ДИАГНОСТИКА МОТИВАЦИОННОГО КОНФЛИКТА ЛИЧНОСТИ С ПОМОЩЬЮ МЕТОДА ПИКТОГРАММ

О. Н. АРЕСТОВА

Рассматривается влияние мотивации субъекта на ход и результат познавательных, в частности мнемических, процессов. Результатом исследования является то, что при достаточных мнемических способностях испытуемых возникает необъяснимое только с точки зрения особенностей собственно памяти нарушение воспроизведения аффективно значимых стимулов. Полученное различие в воспроизведении нейтральных и аффектогенных стимулов имеет выраженный характер и может быть объяснено влиянием мотивационных причин. В частности, «попадание» слова-стимула в смысловую зону, «окрашенную» переживаемым испытуемым мотивационно-личностным конфликтом, приводит к искажениям в воспроизведении слова. Полученные данные открывают новые психодиагностические возможности методики пиктограмм в отношении актуального для субъекта мотивационно-аффективного конфликта.

Ключевые слова: пиктограммы, забывание, вытеснение, аффектогенные стимулы, зондовые стимулы, мотивационный конфликт.

Метод пиктограмм (от лат. Pictus — писанный красками и греч. Grapho — пишу) основан на архаичной практике рисуночного письма, применении образов для обозначения понятий. Если при изображении конкретных понятий (стол, тарелка, ребенок) не наблюдается никаких трудностей, то рисуночное изображение понятий хоть сколько-нибудь абстрактных представляется нелегкой задачей. В древности существовали целые системы письма, основанные на пиктографическом принципе (древнеегипетская система письма, письмена американских индейцев). В современной практике пиктограммы применяются в случае необходимости передачи важной информации в сжатой образной форме (дорожные знаки, спортивные обозначения и т. д.). Как и любое письмо, пиктография служит в том числе как вспомогательное средство запоминания, возникнув как способ преодоления ограниченных возможностей памяти человека.

Пиктограммы как прием психологического исследования появились в СССР в 1930-е гг. По поводу авторства методики существуют различные мнения. В частности, называются имена А. Р. Лурия и Л. С. Выготского [21]. По-видимому, возникновение метода связано с исследованием высших психических функций, в той части экспериментов, которая затрагивала вопрос опосредствования, применения стимулов-средств (в терминологии Л. С. Выготского). Опосредствованное запоминание как высшая психическая функция была внимательно изучена в контексте культурно-исторической концепции, поскольку память со времен П. Жане считалась одним из первых «объектов» социализации, наиболее наглядно презентирующим процесс опосредствования [6].

162

При некотором разнообразии процедур, применяемых в методике, она в целом сводится к следующему. Испытуемому предъявляется для запоминания и последующего воспроизведения перечень слов (10–16 штук). В качестве вспомогательного средства

05.10.2012

161

Испытуемый должен выполнить рисунок, который мог бы напомнить ему о слове. Спустя промежуток времени (около одного часа) испытуемый должен, посмотрев на свой рисунок, воспроизвести слово. Использование слов и буквенных обозначений в рисунке запрещается инструкцией.

Метод пиктограмм приобрел наибольшую популярность в области патопсихологии и возрастной психологии. В первом случае он применяется для диагностики степени и характера нарушения интеллектуальной составляющей памяти, так называемого процесса опосредствования запоминания. Несмотря на то, что в большинстве справочников по психодиагностике методика помещена в раздел «Память», значительная часть исследователей [21] указывает на продуктивность данной методики в исследовании не только собственно памяти, но и интеллектуальной составляющей мнемических процессов.

По мнению Б. Г. Херсонского [21], метод пиктограмм по критерию психологической структуры лежащего в его основе процесса ближе всего стоит к операции определения понятия, раскрытия его смысла для субъекта. Как известно, понятие представляет собой сложное психологическое образование, включающее и словесный, и образный, и аффективный компоненты. Соотношение этих компонентов зависит от ряда факторов, в том числе от степени абстрактности/конкретности понятия, а также от степени его мотивационной значимости, существенности (аффективной насыщенности). Чем более абстрактное понятие изображается пиктографически, тем большую свободу проявляет испытуемый в его образной трактовке, проявляя все большую степень индивидуальности изображения.

Как считал А. Р. Лурия [11], «для опосредствованного запоминания выбираются не «правильные», существенные (т. е. понятийные. — О. А.) связи, а связи, пригодные для запоминания». Можно предположить, что метод пиктограмм не только исследует доступный испытуемому уровень символизации, но и предоставляет данные об индивидуальных характеристиках памяти и мышления испытуемого, поскольку «пригодность связей для запоминания», скорее всего, является глубоко индивидуальной характеристикой.

Признавая безусловную значимость мнемических и собственно интеллектуальных факторов в пиктографическом опосредствовании запоминания, мы вслед за А. Р. Лурия и Г. В. Биренбаум особо остановимся на значении мотивационных и эмоциональных особенностей субъекта в этом процессе. Так, Г. В. Биренбаум [3] подчеркивает значение эмоциональных, личностных особенностей испытуемого, в частности, эмоциональной неустойчивости, аффективной откликаемости. С. Я. Рубинштейн [15] рекомендует выбирать для предъявления слова, могущие вызвать эмоциональный отклик, активизировать испытуемого.

В работах С. Лонгиновой ([8], [9]) указывается предположительно проективный характер методики и возможность получить данные о личных интересах, мотивах и страхах испытуемого. На наш взгляд, определение проективного характера метода пиктограмм дважды обоснованно: как со стороны содержательных, сущностных особенностей метода, так и со стороны истории возникновения метода, его связей с основополагающими принципами и понятиями вполне определенного направления психологической науки. Парадоксально, но метод, возникший безусловно в контексте культурно-исторической школы Л. С. Выготского, имеет четкую смысловую связь с иным, исторически чуждым данной концепции, направлением. Речь идет о психоанализе, впервые определившим понятие проекции как проявления неосознаваемых характеристик мотивации

05.10.2012

161

163

Личности в форме структуры психических процессов и поведения человека. Наряду с проекцией наиболее «любимым» в классическом психоанализе процессом был процесс вытеснения, проявляющийся в том числе в форме забывания мотивационно конфликтных содержаний, их «вытеснения» из сознания [20].

И проекция и вытеснение объединяются психоаналитиками в едином, хотя и разнородном, перечне защитных механизмов личности [19].

В большинстве руководств по психодиагностике, презентирующих метод пиктограмм, основное внимание уделяется процессу исследования запоминания, и нигде не акцентируется тот факт, что пиктограммы исследуют не только эффективность и характер запоминания, но и дают полное представление о «парном» запоминанию процессе — процессе забывания. Между тем сам факт и характер забывания (проявляющийся, в частности, в искаженном воспроизведении слова) — едва ли не более информативный психодиагностический источник. Однако, в отличие от запоминания, забывание главным образом презентирует не столько механику собственно познавательных процессов, сколько мотивационную, аффективную составляющую их строения. Данное положение вполне соотносится с классическими и современными представлениями о механизмах забывания.

Наряду с временной деструкцией и интерференцией (забыванием вследствие воздействия сходного материала), широко исследуемыми когнитивной психологией, признается значимость так называемого мотивированного забывания, забывания вследствие неосознанного нежелания помнить конфликтную, травмирующую данность. Описанный в классических работах З. Фрейда [20] механизм вытеснения, утратив свой абсолютный характер, превратился в признаваемый повсеместно, хотя и не единственно возможный, принцип забывания.

Анализ мотивированного забывания, начатый в классических работах З. Фрейда, стал диагностическим ключиком к сокровенной, тайной для самого испытуемого, структуре мотивационных образований, их истинному соподчинению и скрытой от сознания мотивирующей активности. Иными словами, анализ забываемого содержания позволяет получить уникальные диагностические данные, дает возможность не только представлять мотивационные особенности испытуемого, но и находить наиболее «конфликтные», травмирующие содержания его психической жизни.

Однако следует отметить все еще гипотетический статус феномена забывания, связанный с трудностью его экспериментальной или эмпирической объективации. О трудностях такого исследования много написано в работе Я. Рейковского [14]. По мнению автора, данные, полученные в экспериментах различных авторов (например, см. [23]–[25]), не позволяют однозначно объяснить забывание отрицательно окрашенного содержания процессами вытеснения. Удалось лишь установить связь между отрицательными эмоциями и тенденцией к забыванию, а также неосознаваемый характер этого процесса.

КЛАССИЧЕСКИЙ ВАРИАНТ ПИКТОГРАММ И ВОЗМОЖНОСТИ ЕГО МОДИФИКАЦИИ ДЛЯ ЦЕЛЕЙ ДИАГНОСТИКИ МОТИВАЦИИ

В классической «мнемической» трактовке пиктограмм используется два основных диагностических показателя: анализ образов пиктограммы и эффективность запоминания.

05.10.2012

161

В первом случае исследователь выделяет следующие характеристики образов: степень абстрактности, содержание рисунка, стандартность и адекватность изображения. При всей сложности формализации этих показателей они все же могут быть достаточно эффективно «просчитаны» и унифицированы для разных испытуемых. Эффективность запоминания вообще высчитывается довольно просто: это количество безошибочно воспроизведенных слов, взятое в процентном отношении к общему их количеству.

164

При использовании методики пиктограмм в качестве приема, позволяющего изучать мотивацию испытуемого, основной психодиагностический акцент смещается с анализа эффективности запоминания на особенности забывания. Важным при этом становится не только и не столько полнота и точность воспроизведения, сколько объем и характер забывания, способы искажения воспроизводимого содержания.

Изменение диагностической направленности метода пиктограмм требует определенной модификации процедуры проведения и способа анализа данных.

Во-первых, и это главное, в количественном и качественном отношении меняется список предъявляемых испытуемому слов. В классическом варианте предъявляются 16 довольно простых слов. Например, Б. Г. Херсонский вслед за С. Я. Рубинштейн [15] и В. М. Блейхером [4] предлагает следующий список, стандартный для всех испытуемых: «веселый праздник, тяжелая работа, вкусный ужин, болезнь, печаль, счастье, любовь, развитие, разлука, обман, победа, подвиг, вражда, справедливость, сомнение, дружба». Стандартность и относительная простота применяемых в списке слов объясняется практическими целями: необходимостью сравнивать данные различных испытуемых для установления понятия «норма» и желанием применить методику в случае больных, имеющих те или иные психические отклонения, в том числе и связанные с интеллектуальным снижением. Для данных слов имеются каталоги образов, позволяющие, например, оценивать степень стандартности/оригинальности рисунков испытуемого [21].

Мотивационная направленность методики, разрабатываемая в нашем случае, требует существенного изменения стимульного материала (набора предъявляемых слов). Во-первых, мотивационные механизмы гораздо более индивидуальны по своей структуре и функционированию, чем мнемические. Само понятие «норма» становится бессмысленным в контексте исследования мотивации. Требование индивидуального подхода особенно обостряется при анализе мотивационного конфликта, поиска наиболее активных систем напряжений в мотивационной системе. Соответственно, и стимульный материал для разных испытуемых может лишь частично совпадать.

Во-вторых, список предъявляемых испытуемому слов неоднороден по своему содержанию и смысловой направленности. При составлении списка слов для конкретного испытуемого мы применяли прием «зонда», ранее опробованный нами на материале методики «Толкование пословиц» [1]. Предполагая, что пословицы обращаются к разным по эмоционально-мотивационной напряженности смысловым сферам субъекта, мы разделили их на нейтральные для данного субъекта и аффектогенные, или зондовые. Деление стимульного материала (пословицы или слова для запоминания) на нейтральный и аффектогенный имеет индивидуальный характер, связано с особенностями личности и специфично для каждого испытуемого. Иными словами, нейтральный для одного субъекта стимульный материал может оказаться аффектогенным для другого, и наоборот.

Примерами применяемых в нашем исследовании аффектогенных словосочетаний и

05.10.2012

161

Слов могут послужить следующие: глупая ошибка, твердое решение, доверие, одиночество, строгий контроль, строгая мать или заботливая мать, большой авторитет и т. д. В качестве слов-зондов мы использовали как словосочетания, имеющие негативную эмоциональную окраску, — «подозрительный человек», так и «парные» к ним слова положительной эмоциональной окраски — «доверие». Примерами таких пар могут быть «сомнение — твердое решение», «строгая мать — заботливая мать».

Называя стимульный материал аффектогенным, мы исходим из сложившейся в проективной психологии традиции, идущей от попыток обнаружения так называемых следов аффекта. В основании этой методической

165

Линии лежат работы З. Фрейда [20], К. Г. Юнга (см. [10]) с их методами свободных ассоциаций и ассоциативного эксперимента. В целом методики были направлены на исследование неосознаваемых последствий пережитого испытуемым аффекта, проявляющихся в виде искажения ассоциативного процесса.

Одним из проявлений аффектогенного влияния стимульного материала и является его забывание (полное или частичное — в виде искаженного воспроизведения). В этом случае при условии сохранности и достаточного развития смысловой памяти нейтральные для испытуемого стимулы будут воспроизведены с помощью пиктограмм правильно, а аффектогенные, мотивационно-конфликтные, будут искажаться или полностью вытесняться из памяти.

Экспериментальное подтверждение этой гипотезы открывает путь к использованию пиктограмм для диагностики совершенно нетрадиционного для методики материала: наличия и характера мотивационного конфликта субъекта, вызывающего мощный психологический феномен в виде защитного забывания травмирующего материала.

Отметим важность различения мотивационных и чисто мнемических причин забывания материала. Признаком именно мотивационного по своей природе забывания является его избирательный характер, забывание исключительно аффектогенных, зондовых слов на фоне высокого качества воспроизведения нейтрального материала.

В-третьих, некоторые изменения, внешне кажущиеся малосущественными, претерпела и процедура исследования. В классическом варианте метода, направленного на исследование памяти, рисунки испытуемого располагаются на одном большом листе. При этом предполагается, что положительное влияние на запоминание может оказать способность испытуемого строить мнемосвязи, смысловые или ассоциативные цепочки между отдельными изображениями. В нашем случае этот процесс должен быть минимизирован, поскольку каждое слово-стимул представляет собой отдельное «испытание», пробу, адресованную конкретной области предполагаемого мотивационного конфликта. В этом случае возникновение смысловых связок может затенить картину аффективного вытеснения. Для уменьшения влияния процессов смысловой организации стимульного материала наши испытуемые выполняют рисунки для каждого слова на отдельном небольшом листке, мгновенно переворачивая его после выполнения рисунка.

Проиллюстрируем требуемые модификации метода пиктограмм в конкретном описании методики нашего исследовании.

ОРГАНИЗАЦИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ

05.10.2012

161

Основной Целью Исследования было доказательство влияния аффективно-мотивационного процесса на эффективность воспроизведения материала в методике пиктограмм. Предполагалось, что эффективность воспроизведения аффектогенного материала будет существенно ниже, чем нейтрального. Материал, связанный по смыслу с мотивационными конфликтами, переживаемыми испытуемым, будет по законам защитного вытеснения забываться или воспроизводиться в искаженной форме. Эти искажения также нуждаются в тщательном анализе, так как могут иметь неслучайную природу и отражать не только сам факт наличия мотивационного конфликта, но и его конкретную форму, характер проявления.

Эти искажения не имеют собственно мнемической, интеллектуальной природы, а связаны с эмоциональными процессами и переживаемым конкретным человеком мотивационно-аффективным конфликтом.

Как и в методике «Толкование пословиц», каждый испытуемый принимал участие в двух сериях: предварительной (психодиагностической) и основной (контрольной). Задачей психодиагностической

166

Серии было определение актуальной для каждого испытуемого индивидуальной смысловой «зоны» мотивационной значимости, порождающей конфликт, аффективное напряжение. Кроме того, задачей психодиагностической серии был отбор мнемически и интеллектуально состоятельных испытуемых во избежание случаев забывания по причине банальной мнемической ограниченности или психической патологии.

Испытуемые. В нашем исследовании приняли участие 44 человека: 20 мужчин в возрасте от 21 до 43 лет и 24 женщины в возрасте от 21 до 45 лет. Данный возрастной интервал был выбран нами специально во избежание вмешательства возрастных факторов в процесс толкования. Испытуемые имели высшее или неполное высшее образование: юридическое, экономическое, техническое, медицинское, гуманитарное. Все испытуемые — русскоязычные, воспитывавшиеся в русскоязычной культуре. Все они прошли предварительный отбор по методикам «Исключение четвертого», «Сложные аналогии», исследование непосредственного запоминания (на материале образной памяти). В нашем исследовании приняли участие только те испытуемые, которые набрали средний и высокий балл по методике «Сложные аналогии» и у которых, согласно результатам по «Исключению четвертого», уровень мышления был оценен как достаточный для выполнения категоризации, а показатель непосредственного воспроизведения был не ниже 6 единиц из 8.

Учитывая сложность задачи диагностики актуального аффективного конфликта испытуемого, нами был применен целый комплекс Диагностических методик — как проективных, так и тестовых.

В нашем исследовании использовалось восемь методик со следующими целями:

1) «Сложные аналогии» [15] — для выяснения способности испытуемого к
пониманию логических отношений, выделению абстрактных связей и способности их
переноса с одной группы понятий на другую;

2) «Исключение четвертого» [2] — для диагностики способности к обобщению и
абстрагированию; как отмечает Н. В. Беломестнова, эта методика наиболее точно
диагностирует наличие категориального уровня мышления;

3) Методика исследования непосредственной образной памяти [15] — для
определения уровня сформированности мнемических процессов испытуемого, имеющих

05.10.2012

161

Непосредственный характер;

4) «Незаконченные предложения» (далее НП) — для выявления неосознаваемых или малоосознаваемых проблемных областей личности [22]; кроме того, согласно авторам методики [16], она позволяет определить степень реагирования, эмоциональную адаптацию, зрелость/эгоцентричность, т. е. аспекты, которые могут повлиять на толкование эмоционально значимого материала;

5) Модифицированный восьмицветовой тест Люшера [17] (представляющий собой адаптированный вариант цветового теста М. Люшера) — для выявления типологических свойств личности, типов реагирования, актуального состояния испытуемого на момент обследования, актуальных проблем испытуемого и особенностей присущих ему компенсаторных механизмов [18];

6) «Рисунок несуществующего животного» [7] (РНЖ), использованный в
традиционном варианте;

7) «Рисунок семьи» — для выявления особенностей семейных взаимоотношений и
позиционирования испытуемого по отношению к своим близким [5], [12]. Методика
традиционно используется для детской диагностики, однако, как показал многолетний
опыт, она с успехом может применяться и для взрослых [5];

8) Методика пиктограмм, явившаяся ключевой в нашем исследовании.
Пиктограммы предъявлялись после выполнения методик неоконченных предложений,
рисунка семьи и методики «Непосредственная память на образы». Испытуемому давалась
следующая инструкция: «А теперь исследование памяти. Вам будут зачитаны

167

12 слов и небольших словосочетаний. Вы должны их запомнить. Чтобы вам было легче вспоминать слова, для каждого из слов нарисуйте что-нибудь на листке бумаги, что-нибудь такое, что помогло бы вам в дальнейшем вспомнить слово». Из 12 слов шесть было предположительно нейтральных, шесть — зондовых.

В качестве примера приведем список слов, предъявленный одному из испытуемых.

1. Глухая старушка. 2. Твердое решение. 3. Богатство. 4. Глупая ошибка. 5. Новые возможности. 6. Строгий контроль. 7. Веселая компания. 8. Острый конфликт. 9. Верный друг. 10. Большой авторитет. 11. Рискованное дело. 12. Холодный день.

Подчеркнутые слова предъявляются как зондовые. Испытуемому предлагались 12 небольших (15ґ15 см) пронумерованных листочков бумаги и карандаш. После выполнения рисунка испытуемый переворачивал листок.

Как известно, рекомендуемое время между предъявлением и воспроизведением в методике пиктограмм составляет один час. Естественно предположить, что событийное «заполнение» этого временнóго промежутка может существенно повлиять на эффективность воспроизведения. В частности, задания, аналогичные основному по своему типу, могут стать источником интерференции, ухудшить воспроизведение за счет механизма забывания. Из этих соображений мы заполнили данный промежуток психодиагностическими методиками лишь частично, проведя недифференцированную методику Люшера, «исключение четвертого» и сложные аналогии. Остальное время было посвящено беседе с испытуемым, также имеющей психодиагностическую направленность.

Через час испытуемому предлагалось воспроизвести предъявленный стимульный материал по собственным рисункам, для чего экспериментатор в соответствующей предъявлению последовательности выкладывал перед испытуемым один рисунок за

05.10.2012

161

Другим.

Результаты воспроизведения заносились в протокол. Этап объяснения смысла рисунков для целей нашего исследования был отнесен в самый конец эксперимента, следовал после воспроизведения. Тому было несколько причин. Во-первых, нашей целью было изучение не столько запоминания, сколько забывания, и процесс объяснения характера рисунка мог существенно укрепить мнемическую связь, воспрепятствовать процессу защитного забывания. Вместе с тем анализ рисунков в нашей методике, хотя и имеет второстепенное значение, все же может презентировать признаки аффективности предъявляемого стимульного материала даже в том случае, когда защитное забывание не выявляется.

Предлагая испытуемому список слов, мы предполагали вероятностный характер защитного забывания, исходили из утверждения большей тенденции к забыванию и искажению зондовых слов по сравнению со словами нейтральными. Кроме того, учитывалась вероятность того, что гипотетически нейтральное слово может оказаться для данного испытуемого словом-зондом, неожиданно для исследователя проникающим в конфликтную смысловую зону.

Повышенная концентрация проективных методик при проведении диагностической серии объясняется стремлением «обойти» сознательные установки и защиты испытуемого, чтобы выделить конфликтные мотивационные сферы, так сказать, «в чистом виде», что и позволяют сделать проективные методики. С целью повышения достоверности получаемых психодиагностических данных мы применяли большое количество методик, в некотором смысле «перекрывающих» и дополняющих друг друга.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Анализ результатов базировался на следующих признаках аффективных по своей природе искажений воспроизведения:

1) полное забывание (вытеснение);

2) частично правильное воспроизведение с утерей какого-либо компонента
словосочетания

168

(например, вместо «строгая мать» — просто «мать»);

3) искаженное воспроизведение («строгая мать» преобразуется в «злая мать»);

4) точное воспроизведение слова с одновременным проявлением признаков эмоциональной реакции — смеха, мимики, эмоциональных высказываний и т. д.;

5) правильное воспроизведение слова при наличии признаков аффективного переживания в рисунке.

Выделенные показатели имеют выраженную аффективно-мотивационную природу, демонстрируют особую пристрастность субъекта по отношению к запоминаемому содержанию. Мы пытались расположить их в порядке убывания степени разрушительности по отношению к процессу запоминания, начав от более грубых (полное забывание) и закончив косвенными (проявление аффективности в изобразительных средствах запоминания). Отметим при этом, что ранжирование осуществлялось по интуитивному критерию.

Основные результаты исследования представлены в таблице.

05.10.2012

161

Таблица

Сравнение воспроизведения зондовых и нейтральных словосочетаний, %

Полученные данные иллюстрируют зависимость забывания и искажения в воспроизведении слов от аффективной значимости затрагиваемой темы, мотивационной аффектогенности стимульного материала.

Как и ожидалось, воспроизведение зондовых, аффектогенных слов оказалось существенно менее эффективным, чем воспроизведение нейтральных стимулов. Зондовые стимулы в большей степени подвержены искажениям и вытеснению, чем нейтральные. Особенно много в этом случае довольно «грубых» дефектов запоминания — от полного вытеснения слова до искаженного воспроизведения.

Избирательный, «несплошной» характер забывания слов-стимулов испытуемыми говорит не о мнемической, а об аффективной природе этого явления. Причина возникающих при этом искажений — не в слабости мнемической деятельности испытуемого, а в разрушающем воздействии переживаемого им мотивационного напряжения, конфликта, вызывающего аффективные по своей природе изменения интеллектуальных процессов.

В эксперименте это проявляется как точное или слабо искаженное воспроизведение нейтральных слов и выраженное нарушение воспроизведения зондовых — аффективно значимых.

Доказательством гипотезы об аффективной природе возникающих дефектов запоминания в ходе исследования является полученное различие в эффективности воспроизведения нейтральных и аффективно значимых (конфликтных) стимулов.

Особый интерес для нашего исследования представляют случаи не абсолютного (полного) забывания стимулов, а полностью или частично искаженное воспроизведение зондовых слов. Так, например, испытуемые могут воспроизводить слова-стимулы, замещая их следующим образом:

Предъявленное словосочетание: строгая мать → злая мать, строгий контроль → опасность, рискованное дело → кража, глупая ошибка → роковая ошибка.

Эти примеры показывают, что характер мнемического искажения не является случайным и имеет выраженный психодиагностический характер. Неосознанно

05.10.2012

161

169

Испытуемый замещает слово-стимул аффективно близким по значению словом. Эти малоосознанные, но крайне существенные аффективные связи часто проявляются в рисунках испытуемых, например, испытуемый, запоминая стимул «рискованное дело», рисует ночных воров, крадущихся к банку. На рисунке к слову «строгий контроль» испытуемый изображает не какой-либо предмет, имеющий отношение к процессу контролирования, а восклицательный знак, символизирующий состояние его самого как объекта или субъекта этого контроля.

Таким образом, испытуемый занимает позицию «контролируемого» или «контролирующего».

Эти данные имеют высокую психодиагностическую ценность, в значительной степени информативны в отношении личности и мотивации испытуемого. Они позволяют проникнуть в сферу закрытых для опросниковых методик, а часто и для самого сознания испытуемого, смыслоценностных образований. Несмотря на свой неосознаваемый характер, эти образования крайне активны в мотивационном, регуляторном плане, их диагностика поэтому важна в целом ряде случаев.

Как и ожидалось, зондовые (аффектогенные) стимулы имеют индивидуальный характер, по своему смысловому контексту связаны с актуальным мотивационным конфликтом конкретного испытуемого.

Интересен, хотя и вторичен для целей нашего исследования анализ выполняемых испытуемыми мнемических рисунков. В полученных данных отмечается наличие в рисунках признаков аффективных реакций, переживаемых испытуемыми. Признаками таковых мы считали следующие [12], [13]:

• наличие штриховок и зачернений;

• наличие символов и знаков, выражающих аффектацию (вопросительный или
восклицательный знак, перечеркивание крестом и т. д.);

• изображение аффективно насыщенных ситуаций и предметов (столкновение машин, острые ножи и т. д.);

• изображение лиц и фигур людей в состоянии аффективного возбуждения;

• выпадение логически необходимых деталей изображения (алогичный характер
деталей изображения);

• неспособность испытуемого выполнить рисунок (чистый лист).

При условии правильного воспроизведения слова-стимула мы считали наличие таких свойств изображения наиболее мягкой формой вторжения аффективных процессов в запоминание и связанную с ним интеллектуальную (опосредствующую) деятельность испытуемого. При содержательно правильном выполнении задачи на запоминание слова испытуемые ощущают существенное эмоциональное напряжение. Если методика пиктограмм направлена на диагностику мотивационно-конфликтных смысловых зон, названные признаки имеют важное, хотя и косвенное, диагностическое значение.

Основным результатом исследования является тот факт, что при достаточно хороших мнемических способностях наших испытуемых возникает необъяснимое только с точки зрения особенностей собственно памяти нарушение воспроизведения аффективно значимых стимулов.

Полученное различие в воспроизведении нейтральных и зондовых слов-стимулов имеет довольно выраженный характер и может быть объяснено влиянием мотивационно-аффективных факторов.

05.10.2012

161

В частности, «попадание» слова-стимула в смысловую зону, «окрашенную» переживаемым испытуемым мотивационно-личностным конфликтом, приводит с высокой долей вероятности к более или менее грубым искажениям в воспроизведении слова вплоть до его полного вытеснения из памяти.

Полученные данные в целом согласуются с результатами психоаналитических исследований процесса мотивированного забывания, хотя и получены на нетипичном для данного психологического направления материале опосредствованного запоминания.

170

ВЫВОДЫ

1. Мотивация субъекта, актуальное содержание мотивационно-смыслового
конфликта являются важным фактором, определяющим результат мнемической
деятельности. В зависимости от степени и характера смысловой связи между
содержанием запоминаемого материала и переживаемым субъектом мотивационным
конфликтом эффективность запоминания существенно изменяется.

2. Поскольку степень забывания аффектогенного материала существенно выше, чем
материала нейтрального, можно утверждать, что возникающие при этом искажения
имеют не мнемический, а именно мотивационно-личностный, аффективный характер.

Основным источником подобных искажений является характерный для субъекта эмоционально-мотивационный конфликт, способный активизировать работу защитных механизмов личности, в частности, вытеснения и замещения.

3. Методика «Пиктограммы» может применяться не только как средство диагностики
памяти и мышления человека, но и как методика, имеющая выраженный проективный,
личностный характер. Она может быть использована для диагностики особенностей
эмоционально-мотивационной сферы субъекта, его актуальных мотивационных
конфликтов и специфики психологических защит.

1. Арестова О. Н. Аффективные искажения в понимании пословиц // Вопр. психол. 2006. № 1.

С. 83–93.

2. Беломестнова Н. В. Клиническая диагностика интеллекта: психометрическая и клинико-

Психологическая оценка уровня развития интеллекта в клинической и судебно-психологической экспертной практике: Метод. пособ. СПб.: Речь, 2003.

3. Биренбаум Г. В. К вопросу об образовании перенесенных в условиях значений слова при

Патологических изменениях мышления // Новое в учении об апраксии, агнозии и афазии. М.: Изд-во АН СССР, 1934.

4. Блейхер В. М. Клиническая патопсихология. Ташкент: Медицина, 1976.

5. Венгер А. Л. Психологические рисуночные тесты: Иллюстр. рук-во. М.: Владос-Пресс, 2004.

6. Выготский Л. С., Лурия А. Р. Этюды по истории поведения. М.: Педагогика-Пресс, 1993.

7. Дукаревич М. З. Практикум по психодиагностике. Психодиагностика мотивации и
саморегуляции. М.: Изд-во МГУ, 1990.

8. Лонгинова С. В. Исследования мышления с помощью метода пиктограммы // Психол. исслед.

1971. Вып. 3. С. 162–167.

9. Лонгинова С. В. Пиктограмма как метод исследования расстройств мышления при

Шизофрении // Журн. невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 1972. № 11. С. 1679–1684.

10. Лурия А. Р. Сопряженная моторная методика и ее применение в исследовании аффективных

Реакций // Проблемы современной психологии / Под ред. К. Н. Корнилова. Т. 3. М.: Москва — Ленинград, 1928.

05.10.2012

161

11. Лурия А. Р. Лекции по психологии памяти. М.: Изд-во МГУ, 1967.

12. Маховер К. Проективный рисунок человека. М.: Смысл, 1996.

13. Проективная психология. М.: Эксмо-Пресс; Апрель-Пресс, 2000.

14. Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. М.: Прогресс, 1979.

15. Рубинштейн С. Я. Экспериментальные методики патопсихологии и опыт применения их в клинике: Практ. рук-во. М.: Медицина, 1970.

16. Сакс Д., Леви С. Тест «Завершение предложений» // Проективная психология / Под ред. Л.

Беллак, П. Пот. М.: Эксмо, 2000. С. 236–237.

17. Собчик Л. Н. МЦВ — Метод цветовых выборов. Модифицированный восьмицветовой тест

Люшера: Практ. рук-во. СПб.: Речь, 2002.

18. Фанталова Е. Б. Аннотированный указатель методов психологической диагностики: Учеб.-

Метод. пособ. М.: Союз, 1997.

19. Фрейд А. Психология «Я» и защитные механизмы. М.: Педагогика-Пресс, 1993.

20. Фрейд З. Психология бессознательного: Сб. произв. М.: Просвещение, 1990.

21. Херсонский Б. Г. Метод пиктограмм в психодиагностике. СПб.: Сенсор, 2000.

22. Яншин П. В. Практикум по клинической психологии: Методы исследования личности. СПб.:

Питер, 2004.

23. Dollard J., Miller N. E. Personality and psychotherapy. N. Y.: McGraw Hill, 1950.

24. McGranahan D. V. Critical and experimental study of repression // Understanding human
motivation / Stacey C. L., De Martino M. F. (ed.). Cleveland, OH: Howard, 1958.

25. Zeller A. An experimental analogue of repression. Part 1, 2 // Research on personality / Mednick

M., Mednick S. A. (eds). N. Y.: Holt, 1964.

Поступила в редакцию 5.X 2006 г.

05.10.2012

161