ОПРЕДЕЛЕНИЕ УСПЕШНОСТИ АДАПТАЦИИ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ К УСЛОВИЯМ СЛУЖЕБНО-БОЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ЧЕЧЕНСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ *

А. П. Сложеникин, П. И. Сидоров, И. А. Новикова

Управление внутренних дел по Архангельской обл.;

Северный государственный медицинский университет, Архангельск;

Поморский государственный университет им. М. В. Ломоносова, Архангельск

Введение

В последние годы сотрудники органов внутренних дел (ОВД) принимают активное участие в восстановлении конституционного строя и охране правопорядка на территории Чеченской Республики. Процесс адаптации сотрудников ОВД, прибывших из других регионов РФ на территорию Чеченской Республики к новым социально-психологическим, климатогеографическим и этническим условиям, с которыми сотрудники сталкиваются при выполнении оперативно-служебных задач, представляет значительные трудности [ 14 ].

Выполнение служебно-боевых задач у значительного числа сотрудников ОВД вызывает развитие состояний психической дезадаптации, приводит к социально-психологическим нарушениям жизнедеятельности, неблагоприятным личностным изменениям, которые в дальнейшем отрицательно сказываются на состоянии их здоровья, взаимоотношениях на службе и в быту [ 5, 13 ].

После командировки у участников боевых действий часто развиваются стрессовые расстройства, а также отмечаются пессимизм, недоверие к людям, потеря смысла жизни, конфликтность, агрессивность, алкоголизм, деструктивные формы поведения [ 2, 11, 12 ].

Поддержание оптимального уровня адаптации и социально-психологического статуса сотрудников ОВД, выполняющих оперативно-служебные и служебно-боевые задачи, а также восстановление и повышение их работоспособности является основной целью оказания психологической помощи на территории Северо-Кавказского региона [ 6 ].

В силу вышеизложенного, имеется необходимость углубления научных знаний о психологической адаптации сотрудников ОВД, а также разработки способов прогнозирования успешности адаптации сотрудников, прибывших из других регионов, к деятельности в Чеченской Республике.

Целью исследования явилось выявление особенностей психологической адаптации сотрудников ОВД и разработка способов определения успешности их адаптации к условиям служебно-боевой деятельности в Чеченской Республике.

Материал и методы исследования

Объектами исследования явились 64 сотрудника ОВД Чеченской Республики; из них 32 – проходили службу «по контракту» сроком на 1 год, и прибывшие из других регионов России, русской национальности (1-я группа) и 32 – «на постоянной основе», лиц чеченской национальности (2-я группа). Средний возраст обследованных составил в 1-й группе – (32,6 ± 1,3) и 2-й группе – (30,9 ± 1,1) лет.

Использовались клинико-анамнестический и экспериментально-психологический методы исследования (многоуровневый личностный опросник «Адаптивность», таблицы Шульте, опросник «Мини-мульт», «Опросник травматического стресса» И. О. Котенева, личностный опросник Кэттелла (16 PF), индивидуально-типологической опросник), а также метод анкетирования.

С помощью многоуровневого личностного опросника (МЛО) «Адаптивность» [ 5 ] изучались адаптационные возможности сотрудников на основе оценки психофизиологических и социально-психологических характеристик личности, отражающих интегральные особенности психического и социального развития. В правоохранительных органах МЛО применяется для решения задач профессионального психологического отбора и медико-психологического сопровождения сотрудников. Данный тест используется в повседневной деятельности психологов подразделений и работников отделов кадров с целью объективизации наблюдений о психологическом состоянии личного состава. Основой теста является представление об адаптации как о процессе активного приспособления индивида к условиям социальной среды, затрагивающего все уровни функционирования человека.

Для многопланового исследования личности нами был использован опросник «Мини-мульт», являющийся сокращенным вариантом Минне-сотского многофакторного личностного опросника (ММРI), адаптированный Ф. Б. Березиным и М. П. Мирошниковым [ 10 ]. С помощью теста описывался многосторонний портрет человека, включающий помимо количественных и качественных характеристик, устойчивых профессионально важных свойств, большой спектр таких структурных компонентов личности, как мотивационная направленность, тип реагирования на стресс, защитные механизмы, фон настроения, степень адаптированности индивида, возможный тип дезадаптации и т. д. Опросник использовался также для оценки актуального психического состояния обследуемого. Опросник «Мини-мульт» содержит 71 вопрос, 11 шкал, из них 3 шкалы – оценочные.

С целью исследования устойчивости и переключения внимания была использованы таблицы Шульте [ 1 ]. Обработка данных, полученных в ходе исследования сотрудников с помощью таблиц Шульте, включала определение следующих параметров внимания: психологической эффективности внимания, врабатываемости, устойчивости.

Индивидуально-типологический опросник (ИТО) [ 10 ] использовался для определения ведущих индивидуально-типологических свойств и стиля межличностного поведения. Он применялся в виде опросника, состоящего из 90 утверждений. При интерпретации индивидуально-личностные особенности оценивались: в пределах нормы (3–4 балла); в рамках акцентуированной личности (5–7 баллов); в разных вариантах состояния дезадаптации (8–9 баллов). Исследовались шкалы: тревожности, лабильности, экстраверсии, спонтанности, агрессивности, ригидности, интроверсии, сензитивности.

Для оценки выраженности симптомов постстрессовых нарушений у сотрудников ОВД на основе критериев, содержащихся в DSM-IV применялся «Опросник травматического стресса» И. О. Котенёва [ 4 ]. Опросник состоит из 110 утверждений. Испытуемому предлагалось с помощью 5-балльной шкалы Лайкерта (от «абсолютно верно» до «абсолютно неверно») оценить каждое из утверждений в зависимости от его соответствия собственному состоянию. 56 пунктов являлись «ключевыми» для оценки выраженности симптомов постстрессовых нарушений, 15 пунктов входили в дополнительную «шкалу депрессии», 9 пунктов составляли три оценочных шкалы – «лжи», «аггравации» и «диссимуляции», позволяющие контролировать степень искренности испытуемого, его склонность подчёркивать тяжесть своего состояния или отрицать наличие психологических проблем.

Также, с целью всестороннего исследования личности был использован 16-факторный личностный опросник Р. Кэттелла (16 ФЛО, форма «А») [ 8 ], позволяющий подробно описать личностную структуру, вскрыть взаимосвязь отдельных свойств личности, выявить внутрилично-стные проблемы, найти компенсаторные механизмы для поддержания психического здоровья. Опросник представляет собой систему из 16 шкал, измеряющих различные полярные свойства личности.

Исследование проводилось в 2005–2006 гг. в Чеченской Республике. Для обработки результатов применялся пакет прикладных статистических программ STATISTIКА (версия 6.0) и стандартные расчетные методы [ 9 ]. Использовались корреляционный, кластерный и множественный регрессионный анализы.

Результаты исследования и их обсуждение

Анализ результатов МЛО «Адаптивность» выявил статистически значимые различия в обследованных группах (рисунок). В 1-й группе по шкале «поведенческая регуляция» наблюдались низкие значения, говорящие о недостаточном развитии или устойчивости процесса регуляции поведения, а также вероятной склонности к нервно-психическим срывам и/или отсутствии адекватной самооценки.

Рис. Особенности психической адаптации сотрудников ОВД по МЛО «Адаптивность» (М ± m; стены).

Различия между группами достоверны: * - p < 0,05; *** - p < 0,001.

Как показало наблюдение, эксцессы чаще происходили при межличностном взаимодействии между сотрудниками-контрактниками. Показатель по шкале «коммуникативный потенциал» может свидетельствовать об умении строить отношения с окружающими людьми, но не выраженных на момент обследования в силу стрессовых состояний, усталости, монотонии в общении в одном и том же коллективе. Цифры по шкале «моральная нормативность» скорее говорят о несогласии с социальной ролью, поведением, которое навязывалось сотруднику, прибывшему выполнять служебные обязанности на контрактной основе. Нельзя утверждать, что респонденты 1-й группы не стремились соблюдать общепринятые нормы поведения, скорее всего, уровень социализации оказывался низким в виду языковых, культурных, а иногда и этнических отличий.

Полученные результаты позволили отнести респондентов 1-й группы ко II группе профессиональной пригодности (удовлетворительная боеспособность). Сотрудники, отнесённые к данной группе, как правило, обладали признаками различных акцентуаций, которые в привычных условиях частично компенсированы и могли проявляться при смене деятельности, поэтому успех адаптации во многом зависел от внешних условий среды. Эти лица, скорее всего, имели невысокую эмоциональную устойчивость. Процесс социализации у них был осложнён, с возможными асоциальными срывами, проявлениями агрессивности и конфликтности. Результат обследования МЛО «Адаптивность» позволяет сделать предположение о недостаточно высоком уровне отбора, организованного на местах, для дальнейшего выполнения служебных обязанностей на контрактной основе в Северо-Кавказском регионе.

По шкале «поведенческая регуляция» респондентами 2-й группы были получены высокие результаты, говорящие о хорошем уровне нервно-психической устойчивости и поведенческой регуляции, адекватной самооценке и восприятии действительности. Результат по шкале «коммуникативные навыки» у сотрудников 2-й группы скорее свидетельствует не о высоком уровне развития коммуникативных навыков, а о культурных отличиях в поведении. Высокие показатели по фактору «моральная нормативность» указывают на ориентацию респондентов на соблюдение общепринятых норм поведения.

Полученные результаты позволили нам отнести обследуемых 2-й группы к I группе профессиональной пригодности. Они адекватно ориентировались в ситуации, легко адаптировались к новым условиям деятельности, обладали высокой эмоциональной устойчивостью. Наверное, можно говорить о своеобразном психологическом иммунитете, выработанном у местного населения за 10 лет войны.

В ходе корреляционного анализа была выявлена связь показателей адаптационных способностей сотрудников-контрактников с возрастом, то есть с возрастом у них увеличивались значения поведенческой регуляции (r = 0,34; p 0,05), коммуникативного потенциала (r = 0,41; p 0,02), моральной нормативности (r = 0,36; p 0,04) и личностного потенциала социально-психологической адаптации (r = 0,34; p 0,05), что говорило об увеличении с возрастом адаптивных возможностей.

Кластерный анализ результатов МЛО «Адаптивность» у сотрудников 1-й группы позволил выделить три кластера: 1-й кластер (15,63 % ) , характеризуется высокими значениями по шкалам поведенческой регуляции, коммуникативного потенциала, моральной нормативности и личностного потенциала социально-психологической адаптации (9,67 ± 0,23) баллов; 2-й кластер (18,75 %) – средними значениями по всем шкалам адаптивности; 3-й кластер (65,62 %) – низкими значениями по всем шкалам. Таким образом, можно сказать, что среди сотрудников, работающих по контракту, большинство имели неудовлетворительный уровень адаптации.

Обследуемые 2-й группы имели несколько иные показатели. Среди полученных результатов можно было выделить два равных кластера: 1-й кластер (50,0 %) – в него вошли сотрудники, обладающие хорошей адаптацией; 2-й кластер (50,0 %) – с низкой адаптацией, то есть около половины сотрудников 2-й группы имели нарушения адаптации.

Таким образом, среди сотрудников, прибывших из других регионов страны в Чеченскую Республику, около 2/3 имели признаки дезадаптации, у местных сотрудников такие признаки обнаруживаются у половины обследованных лиц. Явления дезадаптации у респондентов 1-й группы могут быть связаны с новыми климатическими, социо-культуральными, бытовыми условиями, а также с длительной оторванностью от семьи.

Поиск взаимосвязей показателя успешности адаптации и факторов, способствующих ей, проводился с помощью корреляционного и регрессионного анализа с построением регрессионного уравнения вида:

Где: Y – показатель успешности адаптации (усл. ед.) X1, X2, …, Xn – психологические характеристики; Y – зависимый признак (показатель успешности адаптации); b1, b2, …, bn – коэффициенты регрессии [3, 7].

Для оценки зависимого признака, то есть показателя успешности адаптации (ПУА) сотрудников ОВД к служебно-боевой деятельности в Чеченской Республике, нами использовались данные наблюдения за поведением в служебной деятельности, опроса, анкетирования для выявления соматических жалоб, тестирования (МЛО «Адаптивность», индивидуально-типологический опросник, таблицы Шульте), на основании чего из всех сотрудников нами были выделены в 1-й группе 21,9 % сотрудников и во 2-й – 37,2 %, показатели которых находились в границах нормы и свидетельствовали об оптимальном уровне адаптации.

1. Модель определения показателя успешности адаптации по кли-нико-личностному профилю сотрудников ОВД, прибывших из других регионов, к служебно-боевой деятельности в Чеченской Республике. В ходе выполнения множественного регрессионного анализа нами было построено регрессионное уравнение, позволяющее прогнозировать величину успешности адаптации по измеряемым психологическим показателям теста «Мини-мульт». Для этого из психологических показателей были отобраны независимые признаки, имеющие значимую корреляционную связь с показателем успешности адаптации и не имеющих таких связей друг с другом. В эти показатели вошли шкалы: депрессии (Dp), истерии (Нy), психопатии (Pp), паранояльности (Pn), психастении (Pa), шизоидности (Sch) и гипомании (Hm).

В результате проведенного регрессионного анализа получено следующее уравнение зависимости ПУА от психологических показателей:

ПУА (усл. ед.) = 5,85 - 0,072Dp + 0,022Нy – 0,031Pp +

+ 0,014Pn + 0,029Pa – 0,088Sch – 0,010Hm, (2)

Где: ПУА – показателя успешности адаптации,

Dp, Нy, Pp, Pn, Pa, Sch, Hm – показатели шкал теста «Мини-мульт».

Если ПУА составляет более 1,06 усл. ед., то он оценивается как хороший уровень адаптации, если меньше – как низкий уровень.

Ограничение модели: сотрудники ОВД, имеющие при тестировании по тесту Мини-мульт значения, находящиеся в интервале: Dp от 29 до 54 Т-баллов; Нy – от 29 до 55; Pp – от 27 до 47; Pn – от 14 до 50; Pa – от 42 до 68; Sch – от 42 до 62; Hm – от 19 до 56 Т-баллов.

Все коэффициенты уравнения значимы на уровне 95 % (p < 0,05), коэффициент множественной корреляции R = 0,957. Уравнение объясняет 91,6 % (RI = 0,916) вариаций зависимости, то есть большую часть выборки, что является достаточным для достоверности модели.

Таким образом, по данной модели можно определить величину ПУА по клинико-психологическим показателям, полученным в ходе тестирования. Описанная регрессионная модель показывает взаимосвязь данных психологических показателей и позволяет судить о величине адаптированности, используя тест «Мини-мульт».

2. Модель определения показателя успешности адаптации по психологическим характеристикам сотрудников ОВД, прибывших из других регионов, к служебно-боевой деятельности в Чеченской Республике. Нами было построено регрессионное уравнение, позволяющее прогнозировать величину ПУА по психологическим показателям 16-факторного личностного опросника Кэттелла. В эти показатели вошли: фактор L (подозрительность – доверчивость), фактор I (мягкосердечность – суровость), фактор О (гипотимия – гипертимия).

ПУА (усл. ед.) = 0,049 - 0,099L + 0,161I – 0,078О, (3)

Где: ПУА – показателя успешности адаптации, L, I, О – показатели шкал 16 ФЛО.

Если ПУА составляет более 0,53 усл. ед., то он оценивается как хороший уровень адаптации, если меньше – как низкий уровень.

Ограничение модели: сотрудники ОВД, имеющие при тестировании по тесту Кэттелла значения, находящиеся в интервале: фактор L – от 1 до 6 баллов; фактор I – от 3 до 7; фактор О – от 1 до 5 баллов.

Все коэффициенты уравнения значимы на уровне 5 % (p < 0,05). Уравнение объясняет 72,2 % (RI = 0,722) вариаций зависимости, то есть большую часть выборки, что является достаточным для достоверности модели.

3. Модель определения показателя успешности адаптации по факто
рам травматического стресса у сотрудников ОВД, прибывших из других
регионов, к служебно-боевой деятельности в Чеченской Республике. На
ми также была построена модель, позволяющая прогнозировать величину
ПУА у сотрудников 1-й группы по факторам опросника Котенева. В эти
факторы вошли: фактор Ag (аггравация), фактор D (симптомы «гиперак
тивации», шкала посттравматических расстройств), фактор d (симптомы
«избегания»), фактор e (симптомы «гиперактивации», шкала острых
стрессовых расстройств).

ПУА (усл. ед.) = 0,679 + 0,025Ag – 0,025D + 0,045d – 0,145e, (4)

Где: ПУА – показателя успешности адаптации,

Ag, D, d, e – показатели шкал опросника Котенева.

Если ПУА составляет более 0,61 усл. ед., то он оценивается как хороший уровень адаптации, если меньше – как низкий уровень.

Ограничение модели: сотрудники ОВД, имеющие при тестировании по опроснику Котенева значения, находящиеся в интервале: фактор Ag – от 38 до 69 баллов; фактор D – от 33 до 69; фактор d – от 29 до 78; фактор e – от 18 до 29 баллов.

Все коэффициенты уравнения значимы на уровне 95 % (p < 0,05). Уравнение объясняет 83,4 % (RI = 0,834) вариаций зависимости, то есть большую часть выборки.

4. Модель определения показателя успешности адаптации по психо
логическим характеристикам сотрудников ОВД Чеченской Республики,
работающих на постоянной основе, к служебно-боевой деятельности. У
сотрудников 2-й группы модель определения ПУА по психологическим
показателям 16-факторного личностного опросника Кэттелла: фактор H
(смелость – робость), F2 (тревожность – приспособленность).

ПУА (усл. ед.) = –0,772 + 0,559H – 0,420F2, (5)

Где: ПУА – показателя успешности адаптации, H, F2 – показатели шкал 16 ФЛО.

Если ПУА составляет более 0,62 усл. ед., то он оценивается как хороший уровень адаптации, если 0,61 и меньше – как низкий уровень.

Ограничение модели: сотрудники ОВД, имеющие при тестировании по тесту Кеттелла значения, находящиеся в интервале: фактор H – от 4 до 9 баллов, фактор F2 – от 5 до 9.

Все коэффициенты уравнения значимы на уровне 95 % (p < 0,05). Уравнение объясняет 68,5 % (RI = 0,682) вариаций зависимости, то есть большую часть выборки, что является достаточным для достоверности модели.

5. Модель определения показателя успешности адаптации по факторам травматического стресса сотрудников ОВД Чеченской Республики, работающих на постоянной основе, к служебно-боевой деятельности. Нами было построено регрессионное уравнение, позволяющее определить ПУА адаптации по факторам «Опросника травматического стресса И. О. Котенева»: фактор D (симптомы «гиперактивации» – шкала посттравматических расстройств), фактор d (симптомы «избегания»), фактор e (симптомы «гиперактивации» – шкала острых стрессовых расстройств).

ПУА (усл. ед.) = 2,514 – 0,044D – 0,035d + 0,085e, (6)

Где: ПУА – показателя успешности адаптации;

D, d, e – показатели шкал опросника Котенева.

Если ПУА составляет более 0,62 усл. ед., то он оценивается как хороший уровень адаптации, если 0,61 усл. ед. и меньше – как низкий уровень.

Ограничение модели: сотрудники ОВД, имеющие при тестировании по опроснику Котенева значения, находящиеся в интервале: фактор D – от 36 до 66; фактор d от 35 до 63; фактор e – от 14 до 30 баллов.

Все коэффициенты уравнения значимы на уровне 95 % (p < 0,05). Уравнение объясняет 83,3 % (RI = 0,833) вариаций зависимости, то есть большую часть выборки, что является достаточным для достоверности модели.

Таким образом, разработанные способы определения успешности адаптации сотрудников ОВД к условиям служебно-боевой деятельности позволяют прогнозировать успешность адаптации по психологическим показателям для выявления сотрудников с низкой успешностью адаптации.

Выводы

1. Среди сотрудников, прибывших из других регионов страны в Чеченскую Республику, около 2/3 имеют признаки дезадаптации, у местных сотрудников такие признаки обнаруживаются у 50 % лиц.

2. Явления дезадаптации у респондентов, прибывших из других регионов страны, могут быть связаны с новыми климатическими, социо-культуральными, бытовыми условиями, а также с длительной оторванностью от семей.

3. Разработанные способы определения успешности адаптации сотрудников ОВД к условиям служебно-боевой деятельности позволяют прогнозировать успешность адаптации по психологическим показателям для выявления сотрудников с низкой успешностью адаптации с целью своевременного проведения профилактических мероприятий и, как следствие, снижение развития психосоциальной дезадаптации, постстрессовых психических и соматических нарушений.

Литература

1. Бурлачук Л. Ф. Словарь-справочник по психодиагностике / Л. Ф. Бурлачук, С. М. Морозов – СПб. [и др.] : Питер, 1999. – 254c.

2. Дмитриева Т. Б. Транзиторные психотические состояния у ком-батантов, страдающих посттравматическим стрессовым расстройством / Т. Б. Дмитриева, Г. В. Василевский, Г. А. Фастовцов // Рос. психиатр. журн. – 2003. – № 3. – С. 1 3 .

3. Калинина В. Н. Математическая статистика / В. Н. Калинина, В. Ф. Панкин – М. : Высшая школа, 1994. – 208с.

4. Котенёв И. О. Психологические реакции работников милиции в чрезвычайных обстоятельствах и постстрессовые состояния: предупреждение и психологическая коррекция / И. О. Котенёв // Психопедагогика в правоохранительных органах. – 1996. – №1(3). – С. 76–84.

5. Организация Психологического обеспечения деятельности сотрудников органов внутренних дел в экстремальных условиях : метод. пособие / под ред. В. М. Бурыкина. – М. : ГУК МВД России, 2004. – 240 с.

6. Организация Психологической реабилитации сотрудников органов внутренних дел : метод. пособие / под ред. М. И. Марьина. – М. : ГУК МВД России, 2002 – 270 с.

7. Реброва О. Ю. Статистический анализ медицинских данных. Применение пакета прикладных программ STATISTICA / О. Ю. Реброва – М. : МедиаСфера, 2002. – 312 с.

8. Рукавишников А. А. Факторный личностный опросник Р. Кеттелла (метод. руководство) / А. А. Рукавишников, М. В. Соколова. – СПб. : Психодиагностика, 2000. – 104 с.

9. Сидоренко Е. Методы математической обработки в психологии / Е. Сидоренко. – СПб. : Речь, 2000. – 346 с.

10. Собчик Л. Н. Введение в психологию индивидуальности / Л. Н. Собчик. – М. : Ин-т прикладной психологии, 2001. – 480 с.

11. Соловьев И. В. Посттравматический синдром: причины, условия, последствия. Оказание психологической помощи и психореабилитация / И. В. Соловьев. – М., 2000. – 109 с.

12. Столяренко А. М. Прикладная юридическая психология / А. М. Столяренко. – М. : Юнити, 2001. – 639 с.

13. Тарабрина Н. В. Синдром посттравматических стрессовых нарушений: современное состояние и проблемы / Н. В. Тарабрина, Е. О. Лазеб-ная // Психол. журн. – 1992. – № 2. – С. 14–29.

14. Човдырова Г. С. Введение в практическую экстремальную патопсихологию / Г. С. Човдырова. – М. : ВНИИ МВД России, 2002. – 31 с.