ВЗАИМОПОНИМАНИЕ СОБЕСЕДНИКОВ И ЕГО РОЛЬ В РАЗВИТИИ ДИАЛОГА

И. А. ЗАЧЕСОВА

Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 07-06-00404а.

Представлены результаты изучения интенционального содержания повседневного речевого общения в семье и выявления роли понимания собеседниками интенций в развитии диалога. Используется метод интент-анализа, который позволяет реконструировать стоящие за речью интенции коммуникантов (в том числе и неосознаваемые, но воспринимаемые партнером) и выявить их влияние на организацию диалога. Представлены новые данные, касающиеся особенностей интенциональной организации бытовых семейных диалогов, интенционального согласования реплик, типовых случаев неверного, искаженного истолкования интенций и факторов, влияющих на непонимание интенционального подтекста.

Ключевые сл ова: Семейный дискурс, интенции собеседников, понимание интенций, интент-анализ, интенциональное содержание, интенциональная организация.

Проблема понимания речи — одна из наиболее фундаментальных в психологии речи и психолингвистике. Основное внимание исследователей в этой области традиционно привлекало изучение смыслового восприятия речевого сообщения. На протяжении ряда лет фокус проблемы порождения и понимания смысла речи постепенно перемещался от изучения слова и предложения (Н. И. Жинкин, А. Р. Лурия, А. А. Леонтьев, Т. Н. Ушакова, Н. Хомский, Дж. Миллер, Д. Слобин, Ч. Филмор и другие) к изучению семантики целостного текста (Н. И. Жинкин, Т. М. Дридзе, И. А. Зимняя, Т. В. Ахутина, Т. ван Дейк, В. Кинч и другие). По сути, эти исследования раскрывали логическую структуру текста, закономерности развертывания замысла, т. е. описывали роль речи в передаче мысли. При этом семантика текста анализировалась в отрыве от говорящего человека, без учета собеседника и ситуации общения. Текст не рассматривался как коммуникативное явление. На это упущение указывал Н. И. Жинкин, справедливо отмечая, что понимаем мы не речь (не текст), а действительность [2].

Преодоление возникших в исследовательской практике противоречий требовало выхода за рамки текста, включения его в систему коммуникативных отношений. В рамках коммуникативного подхода, формирование которого относится к концу 1990-х гг., текст стал рассматриваться как погруженный в коммуникацию, что предполагает исследование вербального взаимодействия в качестве целостного процесса, характеризующегося сложными взаимосвязями между языком, действительностью и коммуникантами (Р. Харре, Дж. Поттер, Т. ван Дейк и другие). Включение текста в систему коммуникативных отношений позволило перейти от изучения развертывания смысла в тексте к исследованию процесса формирования содержания речи в общении. На необходимость развития исследований в этом направлении указывал Б. Ф. Ломов, отдавая приоритет проблеме формирования смысла речи и вопросу о механизмах, объединяющих действия коммуникантов [7]. Очевидно, что взаимодействие собеседников реализуются в дискурсе — сложном коммуникативном явлении, включающем ситуационные, психологические, социальные факторы, которые определяют его содержание и понимание. Дискурс отражает видение мира говорящим, его мнения и установки, способствует выражению его интенционального состояния. Понимание в процессе диалога во многом определяется пониманием собеседниками интенций друг друга. Только принимая во внимание этот аспект, можно уяснить движущие силы и подлинный смысл разговора. Важно понять, насколько полно и адекватно собеседники понимают интенциональный подтекст и всегда ли говорящий хочет быть понятым. Наконец, какие факторы способствуют или препятствуют адекватному пониманию, и как это сказывается на развитии диалога. Одним из перспективных направлений, позволяющих подойти к ответу на эти и многие другие вопросы, дополнить существующие представления об организации диалога, является изучение интенционального аспекта вербальной коммуникации.

Изучение интенциональности психики имеет давнюю историю (Ф. Брентано, К. Штумпф, Э. Гуссерль, Г. Шпет и другие), тем не менее психологический план выражения интенций в речи до сих пор остается мало изученным. Результаты исследований, проводимых на протяжении ряда последних лет в лаборатории психологии речи и психолингвистики Института психологии РАН, позволили сформировать представление об интенциональной природе речи [12], [14], [16]. В рамках этих представлений показано, что речь является интенционально обусловленным процессом и служит выражению лежащего в ее основе интенционального состояния человека. Для изучения интенционального содержания речи, в том числе интенциональных элементов, соотнесенных непосредственно с ходом коммуникации, используется метод интент-анализа, который позволяет реконструировать стоящие за речью собеседника интенции и оценить их влияние на организацию и развитие диалога. К настоящему времени метод интент-анализа, использованный в разных методических вариантах, показал свою продуктивность на материале как письменных текстов, так и устной речи, звучащей в различных ситуациях [11]. Получены данные об интенциональной организации речи в предвыборной кампании [9], в конфликтных взаимодействиях [16], в выступлениях и интервью в прессе [17], в педагогическом и семейном общении ([5], [6], [18]), в детских диалогах [3], [4].

В совокупности результаты проведенных исследований показали, что в диалоге

Реализуются два плана взаимодействия собеседников: проблемный, предполагающий

1 Обсуждение и решение некой проблемы, и фатический, регулирующий взаимоотношения

Собеседников. В свою очередь динамика взаимозависимых проблемного и фатического

Планов коммуникации в существенных чертах определяет организацию и развитие

Разговора. Подобная организация присуща диалогам, реализующимся в самых различных

Коммуникативных ситуациях.

Нами было проведено экспериментальное исследование интенционального содержания повседневного речевого общения в семье.

Материалом анализа служили бытовые разговоры, записанные в домашней обстановке (20 аудиозаписей). Участниками диалогов были члены одной семьи и соседи, хорошо знакомые между собой. Аудиозаписи представлялись в письменной форме по специальной схеме, учитывающей паузы, интонационные выделения и другие особенности устной формы [19]. Квалификация реплик осуществлялась на основании экспертной оценки с учетом ответных высказываний партнера.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

1. Интенциональная организация семейных бытовых диалогов

На основе реконструкции и сопоставления выражаемых в последовательных репликах интенций собеседников была описана интенциональная структура бытовых семейных диалогов. По результатам анализа все диалоги содержат интенции проблемного и фатического характера, а их интенциональная специфика проявляется в преобладании тех или иных разноплановых интенций.

Интенциональное своеобразие проблемных диалогов проявляется в преобладании интенций делового характера (до 86 % от общего числа выделенных интенций): обозначить проблему, высказать мнение, согласиться, выразить сомнение, возразить, объяснить и пр. Типичный проблемный диалог — это диалог-обсуждение. Его движущей силой является нацеленность собеседников на обсуждение и в конечном счете решение некой конкретной задачи. Организующим моментом обсуждения является адекватное понимание интенций собеседника и реагирование на них. В интенциональной организации такое взаимопонимание проявляется в парности, согласованности реплик, выражающих следующие взаимодополнительные интенции: обозначить проблему — задать уточняющий вопрос; высказать мнение — согласиться, возразить, высказать другое мнение; выразить сомнение — поддержать, возразить; просить совета — посоветовать и пр. Интенциональная организация диалога нередко приобретает сложный характер, обнаруживая соподчинение интенций. Так, при главенствующей направленности на обсуждение проблемы уточнение деталей служит подготовке решения. Соподчиненную роль в обсуждении играют и интенции фатического характера, демонстрирующие расположение к собеседнику, сглаживающие жесткость, с которой порой вносится предложение.

В сравнении с диалогами-обсуждениями интенциональная организация другого вида проблемных диалогов — инструктивных — отличается большей динамичностью и жесткостью. Количество проблемных интенций в них доходит до 94 % от общего числа выделенных интенций, тогда как интенции фатического характера встречаются редко. Такое распределение связано со спецификой внутрисемейной коммуникации. В семье угроза коммуникативной неудачи, ссоры не столь страшна — для примирения с родственниками нужно, как правило, меньше психологических усилий, чем для восстановления отношений с посторонними людьми [15]. В таких диалогах интенциональные устремления партнеров легко прочитываются, а подготовительные шаги для них нетипичны. Согласованность (парность) интенций свидетельствует о легком распознавании собеседниками интенционального подтекста реплик, что и лежит в основе организации их диалогического взаимодействия.

Подчинение проблемных диалогов главенствующей цели — решению актуальных задач — неизбежно приводит к возникновению в ходе разговора как консолидации, так и конфронтации собеседников, что в свою очередь определяет дальнейшее развертывание диалога. Порой обсуждение не приводит к согласованию точек зрения на проблему, и это может сказываться на фатическом характере взаимодействия. В регуляции отношений собеседников большую роль играет выражение расположенности к партнеру, желание сохранить с ним добрые отношения. Так, уместная шутка, проявление сочувствия служат для собеседника маркером расположенности, сглаживают конфронтацию, приводят к «притирке» мнений, дают новый поворот разговору.

Диалоги фатического типа направлены на поддержание отношений между собеседниками. Типичные для таких диалогов интенции: поболтать, посплетничать рассказать что-нибудь, поделиться переживаниями, поддержать, посочувствовать, посоветовать и пр. Предмет обсуждения в таком разговоре обычно не связан напрямую с личностью собеседника. Рассказ о чем-нибудь здесь является лишь поводом для разговора, той канвой, на которой формируется и развивается основной — фатический — план взаимодействия собеседников. Содержательный стержень таких диалогов — «давай поболтаем о чем-нибудь». Фатические диалоги отличаются своей необязательностью, разговор скачет с одного на другое, темы часто меняются. Однако, предлагая тему для обсуждения, партнеры изначально ориентированы на заинтересованность собеседника: любая тема поддерживается и получает развитие в последующей реплике партнера. Выражаемые в репликах интенции обычно однонаправлены. Если один из собеседников высказывает свое мнение, то другой, как правило, поддерживает и развивает его. Намерения собеседников консолидированы — они хотят обозначить согласие между собой, поэтому в случае возникновения разногласий партнеры проявляют такт и осмотрительность. Своеобразие интенциональной организации таких диалогов состоит в ведущей роли интенций фатического характера (до 70 % от общего числа выделенных интенций), которые регулируют соотнесение точек зрения партнеров и определяют движение разговора по линии консолидации.

Как отмечалось выше, понимание собеседниками друг друга во многом связано с пониманием интенций, содержащихся в речи. Их выражение и распознавание лежит в основе речевого взаимодействия при осуществлении совместных действий, достижении взаимопонимания и конечной цели. Именно адекватное понимание интенций собеседниками и реагирование на них является одним из организующих моментов диалога. В интенциональной организации диалога взаимопонимание проявляется в согласованности (парности) реплик, выражающих взаимодополнительные интенции. Согласованность реплик свидетельствует о том, что интенциональный подтекст легко распознается собеседниками. Такое положение очевидно для проблемного плана взаимодействия: если один партнер задает вопрос, то другой на него отвечает или задает уточняющий вопрос; если один просит сделать что-либо, то другой либо соглашается, либо отказывает.

Очевидно, что простые интенции проблемного характера, связанные с направленностью на текущую коммуникацию, легко квалифицируются и распознаются собеседниками. Однако интенциональная организация реальных бытовых разговоров на деле оказывается гораздо сложнее. В интенциональном подтексте устремления говорящих, направленные на собеседника, часто завуалированы и проявляются в разговоре не в последовательных репликах, а отсроченно, на протяжении больших диалогических отрезков. Соответственно, адекватное понимание (или непонимание) скрытого, глубинного интенционального подтекста речи, отражающего истинный замысел партнеров, будет определять последующее их взаимодействие, движение разговора и эффективность коммуникации.

2. Понимание собеседниками интенций в диалоге

В рамках изучения интенциональных оснований речевой коммуникации проводились работы, направленные на выявление роли адекватного и неверного истолкования интенций в развитии разговора [10].

Эти исследования показали, что передача интенций служит необходимой основой взаимопонимания, координации действий, достижения целей говорящих. Интенции, возникающие по ходу взаимодействия в связи с поступающими репликами собеседников, во многом обусловливают ход разговора.

Экспериментальное изучение понимания интенций в диалоге было продолжено нами на материале семейных бытовых разговоров.

Задачи исследования предполагали:

• Описание интенциональной организации семейных диалогов на основе сопоставления
последовательных реплик, анализа согласования выражаемых в них интенций и их
понимания собеседниками;

• описание вариантов интенционального согласования реплик диалогов;

• выявление и анализ типовых случаев неверного, неполного и искаженного понимания интенций;

• выявление факторов, влияющих на понимание и непонимание интенций.

В исследовании, проведенном под нашим руководством студенткой Института психологии Государственного университета гуманитарных наук Т. А. Гребенщиковой, для описания диалогов и их интенциональной организации использовался метод интент-анализа. Материалом послужили 14 бытовых семейных диалогов, записанных с помощью скрытого диктофона в непринужденной семейной обстановке.

Как показывает анализ, организация диалогов может быть как простой (линейной), так и сложной (разветвленной). В табл. 1 приведена интенциональная структура диалога линейного типа (диалог 1).

Таблица 1

Линейная интенциональная организация диалога

В данном семейном диалоге (его участники отец и дочь) взаимопонимание легко достигается собеседниками. Это проявляется в парности, взаимодополняемости интенций, выражаемых в последовательных репликах и формирующих линейную организацию разговора. Собеседники охотно вступают в разговор, поддерживают шутки друг друга, отвечают на вопросы и т. д. Более того, легко улавливается и скрытый интенциональный подтекст. Так, реплика «Чая хочется» Подразумевает просьбу сделать чай, и этот смысл улавливается собеседником. Однако в ответной реплике тот уклоняется от выполнения скрытой просьбы и репликой «Чай в пакетиках» Намекает партнеру: «Сделай сам». «Подводное течение» этого разговора развивается в русле обыденной болтовни, где на фоне непринужденных фатических интенций реализуются более жесткие по своему характеру проблемные (инструктивные) интенции.

В табл. 2 представлен диалог, имеющий разветвленную интенциональную структуру (диалог 2).

Таблица 2

Разветвленная интенциональная организация диалога

В диалогах с разветвленной интенциональной структурой одновременно (параллельно) или отсроченно (последовательно) развертывается несколько интенциональных линий. В таких диалогах «ответные» интенции могут реализоваться не сразу, а через несколько реплик или в нескольких последовательных репликах. Нередко одна реплика может содержать несколько разноплановых интенций. В этом случае собеседник, как правило, поддерживает более актуальную для себя интенциональную линию, возвращаясь к другой линии позже. Игнорирование интенциональных направленностей партнера в семейных диалогах встречается крайне редко, поскольку одной из специфических черт семейного общения является его кооперативность, направленность на партнера с учетом собственных позиций [1], [13].

В диалоге 2 после просьбы, звучащей в первой реплике ПК1, во второй реплике ПК2 наряду с уточнением просьбы (первая интенциональная линия) дает собеседнику совет (вторая интенциональная линия). Таким образом, вторая реплика содержит две независимые интенции, формирующие две интенциональные линии развития разговора. В третьей реплике ПК1, следуя своим интересам, поясняет просьбу и благодарит собеседника за ее выполнение. В четвертой реплике ПК2 задает вопрос, развивающий вторую, предложенную им интенциональную линию. И только в пятой реплике ПК1 поддерживает вторую интенциональную линию разговора и отвечает на вопрос партнера.

Как показали результаты анализа, интенциональное согласование реплик в семейном диалоге проявляется в двух вариантах: как последовательное (в случаях линейной интенциональной организации) и как отсроченное (при разветвленной организации разговора). Факт согласованности реплик в свою очередь свидетельствует о том, что интенции легко распознаются собеседниками и это служит основой взаимопонимания и последующего развития разговора.

Достаточное с точки зрения собеседников взаимопонимание определяет успех коммуникации. В случае недостаточно полного взаимопонимания происходит коммуникативный сбой, а при полном непонимании — коммуникативный провал. Для семейного общения, при котором партнеры имеют общие предварительные сведения и житейский опыт, хорошо знают друг друга и, как правило, связаны добросердечными отношениями, коммуникативный провал — явление крайне редкое (в анализируемом материале не было зафиксировано ни одного случая). Коммуникативный саботаж, т. е. демонстрация негативной установки по отношению к собеседнику, также нетипичен для семейного общения, участники которого нацелены на сохранение добрых отношений.

В записанных нами семейных диалогах были выявлены и проанализированы типовые случаи неверного и искаженного понимания интенций. Как правило, недопонимание, неверное истолкование интенций влечет за собой корректирующие реплики, уточняющие вопросы, свидетельствующие о стремлении верно понять намерения партнера, часто возникают паузы, сбои в разговоре, что является следствием замешательства. Искаженное истолкование интенций связано с нежеланием собеседника понять или обнаружить понимание партнера, что проявляется в намеренном уходе от темы разговора или в стремлении настоять на своем.

Нами были выделены две группы факторов, определяющих ситуацию непонимания собеседниками друг друга и искаженного понимания. Первая группа — объективные факторы, не связанные с отношениями между партнерами, а соотнесенные с текущей ситуацией общения. Так, достижению понимания могут препятствовать различные ситуативные помехи. Например, «ослышка» в следующем фрагменте диалога:

Т.: Ну как супчик-то //

П.: Замечательный / поостыл / правда //

Т.: Постыл // (удивленно)

П.: Я сказал поостыл / остыл чуть-чуть //

В первой реплике Т. задает вопрос с целью узнать мнение партнера. В ответ П. выражает свое мнение в виде похвалы и делает косвенное замечание, констатируя факт (суп остыл). В силу того, что конец реплики был не расслышан собеседником, возникает непонимание: мелкое замечание воспринимается как выражение недовольства, негативного мнения, что вызывает уточняющий вопрос Т. и последующую коррекцию понимания со стороны П.

Непонимание может возникнуть и вследствие различий в запасе знаний, изменения ситуации или наличия информации, не известной одному из партнеров. Случаи непонимания, возникающие под влиянием объективных факторов, можно отнести к истинным заблуждениям.

Вторая группа факторов, определяющих непонимание собеседниками друг друга, — субъективные факторы. Здесь непонимание связано с неоднозначностью выражения или установками коммуникантов.

Установки партнеров могут быть самыми разными. Это и жесткое следование своим интересам, стремление настоять на своем, и намерение противостоять давлению со стороны собеседника, нежелание дать прямой ответ в силу самых разных причин, и просто отсутствие интереса к обсуждению предлагаемой темы и пр. Все эти факторы могут привести к недопониманию, к искаженному истолкованию интенций и домысливанию интенционального подтекста. Следует отметить, что влияние субъективных факторов на развитие разговора во многом связано со сложившимися ранее отношениями собеседников. Эти отношения проявляются в интенциональном подтексте.

Глобальная направленность семейных диалогов — кооперативная с разными формами и тональностью. Конфликтная направленность (с установкой «против партнера»), реализующаяся в желании задеть, обидеть партнера, спровоцировать его на выяснение отношений и пр., нетипична для семейного общения. Конечно, в семейных разговорах присутствует и неоднозначность выражения, и уход от прямого ответа, и стремление настоять на своем, и отказ от обсуждения предложенной темы. Однако в основе проявления этих факторов лежат не отношения между партнерами (негативный настрой, недоверие и пр.), а внутреннее состояние одного из партнеров — сиюминутное настроение, усталость, занятость другими делами и т. д. Эти состояния, проявляющиеся в интенциональном подтексте, легко улавливаются и принимаются собеседником в расчет, и движение разговора идет в кооперативном русле без саботажа и коммуникативных неудач.

Из сказанного следует, что случаи однозначного непонимания интенций, связанные с влиянием субъективных факторов, в семейном общении встречаются нечасто. В записанных нами диалогах таковые выявить не удалось. Тем не менее мы рассмотрим, как субъективные факторы, приводящие к непониманию в других ситуациях общения, влияют на интенциональную организацию и развитие семейного диалога.

В приведенных ниже фрагментах диалогов 1, 2 и 3 партнеры по разным причинам уходят от прямого ответа.

Фрагмент диалога 1:

П.: А где программа //

Т.: Ты же знаешь / я телик не смотрю / у меня если и есть зависимость / то от И-нета / а не от него //

П.: Твою зависимость будем лечить //

В данном примере Т. не дает прямого ответа на вопрос партнера. Однако в завуалированной форме ответ все же имеется. Отец (П.) и дочь (Т.) хорошо знают интересы и привычки друг друга. Поэтому П. понимает, что в реплике Т. содержится ответ на его вопрос: «Я не знаю». Далее П. к этой теме не возвращается, и следующая его реплика (шутка) закрывает обсуждение.

Фрагмент диалога 2:

П.: Это кто тебе все время звонит //

Т.: Ну какая разница, кто // все входящие бесплатно //

П.: Тьфу / заболтала ты меня совсем //

Т.: А что //

В данном случае Т. уходит от ответа, так как, очевидно, считает неприкосновенной, глубоко личной затронутую партнером сферу своих интересов. И опять П. сразу закрывает эту тему. Примечательно, что, отказываясь обсуждать конкретную тему, Т. охотно продолжает разговор с отцом, что свидетельствует об общей заинтересованности в общении с ним.

Фрагмент диалога 3:

Т.: А ты книжку / помнишь / я просила / не заказал // П.: Какую //

Т.: «Архетип и символ» Юнга // П.: Который физик или его наследник //

Т.: Нет / был еще другой // один занимался зрением / а этот / аналитической психологией / не наследник / однофамилец просто // П.: Нет / не заказывал / название потерял //

74

Таблица 3

Интенциональная организация диалога

Здесь, получив исчерпывающий ответ на свой вопрос, П. не дает сразу прямого ответа, а, следуя своим интересам, задает еще один вопрос. В этом случае П. делает вид, что не понимает, так как хочет просто поболтать.

В приведенных нами примерах проявляется «субъективное непонимание». Уход партнеров от ответа в семейном диалоге, как правило, не влечет за собой непонимание и в то же время не является следствием непонимания, а свидетельствует о нежелании в силу различных соображений обнаружить понимание. В ситуации «субъективного непонимания» проявляются различные тактики ухода от ответа, такие как затягивание разговора, уточняющие, дополнительные вопросы, предложение новой темы, сведение темы к шутке и пр.

Уход от прямого ответа, от темы обсуждения проявляется в разной мере в интенциональном рассогласовании реплик. Как отмечалось ранее, за жалобой может следовать инструктивный совет или выражение недовольства вместо сочувствия, за инструктивным указанием — жалоба вместо соглашения, за намеком — встречный намек вместо выполнения скрытой просьбы, за выражением недовольства — шутка и пр. Все это

— проявление «субъективного непонимания». Интенциональное рассогласование под
влиянием субъективных факторов в семейном общении вовсе не указывает на то, что
собеседник не понимает интенций партнера, скорее, он считает их неприемлемыми по
отношению к себе.

Анализ интенциональной организации следующего диалога (табл. 3) показывает, как субъективные факторы могут определять ход разговора, интенциональное согласование реплик и влиять на понимание или непонимание собеседниками интенциональных направленностей друг друга.

В данном диалоге проблемного характера содержатся две просьбы. Первая (реплика 1) сразу же вызывает у собеседника П. намерение ее выполнить (реплика 2). В ответ на вторую просьбу (реплика 5) следует объяснение, которое в силу своей краткости не удовлетворяет партнера Т. Оно вызывает у него замешательство и стремление настоять на своем (получить удовлетворительный ответ), побудить партнера П. включиться в обсуждение. В следующей реплике (реплика 8) партнер П. уходит от прямого ответа и опять дает недостаточное для Т. объяснение, используя обсуждение для достижения своих, далеких от обсуждаемой темы целей и намекая на то, что Т. неплохо было бы убраться в комнате. В реплике 8 содержится и прямое указание к действию. Однако в ответной реплике (реплика 9) Т. выражает отказ в выполнении действия, мотивируя его занятостью.

В данном диалоге разворачиваются два плана взаимодействия. Первый план (очевидный) развивается по линиям «просьба — выполнение просьбы» и «запрос информации — разъяснение». Второй план — скрытый, завуалированный в интенциональном подтексте — проявляется как «намек, побуждение партнера к действию

— отказ выполнять действия». Очевидно, что собеседники преследуют каждый свой
интерес, причем П. делает это неявно, более тонко, используя заинтересованность Т. в
получении информации. В данном диалоге партнер Т. ориентирован только на
собственные интересы (стремится добиться от собеседника необходимого объяснения),
тогда как П. обнаруживает более высокий уровень коммуникативной компетенции — в его
репликах стремление следовать собственным интересам сочетается с необходимой ориентацией на партнера.

Присутствующее в диалоге стремление настоять на своем и уклониться от прямого ответа не приводит к непониманию собеседниками друг друга. Второй (скрытый) план взаимодействия, в ходе развития которого оба партнера стремятся настоять на своем, завершается достижением взаимопонимания, хотя на указание и получен отказ. Что же касается линии «информационный запрос — разъяснение», то здесь очевидна коммуникативная неудача, поскольку уход партнера П. от прямого разъяснения направляет разговор в иное русло, в результате чего информационный запрос Т. проигнорирован и остался без ответа.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование показало, что распознавание интенций коммуникантами лежит в основе достижения взаимопонимания и обеспечивает успех коммуникации. В организации семейного диалога достижение взаимопонимания проявляется в парности и интенциональной согласованности реплик. Случаи интенционального рассогласования могут указывать на неверное или искаженное понимание коммуникантами друг друга. Неправильное или искаженное истолкование интенций может быть обусловлено влиянием двух групп факторов: объективных, связанных с текущей ситуацией общения («истинное заблуждение»), и субъективных, связанных с нежеланием одного из партнеров обнаружить понимание собеседника. Однако в сфере семейной коммуникации случаи непонимания — это, как правило, «истинное заблуждение», обусловленное объективными факторами.

Влияние субъективных факторов обычно не приводит к непониманию собеседниками интенций друг друга, но сказывается на последующей организации разговора. Можно полагать, что это определяется спецификой семейного общения, где члены семьи связаны добросердечными отношениями и заинтересованы в общении друг с другом, а генеральная фатическая интенция — это кооперативное общение, включающее как учет собственных интересов, так и направленность на партнера. Эти особенности семейного общения дают собеседникам — членам одной семьи дополнительные возможности для достижения взаимопонимания и регулируют ход вербального взаимодействия.

Настоящее исследование позволяет продвинуться в формировании представления о роли истолкования интенций собеседниками в процессе коммуникации и в разработке модели механизмов интенционального согласования реплик и развития диалога. В дальнейшем это позволит разработать рекомендации по оптимизации речевого общения, которые могут быть использованы в коррекционной и консультативной работе практическими психологами.

1. Горелов И. Н., Седов К. Ф. Основы психолингвистики. М.: Лабиринт, 2001.

2. Жинкин Н. И. Речь как проводник информации. М.: Наука, 1982.

3. Зачесова И. А. Возрастные особенности ведения разговоров детьми // Проблемы психологии

Дискурса / Под ред. Н. Д. Павловой и И. А. Зачесовой. М.: ИП РАН, 2005.

4. Зачесова И. А. Возрастные особенности детского речевого общения // Коммуникативные

Исследования 2003 / Под ред. И. А. Стернина. Воронеж; Ярославль: Истоки, 2003.

5. Зачесова И. А. Интенциональные особенности речи в непринужденном общении //

Психологические исследования дискурса / Под ред. Н. Д. Павловой. М.: ПЕР СЭ, 2002.

29.09.2012

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

13

6. Зачесова И. А. Особенности речи в непринужденном семейном общении // Коммуникативные

Исследования 2003 / Под ред. И. А. Стернина. Воронеж; Ярославль: Истоки, 2003.

7. Ломов Б. Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М.: Наука, 1984.

8. Мечковская Н. Б. Социальная лингвистика. М.: Аспект Пресс, 2000.

9. Павлова Н. Д. Интент-анализ телеинтервью / / Языковое сознание: формирование и

Функционирование / Под ред. Н. В. Уфимцевой. М.: Изд-во Института языкознания РАН, 1998.

10. Павлова Н. Д. Подходы к анализу интерактивного аспекта дискурса // Проблемы психологии

Дискурса / Под ред. Н. Д. Павловой, И. А. Зачесовой. М.: Изд-во ИП РАН, 2005.

11. Павлова Н. Д. и др. Интент-анализ вербальной коммуникации // Проблемы психологии

Дискурса / Под ред. Н. Д. Павловой, И. А. Зачесовой. М.: Изд-во ИП РАН, 2005.

12. Психологические исследования дискурса / Под ред. Н. Д. Павловой. М.: ПЕР СЭ, 2002.

13. Седов К. Ф. Дискурс и личность. М.: Лабиринт, 2004.

14. Слово в действии. Интент-анализ политического дискурса / Под ред. Т. Н. Ушаковой, Н. Д. Павловой. СПб.: Алетейя, 2000.

15. Современный русский язык: социальная и функциональная дифференциация / Под ред. Л. П.

Крысина. М.: Языки славянской культуры, 2003.

16. Ушакова Т. Н. и др. Ведение политических дискуссий. Психологический анализ конфликтных

Выступлений. М.: Академия; ИП РАН, 1995.

17. Ушакова Т. Н., Цепцов В. А., Алексеев К. И. Интент-анализ политических текстов // Психол.

Журн. 1998. Т. 19. № 4. С. 98—109.

18. Шустова Л. А. Понимание речи детей взрослыми в контексте проблем педагогического

Общения // Психологические исследования дискурса / Под ред. Н. Д. Павловой. М.: ПЕР СЭ, 2002.

19. At kinson J. M., Herit age J. C. Structures of social action: Studies in conversation analysis. Cambridge

Univ. Press, 1984.

Поступила в редакцию 2.VIII 2007 г.

1 Фатическое общение — общение ради общения, осознанно или неосознанно направленное

На установление контакта и поддерживание отношений [8].

29.09.2012

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ 1

45