СТИЛИ ЗАЩИТНО-СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ У ЗАВИСИМЫХ И НЕ ЗАВИСИМЫХ ОТ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ ПОДРОСТКОВ

М. К. АКИМОВА, С. Ю. СЕМЁНОВ

Представлены результаты исследования психологических защит и копинг-стратегий у подростков, имеющих и не имеющих зависимость от психоактивных веществ. Предполагалось, что уровень проявления и соотношение этих двух видов адаптационных механизмов влияет на переживание психологического благополучия. Обнаружено, что не зависимые от химических веществ подростки используют для адаптации более конструктивные стили защитно-совладающего поведения, способствующие гармоничным отношениям с окружающими и с собой, положительным эмоциям, ощущению самоэффективности и личностного роста. Чрезмерная напряженность и частое использование психологических защит, свойственные зависимым индивидам, блокируют использование копинг-стратегий как более эффективных способов адаптации и мешают ощущению психологического благополучия.

Ключевые слова: психологическое благополучие, психологическая защита, стратегия совладания, стиль адаптации.

В современной психологии немалое место занимает анализ личности как оценивающей степень своего позитивного функционирования, переживающей отношение к себе и своей жизни и в зависимости от качества оценки испытывающей удовлетворенность собственным бытием, ощущение счастья и сознание собственных возможностей. Эти аспекты личности тесным образом соотносятся с явлением адаптации, благодаря которому, с одной стороны, обеспечивается соответствие психической деятельности человека требованиям среды, а с другой — сохраняется его внутренняя стабильность и равновесие. Механизмы адаптации, выработанные в процессе онтогенеза (а если рассматривать вопрос шире — как адаптацию живого организма к среде, — то в процессе эволюции), не только обеспечивают возможность существования человека в изменчивых условиях внешней среды, но и позволяют ему самореализоваться.

Проблема адаптации, зародившись в биологии, где довольно рано возникли попытки исследования взаимосвязи организмов с окружающей средой, на сегодняшний день переросла рамки естествознания и обогатилась идеями современных общественных и гуманитарных наук, где приобрела новое содержание. Интерес к этой проблеме в значительной степени обусловлен интенсивными изменениями, происходящими в современном обществе и связанными с этим повышенными требованиями к личности и ее адаптационным возможностям. Раскрываясь в полной мере при необходимости преодоления личностью неблагоприятных условий своего развития, адаптационные возможности являются одной из специфических форм проявления личностного потенциала — конструкта, введенного в психологию Д. А. Леонтьевым и рассматриваемого им в качестве стержня личности, ее базовой черты [7].

Проблемы адаптации в психологии исследуются с разных сторон — как выявление уровней, критериев, компонентов, механизмов оценки эффективности; анализ условий адаптации и способствующих ей факторов, рассмотрение «адаптации к жизни» в противовес адаптации к действию неблагоприятных факторов, адаптационного процесса и его

29.09.2012


54

2


Закономерностей наряду с адаптацией как желаемым

55

Результатом содержатся во многих работах [1], [3], [9], [10], [22].

Важно отметить, что в ходе адаптации внешняя среда (в том числе социальная) и личность «проникают» друг в друга; возможно установление оптимального соответствия личности и окружающей среды. Поэтому выделяют две стороны адаптации, определяемые ее направленностью и способами реализации. Одна (внешняя) состоит в том, что индивид изменяет неблагоприятную среду, другая (внутренняя) — в том, что личность изменяет себя. Промежуточным между ними процессом, определяемым сознательными когнитивными усилиями, является выбор подходящей среды [9], [10].

Когнитивно-личностный (субъективный) аспект внешней адаптации — это деятельность личности по выработке различных стратегий, нацеленных на активное преобразование и изменение в нужном направлении значимых для адаптации условий среды. Внутренняя адаптация — это осознанная или неосознанная психологическая активность личности, направленная на устранение негативных переживаний и установление состояния психологического комфорта в процессе жизнедеятельности и межличностной коммуникации. Не вызывает сомнения, что только оптимальное сочетание как способов регуляции собственных переживаний, так и способов преобразования среды будет способствовать успешной адаптации индивида.

В качестве одного из универсальных средств психологической адаптации личности традиционно рассматриваются психологические защиты [2], [6], [12], [13]. Несмотря на различия в трактовках защитных механизмов, большинство исследователей определяют их чаще всего как бессознательные способы предохранения от эмоционально-негативных перегрузок, действующие в ситуациях конфликта, стресса, фрустрации, систему интрапсихической регуляции, а также средства сохранения самоуважения, поддержания сильного непротиворечивого позитивного чувства собственного Я. Полагают, что они возникают на ранних этапах жизни и меняются, перестраиваются в процессе социализации личности под воздействием важных жизненных событий. Каждый человек предпочитает определенные защиты, и эти предпочтения определяются в первую очередь его жизненным опытом [12], [15].

Механизмы психологической защиты в той или иной степени всегда присутствуют в поведении человека. Их функции можно рассматривать как положительные, поскольку они предохраняют личность от психотравмирующих воздействий, негативных переживаний, позволяют быстро уменьшить возникшее эмоциональное напряжение и сохранить позитивный Я-образ в конфликтной ситуации, что способствует состоянию психологического комфорта [5], [19]. Однако, если их действие чрезмерно, сохраняется в течение длительного времени и заменяет собой активность, направленную на осознание заблуждений, в том числе и относительно своего характера и поведения, на изменение ситуации в благоприятную сторону, на разрешение конфликтов и других личных проблем, их применение можно рассматривать как имеющее негативные последствия [4], [16].

Самообман или искажение восприятия реальности обеспечивают ощущение эмоционального комфорта лишь в течение непродолжительного времени, это своеобразная передышка перед принятием решительных мер, активными действиями, но по мере нарастания отрицательной информации, неудач, конфликтов психологическая защита перестает приносить нужный результат. Необходимо решать возникающие проблемы, и иллюзорное благополучие исчезает. Тогда возможно применение более сильных способов

29.09.2012


54

3


Защиты, выражающихся в конкретных действиях, в частности в использовании психоактивных веществ. Изменение своего психического состояния с их помощью создает иллюзию преодоления трудных жизненных ситуаций,

56

Способствует редукции негативных эмоциональных состояний, повышению настроения. Однако и в этом случае проблема остается нерешенной (не удовлетворена потребность, не исправлен личностный недостаток, не устранена причина конфликта и пр.), что приводит к дезадаптации как стабильному состоянию человека.

Таким образом, можно говорить о психологических защитах как способствующих психологической адаптации в случае их «нормального» применения, в таком случае защита характеризуется адекватностью, гибкостью и зрелостью. Проблемы возникают лишь тогда, когда существует недостаток в более зрелых способах адаптации, когда применяемые психологические защиты мешают поиску и использованию последних.

К таким более зрелым способам адаптации, как правило, относят так называемые копинг-стратегии, или механизмы совладания [4], [8], [11], [21], [25]. Первоначально понятие «копинг» возникло в психологии стресса для обозначения формы защиты в ситуации психологической угрозы. Позднее оно стало активно применяться в американской психологии при изучении поведения личности в любых ситуациях, определяемых как критические или трудные [18][20].

Под копингом понимают совокупность когнитивных, эмоциональных и поведенческих реакций личности, направленных на достижение адаптации к жизненным событиям и стрессовым ситуациям. Вместе с тем следует отметить доминирование в исследованиях копинга его когнитивной трактовки, когда в центре внимания оказывается не только и не столько поведенческая активность человека, сколько те элементы когнитивной сферы личности, которые отвечают за выбор и осуществление копинг-поведения [17], [19].

В эту сферу неминуемо включается и субъективное значение, придаваемое человеком той или иной ситуации, и понимание им тех или иных взаимоотношений со своим социальным окружением, и, наконец, осознание собственных возможностей, необходимых для успешного решения возникших проблем. По этой причине копинг-стратегии рассматриваются исследователями чаще всего как более конструктивные механизмы преодоления трудных жизненных ситуаций по сравнению с психологическими защитами [17], [19]. Их отличает осознанность и направленность на решение имеющихся проблем в отличие от бессознательных, как правило, защитных механизмов, основной задачей которых является устранение эмоционально-негативных перегрузок. На наш взгляд, отмеченные особенности копинг-стратегий предполагают умственную активность и, следовательно, наличие определенного уровня интеллектуальных ресурсов.

Вместе с тем следует отметить отсутствие единства во взглядах исследователей на дифференциацию копинг-стратегий и психологических защит: есть точка зрения, согласно которой существуют конструктивные и неконструктивные виды копинга, и последние фактически совпадают с защитными механизмам [19]; некоторые исследователи относят копинг к разновидности психологических защит [24].

Каждый человек в целях адаптации, для установления оптимального равновесия с окружающей средой формирует свой индивидуальный стиль борьбы с трудностями, представляющий собой специфически-своеобразное соотношение защитно-совладающих способов, соответствующее его собственным когнитивно-личностным чертам.

Показатели психической адаптации могут быть Объективными И Субъективными. К

29.09.2012


54

4


Группе объективных критериев относят успешность собственной деятельности, стабильность функционального состояния организма, достижение желаемого поведения в среде (эффективность, компетентность, успех). Группа субъективных критериев включает удовлетворенность основной деятельностью, коллективом и отношениями в нем (психологическим

57

Климатом), общее психологическое благополучие, комфорт, позитивные эмоциональные переживания.

На наш взгляд, важнейшим структурным компонентом любой личности, интегрирующим разные ее стороны, является ее способность контролировать окружающую среду, результативно воздействовать на нее и вместе с тем организовывать себя. Успешность использования этой способности дает человеку ощущение самоэффективности [26], которое и проявляется в переживании психологического благополучия.

Несмотря на широкое распространение термина «психологическое благополучие», пока отсутствует его общепринятая трактовка [14]. Если рассматривать его как целостное субъективное переживание, возникающее вследствие удовлетворенности человеком своим контролем над окружающей средой и самим собой, гармоничными отношениями с окружающими, то логично исследовать приемы, способы и их соотношение (стиль адаптации), используемые индивидом для этих целей. Вместе с тем нельзя не учитывать, что ощущение самоэффективности и ожидания, связанные с ней, должны влиять на стили адаптации, используемые индивидом, приводить к закреплению тех, которые способствуют постановке и достижению жизненных целей. Можно полагать, что ощущение своих возможностей контроля и воздействия на мир и себя приводят к переживанию своей автономии и личностного роста. Следовательно, адекватно выбранные и эффективно используемые приемы и стили адаптации будут способствовать дальнейшему развитию личности и переживанию ею психологического благополучия, а индивидуальная специфика ситуации развития определит индивидуальные варианты таких стилей. Дезадаптивность личности, вероятно, связана с использованием неблагоприятных сочетаний способов адаптации, т. е. с неконструктивными стилями, мешающими ощущению психологического благополучия и стагнирующими личностное развитие.

Цель Исследования заключалась в изучении характера, уровней и соотношения используемых индивидами защитных механизмов и механизмов совладания (защитно-совладающие стили адаптации), а также в оценке их эффективности. В качестве показателя последней был использован такой психологический конструкт, как психологическое благополучие.

В исследовании были рассмотрены следующие Гипотезы:

1. Существует зависимость между функционированием индивидуальноспецифического
репертуара психологических защит и стратегий совладания и субъективным позитивным
самоощущением личности.

2. Индивидуальный стиль, характеризующийся умеренным применением
психологических защит и использованием конструктивных стратегий совладания,
обеспечивает успешность социальной адаптации, которая проявляется в осознании
актуального психологического благополучия.

3. Химическая зависимость связана с перестройкой стиля защитно-совладающего
поведения в направлении чрезмерной напряженности психологических защит и снижения
роли конструктивных способов совладания, что мешает переживанию психологического

29.09.2012


54

5


Благополучия.

4. Интеллектуальное развитие представляет собой ресурс преодоления неблагоприятных обстоятельств и способствует использованию эффективных защитно-совладающих стилей.

ИСПЫТУЕМЫЕ И МЕТОДИКИ

Испытуемыми Выступили две группы подростков по 50 человек в каждой (средний возраст 15 лет) — подростки с химической зависимостью, находящиеся на лечении в одном из наркологических диспансеров, и подростки без химической зависимости. Нас интересовало, в какой степени химически зависимый индивид

58

Испытывает ощущение психологического благополучия, каковы содержание этого переживания и способы, которыми он его достигает, как различаются эти аспекты личности у зависимых и независимых.

В исследовании были применены следующие Методики:

1) опросник «Life stile index» Р. Плутчика для оценки степени использования восьми механизмов психологической защиты (отрицание, вытеснение, регрессия, компенсация, замещение, проекция, интеллектуализация, реактивное образование);

2) опросник «Копинг-стратегии личности» Р. Лазаруса и С. Фолкмана для оценки восьми дискретных стратегий преодоления трудностей (противостоящего совладания, дистанцирования, самоконтроля, поиска социальной поддержки, принятия ответственности, избегания, планирования решения проблемы, позитивной переоценки);

3) опросник «Индикатор стратегий преодоления стресса» Д. Амирхана для изучения базисных стратегий совладания (разрешение проблемы, поиск социальной поддержки, избегание проблемы);

4) опросник «Многомерная шкала восприятия социальной поддержки» Д. Зимета для оценки субъективной ценности семьи, друзей и значимых других;

5) тест практического мышления М. К. Акимовой, В. Т. Козловой, Н. А. Ференса (два субтеста) для измерения уровня интеллектуального развития;

6) опросник «Шкалы психологического благополучия» К. Рифф в адаптации Т. Д. Шевеленковой и П. П. Фесенко для оценки отдельных аспектов актуального психологического благополучия.

Статистическая обработка данных проводилась с помощью вычисления непараметрического U-критерия Манна-Уитни, коэффициентов ранговой корреляции Спирмена и T-критерия Стьюдента.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Анализ выраженности психологических защит показал, что химически зависимые чаще и интенсивнее по сравнению с независимыми используют такие защитные механизмы, как вытеснение, регрессия, компенсация, замещение и интеллектуализация (табл. 1). С их помощью индивиды избавляются от внутренних конфликтов и негативных эмоций, исключая из сознания травматические переживания, неприемлемые мотивы и раздражающую информацию, используя инфантильные формы поведения, перенося действия с недоступного объекта на доступный, подменяя нехватку одного объекта другими, приписывая благовидные основания своему поведению.

29.09.2012


Как известно, защитные механизмы выполняют адаптивную функцию при умеренном применении, ограждая сферу сознания от негативных, травмирующих личность переживаний; если же они выходят за пределы нормы, характеризуясь чрезмерным напряжением и частым использованием, они приобретают деструктивный характер, возникает психическая дезадаптация. В этих случаях поведение индивидов определяется иным образом реальности, чем у их релевантного окружения. Это наблюдается у зависимых подростков.

Чтобы оценить, насколько типичным является уровень выраженности психологических защит у наших испытуемых, мы сопоставили их данные с показателями, полученными Л. Р. Гребенниковым при стандартизации им опросника «Life style index» на выборке подростков (численность выборки 120 человек, средний возраст 15 лет), с помощью T-критерия Стьюдента [12]. Обнаружено, что у химически зависимых показатели семи защитных механизмов (отрицание, вытеснение, регрессия, компенсация, проекция, замещение, интеллектуализация) значимо (P < 0,01) выше статистической нормы, а у подростков без химической зависимости — соответствуют норме. Полученные данные позволяют подтвердить, что индивиды с нарушенной адаптацией, к которым относятся подростки, использующие психоактивные вещества, применяют

59

Некоторые защитные механизмы в большей степени, чем адаптированные. Это согласуется с результатами исследований групп шизофреников (США) и правонарушителей [12].

Механизм психологической защиты «реактивное образование» более развит у не зависимых от психоактивных веществ подростков по сравнению с зависимыми (табл. 1); при этом показатели первых находятся в пределах нормы, а показатели вторых — ниже нормы ( < 0,05). Этот вид защиты относится к зрелым, а его умеренное преобладание у независимых можно объяснить их стремлением преодолеть собственные негативные тенденции посредством трансформации в социально приемлемое поведение. Низкий уровень выраженности этого защитного механизма у зависимых может быть связан с их склонностью нарушать общепринятые стандарты и правила поведения, с их несоответствием определенным требованиям общества (в частности запрету на прием психоактивных веществ).

Таблица 1

Показатели психологических защит и копинг-стратегий

29.09.2012

6


54

7


СТИЛИ ЗАЩИТНО-СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ У ЗАВИСИМЫХ И НЕ ЗАВИСИМЫХ ОТ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ ПОДРОСТКОВ

Анализ совладающего поведения, измеренного с помощью двух давших согласованные результаты методик (опросников «Копинг-стратегии личности» Р. Лазаруса и С. Фолкмана и «Индикатор стратегий преодоления стресса» Д. Амирхана), показал, что у химически зависимых подростков значимо сильнее выражены «дистанцирование» и «избегание» (табл. 1). Это свидетельствует о том, что для них характерно стремление отделиться от травмирующей ситуации, уйти из нее, забыть о ней и уменьшить ее значимость для того, чтобы изолировать негатив, избежать решения проблемы. Эти копинг-стратегии, как и механизмы психологической защиты, приводят к пассивной адаптации, сущность которой заключается в попытках ослабить внутриличностные конфликты и негативные переживания вместо стремления разрешить трудную ситуацию. По сути, это «замораживание» проблемы, способствующее дальнейшему накоплению тревоги, напряжения и прогрессированию дезадаптации.

60

У подростков без химической зависимости значимо выше показатели по копинг-стратегии «планирование решения проблем», что отражает их стремление к анализу трудных ситуаций в целях их конструктивного изменения, направленность на поиск разрешения проблемы. По некоторым данным, осознание травмирующего события и собственных негативных переживаний, а также аналитический подход к решению возникших проблем улучшают психическое и физическое здоровье человека, позволяют и в дальнейшем лучше адаптироваться и справляться с трудными ситуациями [23].

Отметим, что такая копинг-стратегия, как планирование решения проблем, требует выраженности когнитивных ресурсов, в первую очередь определенного уровня развития мышления. Это согласуется с результатами нашего исследования, показавшего, что практический интеллект подростков без химической зависимости существенно выше по сравнению с аналогичными показателями зависимых (табл. 2).

Таблица 2

29.09.2012


54 8

Сформированность практического мышления

Интересным, на наш взгляд, представляется тот факт, что у зависимых наблюдается положительная взаимосвязь между развитием практического мышления и выраженностью некоторых механизмов психологической защиты (с «проекцией» на уровне P < 0,05, с «интеллектуализацией» на уровне P < 0,01). У независимых подростков корреляций между практическим мышлением и психологическими защитами не обнаружено. Чтобы эффективно использовать в целях адаптации психологические защитные механизмы, необходимо достичь определенного уровня развития мышления; если этот уровень достигнут, то дальнейшее повышение мыслительных возможностей не отражается на успешности адаптации.

Интересно, что по такой копинг-стратегии, как «поиск социальной поддержки», не выявлено значимых различий между двумя группами подростков. Эта стратегия отражает стремление к активному взаимодействию с окружающими в целях получения их помощи и поддержки для разрешения возникших проблем. Наши результаты, по-видимому, означают, что как химически зависимые, так и независимые подростки одинаково ориентированы на достижение своих целей при помощи окружающих, нуждаются в их поддержке.

Однако анализ того, от каких лиц они ожидают такой поддержки, на кого они рассчитывают в первую очередь, проведенный с помощью опросника «Многомерная шкала восприятия социальной поддержки» Д. Зимета, показал значимые различия между двумя группами подростков (см. табл. 1). Если не зависимые от химически активных веществ подростки склонны в первую очередь искать социальную поддержку у семьи, то для зависимых оказываются ближе друзья и так называемый значимый Другой. По нашему мнению, это объясняется тем, что как значимый Другой, так и друзья у химически зависимых подростков чаще всего представлены партнерами по употреблению психоактивных веществ, которые

61

Лучше понимают их потребности и цели и потому рассматриваются в качестве социальной группы, где можно получить поддержку в трудных ситуациях. Вместе с тем семья, как правило, противостоит употреблению ими психоактивных веществ, что приводит к конфликтам и непониманию.

Таким образом, употребление психоактивных веществ оказывает деструктивное влияние на социальные сети зависимых подростков, ограничивает получение эффективной социальной поддержки. Семью, которая способна реально помочь, они игнорируют, в то время как окружение, способствующее продолжению употребления психоактивных веществ, рассматривают как социально-поддерживающее, необходимое. Это — иллюзия, ведущая к усугублению их зависимости.

Таблица 3

Показатели психологического благополучия

29.09.2012



СТИЛИ ЗАЩИТНО-СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ У ЗАВИСИМЫХ И НЕ ЗАВИСИМЫХ ОТ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ ПОДРОСТКОВ

В табл. 3 представлены данные о параметрах психологического благополучия исследованных групп подростков. Из нее видно, что по всем шкалам психологического благополучия (автономия, контроль над окружающей средой, личностный рост, позитивные отношения с окружающими, цель в жизни, самопринятие), а также по общему показателю психологического благополучия зависимые подростки уступают независимым. Таким образом, наши данные свидетельствуют о том, что химическая зависимость сопряжена со сниженной самооценкой, ухудшением отношений с окружающими, потерей жизненных ориентиров, ощущением своего бессилия перед трудностями жизни и невозможности управлять ею; все это мешает личности самореализоваться и приводит к переживанию общего неблагополучия, неудовлетворенности своей жизнью, в которой единственной целью и радостью является получение и использование психоактивного вещества.

Для выявления преобладающих стилей защитно-совладающего поведения, обеспечивающих адаптацию к окружающей среде, мы провели корреляционный анализ полученных показателей в обеих группах подростков. Анализ достоверных (P < 0,05 и P 0,01) корреляционных связей психологических защит и механизмов совладающего поведения показал, что их количество у зависимых подростков меньше (4) по сравнению с независимыми (7). Этот факт, а также сам характер взаимосвязей, полученных у зависимых (отрицательные у защит с конструктивными совладающими механизмами и положительные — с неконструктивными), свидетельствует о том, что дезадаптивность чрезмерной выраженности психологических защит «вытеснение», «компенсация», «интеллектуализация» проявляется и в том, что последние препятствуют использованию эффективных копинг-стратегий

62

(«самоконтроль» и «планирование решения проблем») и способствуют применению неконструктивных («избегание»). У подростков без химической зависимости меньшая степень напряженности защитных механизмов «отрицание», «вытеснение», «компенсация», «замещение», «интеллектуализация» и нормальный уровень выраженности «реактивного образования» хорошо сочетаются со стратегиями совладания «конфронтационный копинг», «самоконтроль», «планирование решения проблем», «поиск социальной поддержки», обеспечивая адаптивную функцию.

Исследование взаимосвязей механизмов совладания и психологической защиты с показателями психологического благополучия показало следующее. Во-первых, имеется очень малое число корреляций между защитными механизмами и психологическим благополучием (одна у зависимых и две у независимых). Во-вторых, если у независимых подростков обе корреляции — отрицательные (между «замещением» и «самопринятием»,

29.09.2012


54

10


«интеллектуализацией» и «позитивными отношениями с другими» при P < 0,05), то у зависимых корреляция положительная (между «интеллектуализацией» и «позитивными отношениями с другими» при P < 0,05). В-третьих, число корреляций шкал психологического благополучия с механизмами совладания существенно больше по сравнению с аналогичным показателем, относящимся к защитным механизмам (семь у зависимых и десять у независимых). В-четвертых, стратегии совладания чаще всего положительно коррелируют со шкалами психологического благополучия в обеих группах испытуемых (четыре корреляции у зависимых при P < 0,05 и семь у независимых при P 0,01).

Анализ полученных взаимосвязей позволяет заключить, что активная адаптация к среде с помощью конструктивных копинг-стратегий приводит к ощущению удовлетворенности и переживанию положительных эмоций, и это проявляется даже у подростков с зависимостью, хотя они чаще пытаются адаптироваться посредством пассивных стратегий совладания и механизмов психологической защиты. Использование же психологических защит либо не связано, либо препятствует осознанию психологического благополучия у независимых подростков, в то время как у зависимых, напротив, иногда этому способствует. Так, в частности, если подросток пытается найти логические и благовидные основания своему неприемлемому поведению, стремится оправдаться перед окружающими, ему удается установить с ними относительно теплые, доверительные отношения, что способствует переживанию им психологического благополучия.

Таким образом, полученные результаты раскрывают особенности совместного функционирования механизмов защиты и совладания у подростков с зависимостью от психоактивных веществ и без такой зависимости и его влияние на психологическое благополучие. Обобщая наши данные, можно утверждать, что слаженная работа изученных механизмов, определяемая умеренным уровнем их проявления и оптимальным соотношением, которая была выявлена у независимых подростков, способствует их адаптации, что проявляется в ощущении своей автономии и возможности контролировать окружающую среду, самопринятии, представлениях о позитивных отношениях с окружающими, осмысленности жизни и личностном росте. Защитно-совладающие стили, присущие зависимым подросткам, напротив, мешают их адаптации, снижают уровень психологического благополучия и заставляют прибегать к наркотическим веществам в поиске удовлетворенности собой и своей жизнью.

ВЫВОДЫ

1. Существует зависимость между функционированием индивидуально-специфического
репертуара психологических защит и механизмов совладания,

63

С одной стороны, и субъективным позитивным самоощущением личности — с другой.

2. Умеренное использование психологических защит и применение конструктивных
копинг-стратегий (стиль защитно-совладающего поведения не зависимых от химических
веществ подростков) обеспечивает успешность социальной адаптации, проявляемую в
переживании психологического благополучия.

3. Чрезмерная напряженность и частое использование психологических защит,
свойственные химически зависимым подросткам, блокируют применение копинг-стратегий
как более конструктивных способов адаптации, что мешает ощущению психологического

29.09.2012


54 11

Благополучия.

4. Практическое мышление как показатель интеллектуального развития представляет собой ресурс преодоления неблагоприятных обстоятельств и способствует использованию конструктивных стилей поведения, при которых бОЛьшую значимость приобретают стратегии совладания, а не психологические защиты.

1. Айзенк Г. Структура личности. СПб.: Ювента; М.: КСП+, 1999.

2. Ан цы феров а Л. И. Личность в трудных жизненных условиях: переосмысливание, преобразование

Ситуации и психологическая защита // Психол. журн. 1994. Т. 1. № 1.

3. Березин Ф. Б. Психическая и психофизиологическая адаптация человека. Л.: Медицина, 1988.

4. Вассерман Л. И. и др. Методическое пособие «Индекс жизненного стиля». СПб.:
Психоневрологический институт им. В. М. Бехтерева, 1998.

5. Карвасарский Б. Д. Неврозы. М.: Медицина, 1990.

6. Киршбаум Э. И., Еремеева А. И. Психологическая защита. М.: Смысл, 2000.

7. Леонтьев Д. А. И др. Опыт структурной диагностики личностного потенциала // Психол.

Диагностика. 2007. № 1. С. 8—31.

8. Либин А., Либина А. Стили реагирования на стресс: психологическая защита или совладание со

Сложными обстоятельствами // Стиль человека: психологический анализ. М.: Смысл, 1998. С. 190—204.

9. Налчаджан А. А. Социально-психологическая адаптация личности. Формы, механизмы и

Стратегии. Ереван: Изд-во АН Арм. ССР, 1988.

10. Реан А. А. К проблеме социальной адаптации личности // Вестн. СПбГУ. 1995. Сер. 6. Вып. 3. №

20. С. 74—79.

11. Ремшмидт Х. Подростковый и юношеский возраст: Проблемы становления личности. М.:
Мир,1994.

12. Романова Е. С., Гребенников Л. Р. Механизмы психологической защиты. Генезис.
Функционирование. Диагностика. Мытищи: Талант, 1996.

13. Фрейд А. Психология «Я» и защитные механизмы. М.: Ренессанс, 1993.

14. Шевеленкова Т. Д., Фесенко П. П. Психологическое благополучие личности // Психол.
диагностика. 2005. № 3. С. 95—129.

15. Block J., Block J. H. The role of ego-control and ego resilience in the organization of behavior // Collins

W. A. (ed.). Minnesota symposium on child psychology. V. 13: Development of cognition, affect, and social relations. Hillsdale, NJ: Erlbaum, 1980. P. 39—101.

16. Haan N. Coping and defending. N. Y.: Academic Press, 1977.

17. Halligan F. The art of coping. N. Y.: Crossroad, 1995.

18. Handbook of coping: Theory. Research. Applications // Zeidner M., Endler N. S. (eds). N. Y.: Academic

Press, 1996.

19. Lasarus R. S. Emotion and adaptation. N. Y.: Oxford University Press, 1991.

20. Lasarus R. S., Folkman S. Stress. Appraisal and coping. N. Y.: Springer Publishing Co, 1984.

21. Murphy L. B. The widening world of childhood. N. Y.: Basic Books, 1962.

22. Philips L. Human adaptation and his failures. N. Y.; L.: Academic Press, 1968.

23. Taylor S. Adjustment to threatening events: A theory of cognitive adaptation // Amer. Psychologist. 1983. N 38.

24. Vaillant G. E. Adaptation of life. Boston: Little Brown, 1977.

25. Weber H. Belastfungsverarbeitung // Z. fur klinische Psychologie. 1992. Bd. 21. N 1. S. 17—27.

26. White R. W. Motivation reconsidered: The concept of competence // Psychol. Rev. 1959. V. 66. 297—333.

Поступила в редакцию 8.VII 2008 г.

29.09.2012


55

1


55