подгрупп. У сербских подростков отчетливо звучит тема, отражающая жертвенную позицию сербского народа, чувство интенсивного страха перед агрессией со стороны противника. Для албан-ских подростков более актуален страх перед войной и противостоянием в целом.
В отношении к будущему отмечаются противоречивые тенденции: с одной стороны, существуют страхи и опасения, которые касаются возмож-ности повторения травматического опыта, с другой – ожидания и надежды подростков – свидетелей и участников межэтнического конфликта связаны именно с преодолением противостояния между этническими группами, справедливым мироустройством, благополучием своего сообщества, стра-ны и мира в целом.
Особенно отчетливо тема общественного блага представлена в сис-теме отношений подростков-сербов. По-видимому, это отражает специфи-ку влияния травматического опыта, социальной и информационной среды на формирующуюся систему установок и ценностей, а также высокую субъективную значимость темы войны в контексте личного благополучия и благополучия близких. Для сербских подростков, которые в ситуации этнического конфликта идентифицируют себя со страдающей стороной, характерны и большая представленность травмирующих переживаний в системе отношений личности, и более зрелые личностные отношения в сферах отношений к миру, к другим людям, к себе.
У сербов и албанцев большинство высказываний с выраженным не-гативным аффективным компонентов так или иначе связано с темой войны и актуальной политической ситуации (как продолжение конфликта), что подчеркивает высокую актуальность этих тем, их способность выступать на первый план в ущерб воспоминаниям о событиях личной биографии. У российских подростков тема войны появляется лишь в единичных случаях и, очевидно, не связана с реальным травматическим опытом (например, «боюсь третьей мировой войны»), по этому признаку контрольная и экспе-риментальная группы достоверно и существенно отличаются между собой.
Важно отметить, что вклад в сохранение высокой актуальности, лич-ной значимости темы войны вносят не только реальный опыт вовлеченности в военное противостояние, но и особые условия социализации, специ-фическая информационная среда, характер реагирования и представления значимых взрослых. В наибольшей степени признаки эмоционального не-благополучия, связанного с травматизацией в результате межэтнического конфликта, проявлялись в сферах отношения к прошлому и будущему, со-циальному окружению.
Необходимо вместе с тем подчеркнуть, что, несмотря на значимость темы войны для большинства сербских и албанских подростков, деформи-рующее ее влияние на систему отношений личности отмечалось не во всех случаях.
Анализ полученных результатов клинико-психологического обсле-дования школьников позволил сформулировать рабочую гипотезу о том, что в формировании и фиксации травматического опыта существенную роль играют возраст, пол, индивидуально-психологические особенности пострадавших и социально-психологические условия межэтнического про-тивостояния. Для проверки этого предположения и для качественного ана-лиза вариантов посттравматического формирования системы отношений личности все случаи, включённые в исследование, были классифицирова-ны с помощью алгоритмов автоматической классификации (кластерного анализа).
В качестве оснований для классификации легли результаты анализа психодиагностических методик, среди которых наиболее верифицируе-мыми были результаты методики незаконченных предложений, в частно-сти реакции в сфере страхов и опасений, сфере отношений к прошлому и будущему.
В результате классификации наблюдений были выделены три груп-пы, достоверно различающиеся по степени выраженности негативных по-следствий в системе отношений, представленности темы войны в мыслях, переживаниях, ожиданиях подростков.
Выделенные группы оказались примерно равны по численности (табл. 1), дальнейший анализ психодиагностических данных проводился отдельно для каждой группы. Проводилось также сравнение выделенных групп.
В 1-ю группу вошли подростки с наименьшей выраженностью эмо-ционального неблагополучия в указанных сферах отношений. Подростков, входящих в эту группу, можно рассматривать как достаточно адаптиро-ванных к актуальным условиям жизни и не проявляющих признаков нару-шения значимых отношений в структуре личности.
Таблица 1 Характеристика групп, полученных в результате кластерного анализа
2-ю группу составили подростки, для которых характерна легкость актуализации травматического опыта, концентрирование негативных пе-реживаний в отношении к прошлому. При этом, однако, страхи и опасения не проецируются подростками в будущее, а тема войны в отношении к бу-дущему представлена преимущественно в контексте ожиданий и надежды на мирное разрешение конфликта, предотвращение повторения прошлых травматических событий. Тревога этой категории подростков в целом не распространяется на другие сферы отношений, однако аффективная на-сыщенность воспоминаний о пережитом позволяет предположить, что опыт травматизации наложил глубокий отпечаток на систему отношений личности и последствия психотравматизации подростков не в полной ме-ре преодолены.
3-ю группу составили подростки с наиболее выраженными последст-виями психотравматизации в детском возрасте. Высокая актуальность во-енной тематики (тематики угрозы, последствий военных действий, судьбы сообщества и т. п.) выявляет большую эмоциональную вовлеченность под-ростков в проблему межэтнического конфликта.
Сравнительный анализ системы отношений выделенных групп под-ростков позволяет утверждать, что травматические переживания детского возраста оказывают неодинаковое влияние на формирующуюся систему отношений. Тема войны может быть представлена с разной степенью ин-тенсивности – страхи, негативные эмоции и представления могут концен-трироваться преимущественно в отношении к реальному прошлому, могут проецироваться в будущее, а также распространяться на всю систему от-ношений, что определяет наиболее специфический вариант посттравмати-ческого формирования личности.
Исследование характеристик психофизиологической адаптации у подростков с разной степенью выраженности последствий травматизации показало, что подростки с наиболее выраженными последствиями психо-травматизации более подвержены соматическим недомоганиям, что может свидетельствовать об их более ограниченных адаптационных ресурсах, оп-ределяющих повышенную уязвимость и подверженность стрессогенным воздействиям (табл. 2).
Таблица 2 Показатели психофизиологической адаптации в выделенных группах подростков - свидетелей и участников межэтнического конфликта (%)
Как следует из представленных данных (см. табл. 2), подростки 3-й группы чаще жалуются на боли в животе, упоминая тревогу и общее на-пряженное состояние как причину их появления.
По шкалам самочувствия, настроения и по среднему значению оп-росника САН показатели подростков с выраженными последствиями пси-хотравматизации достоверно ниже, чем показатели подростков, в системе отношений которых тема войны представлена лишь локально (табл. 3).
Таблица 3 Показатели самочувствия, активности и настроения в группах подростков - свидетелей и участников межэтнического конфликта (М ± σ, Баллы)
Как следует из данных табл. 3, показатели самооценки самочувствия и настроения подростков 3-й группы также ниже, чем показатели подрост-ков 1-й и 2-й групп.
Полученные данные позволяют предположить, что хроническое эмо-циональное напряжение, обусловленное значительной эмоциональной включенностью в темы войны и угрозы, множественными страхами и опа-сениями, легкостью актуализации травматического опыта с сопровождаю-щим его аффектом, могут создавать предпосылки для развития нарушения здоровья у подростков.
Данные об уровне интеллектуального развития в выделенных под-группах по культурно-свободному тесту Равена представлены в табл. 4.
Таблица 4 Показатели теста Равена в группах подростков - свидетелей И участников межэтнического конфликта (М ± σ, Баллы)
Подростки, выражающие большую обеспокоенность вопросами актуальной ситуации (3-я группа), ее возможного развития и влияния на будущее, в чьих воспоминаниях в большей степени представлен опыт, связанный с войной, обладают достоверно более высоким показателем общего интеллекта, чем подростки, в чьей системе отношений не выражены аффективные или когнитивные изменения в указанных сферах.
Отчетливых различий в уровне успеваемости подростков с разной степенью выраженности последствий психотравматизации не выявлено. На уровне тенденции можно отметить несколько более высокий уровень успеваемости подростков из 2-й и 3-й групп по сравнению с 1-й группой. Указанные различия представляются вполне объяснимыми при учете данных об интеллектуальном развитии.
Можно предположить, что степень эмоционального вовлечения в ситуацию конфликта сопряжена со способностью к осмыслению объективной реальности, более легким усвоением социального опыта, более высокой чувствительностью к восприятию и интерпретации эмоциональных состояний близких людей.
При сравнении выделенных групп по социально-демографическим характеристикам было получено подтверждение роли реального опыта и обстоятельств конфликта в формировании системы отношений.
В 3-й группе значительно и достоверно больше представителей старшей возрастной группы, что может свидетельствовать о важности возраста переживания травматического опыта для дальнейшего формирования системы отношений (табл. 5).
Таблица 5 Возраст свидетелей и участников межэтнического конфликта (%)
Кроме того, полярные группы достоверно отличались по полу, в группе с наибольшей выраженностью признаков травматизации преобла-дали девочки (табл. 6).
Таблица 6 Пол свидетелей и участников межэтнического конфликта (%)
Достоверных отличий по показателям возраста родителей, количест-ва детей в семье и положения в семье обследованных подростков получено не было.
Что касается соотношения представителей этнических групп, то в 3-й группе преобладают сербские подростки, что может свидетельствовать о более выраженных изменениях в системе выделенных значимых отноше-ний в сербской популяции (табл. 7).
Таблица 7 Соотношение представителей разных этнических сообществ в выделенных группах (%)
Таким образом, приведенные данные позволяют сделать вывод о том, что наибольшее влияние травматический опыт, связанный с вовлече-нием в вооруженный межэтнический конфликт, оказывает на формирова-ние личности у детей более старшей возрастной группы, более способных к сознательному осмыслению событий и явлений действительности, у девочек в большей степени, чем у мальчиков. Наиболее выраженные послед-ствия психотравматизации для формирования личности отмечаются у сербских подростков, что может быть обусловлено культурально-этническими факторами, а также объективными реалиями межэтнического конфликта и его последствий.
Заключение
Подростки, пережившие в раннем возрасте ситуацию межэтническо-го конфликта, в чью систему значимых отношений прочно интегрированы темы войны и мира, личной и общественной безопасности, отличаются от своих более благополучных сверстников более высоким уровнем интел-лекта и успеваемостью (что может рассматриваться как действие механиз-мов адаптации), более низкими показателями самочувствия и настроения. Это в основном старшие подростки, у которых травматический опыт, свя-занный с войной, успел стать интегральной частью в старшем дошкольном – младшем школьном возрасте. Кроме того, в этой группе преобладают сербские подростки, для которых ситуация неопределенности и небезопас-ности является повседневной средой существования.
Исследование показало, что в группах подростков, представляющих противоборствующие стороны межэтнического конфликта, может быть выделена группа риска – в системе отношений подростков группы риска опыт ранних травматических переживаний прочно интегрирован и спосо-бен легко актуализироваться, в том числе с тенденцией к генерализации.
Поскольку на первичную травматизацию (непосредственное пережи-вание травматического опыта в ситуации межэтнического конфликта) на-слаивается вторичная травматизация как результат информационной поли-тики в освещении прошедших и текущих событий, может быть рекомендо-вана работа по адекватному информированию детей, подростков и их ро-дителей для коррекции неадекватных эмоциональных реакций.
Перспективным направлением психологической профилактики и коррекции неблагоприятных последствий психотравматизации детей при вовлечении в межэтнический конфликт также можно считать мероприятия по актуализации и расширению источников социальной поддержки, разви-тию навыков стресс-преодолевающего поведения и психофизиологической саморегуляции, а также личностно-ориентированная психокоррекционная работа, направленная на реконструкцию нарушенных отношений личности в сочетании с информационно-просветительскими мероприятиями.
Литература
1. Анастази А. Психологическое тестирование / А. Анастази, С. Ур-бина. – СПб. : Питер, 2001. – 688 с. – (Мастера психологии).
2. Бермант-Полякова О. В. Посттравма: диагностика и терапия. – СПб.: Речь, 2006. – 248 с.
3. Божович Л. И. Проблемы формирования личности / Л. И. Божович ; под ред. Д. И. Фельдштейна. – 2-е изд. – М. : Ин-т практ. психологии ; Воро-неж : МОДЭК, 1997. – 352 с.
4. Боулби Дж. Создание и разрушение эмоциональных связей : пер. с англ. / Дж. Боулби. – М. : Акад. проект, 2004. – 232 с.
5. Выготский Л. С. Вопросы детской (возрастной) психологии // Вы-готский Л. С. Собр. соч. : в 6 т. – М., 1984. – Т. 4 – С. 243–385.
6. Гурьева В. А. Психогенные расстройства у детей и подростков / В. А. Гурьева. – М. : Крона-пресс, 1996. – 206 с.
7. Зиновьева Н. О. Психология и психотерапия насилия (ребенок в кризисной ситуации) / О. Н. Зиновьева, Н. Ф. Михайлова. – СПб. : Речь, 2004. – 248 с.
8. Изотова Е. И. Эмоциональная сфера ребенка: теория и практика / Е. И. Изотова, Е. В. Никифорова. – М. : Академия, 2004. – 288 с.
9. Исаев Д. Н. Детская медицинская психология. Психологическая педиатрия / Д. Н. Исаев. – СПб. : Речь, 2004. – 384 с.
10. Кекелидзе З.И. Психиатрия чрезвычайных ситуаций / З. И. Кеке-лидзе, A. M. Черников, А. Б. Щукин // Очерки социальной психиатрии. – М., 1998. – С. 310–330.
11. Литвинцев С. В. Боевая психическая травма / С. В. Литвинцев. – М. : Медицина, 2005. – 430 с.
12. Мухина В. С. Психология детства и отрочества : учеб. для сту-дентов психол.-пед. фак. вузов / В. С. Мухина. – М. : Ин-т практ. психоло-гии, 1998. – 488 с.
13. Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка / Ж. Пиаже ; Сост. В. А. Луков. – М. : Педагогика-пресс, 1994. – 528 с. – (Психология: клас-сич. тр.).
14. Практическое Руководство по психологии посттравматического стресса / Н. В. Тарабрина [и др.]. – М. : Когито-Центр, 2007. – Ч. 1 : Теория и методы. – 208 с.
15. Прихожан А. М. Тревожность у детей и подростков: психологи-ческая природа и возрастная динамика / А. М. Прихожан. – М. : Моск. пси-хол.-соц. ин-т ; Воронеж : МОДЭК, 2000. – 303 с.
16. Решетников М. М. Психическая травма / М. М. Решетников. – СПб. : Вост.-Европ. ин-т психоанализа, 2006. – 322 с.
17. Тарабрина Н. В. Практикум по психологии посттравматического стресса / Н. В. Тарабрина. – СПб. : Питер, 2001. – 272 с.
18. Arntson L., Knudsen C. Psychosocial care and protection of children in emergencies. A field guide. – Save the Children Federation, Inc., 2004. – 91 pp.
19. Barenbaum J., Ruchkin V., Schwab Stone M. The psychosocial aspects of children exposed to war: practice and policy initiatives // Journal of Child Psychology and Psychiatry, №45, 1, 2004. – pp. 41-62.
20. De Clercq B. Childhood antecedents of personality disorder / B. De Clercq, F. De Fruyt // Current Opinion Psychiatry. – 2007. – Vol. 20, N 1. – P. 57–61.
21. Duncan J. Children in Crisis: Good Practices in Evaluating Psycho-social Programming / J. Duncan, L. Arnston. – The International Psychosocial Evaluation Committee & Save the Children Federation, Inc., 2004. – 131 p.
22. Eth S. Developmental perspectives on psychic trauma in childhood / S. Eth, R. Pynoos // Trauma and its Wake / Ed. C. R. Figley. – New York : Brunner : Mazel, 1985. – P. 36–52.
23. Fletcher K. Childhood PTSD interview – child form / K. Fletcher // Trauma Assessments: A Clinician’s Guide / Ed. E. Carlson. – New York : Guil-ford, 1997. – P. 248–250.
24. Greenfield E. A. The effects of childhood family violence on mental and physical health in adulthood: A study of risk and resilience across the life course / E. A. Greenfield. – Madison : The University of Wisconsin, 2007. – 365 p.
25. Herman J. L., Van der Kolk B. A. Traumatic antecedents of borderline personality disorder // Psychological Trauma / Ed. van der Kolk B. A. – Washington, DC: American Psychiatric Press, 1987. – P. 303–327.
26. Practice Parameters for the assessment and treatment of children and adolescents with posttraumatic stress disorder // American Academy of Child and Adolescent Psychiatry, 1998. – 52 p.
27. Santa Barbara J. Helping Children Affected by War: Introduction // Medicine, conflict and survival, Vol. 15, 1999. – P. 352–354.