ГЕДОНИСТИЧЕСКИЙ И ЭВДЕМОНИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ К ПРОБЛЕМЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО

А. Е. СОЗОНТОВ

Сопоставляются два основных современных подхода — гедонистический и эвдемонистический

— к пониманию природы психологического благополучия, его ключевые характеристики и

Предпосылки, пути достижения. Намечаются возможные пути интеграции этих подходов в

Контексте построения комплексной, системной модели психологического благополучия

Человека.

Ключевые слова: гедонистический подход, эвдемонистический подход, переживание счастья,

Психологическое благополучие, самореализация.

Психологическое благополучие стало предметом исследования лишь во второй половине XX в. В отечественной психологии подъем интереса к этой проблеме приходится на последнее десятилетие прошлого века.

106

Актуальность изучения психологического благополучия связана с тремя основными моментами ([2], [3], [5], [21], [26]): Во-первых, с осознанием представителями наук о человеке недостаточности медицинской модели здоровья, где оно рассматривается лишь как отсутствие выраженных недугов или сумма среднестатистических норм, а также с потребностью в позитивном определении здоровья, выходящем за рамки критерия «отсутствие болезни»; Во-в торых, с разработкой комплексных представлений о здоровье как феномене, включающем ряд взаимосвязанных составляющих: психическую, соматическую, психологическую, культурную и др.; в-третьих, с запросом со стороны и науки, и практики на раскрытие философских основ понимания жизненных добродетелей, блага, а также социально-психологических аспектов благополучия, включая, в частности, возможность проявлений неблагополучия у здорового, «нормального» человека.

В настоящее время разрабатывается ряд подходов к пониманию психологического благополучия, базирующихся на различных представлениях о благе, жизненных

Добродетелях, здоровом обществе. Одними из основных подходов к проблеме

12 Психологического благополучия выступают гедонистический и эвдемонистический

Подходы [23]. Раскроем их содержательное своеобразие.

Гедонистический подход Разрабатывается преимущественно в контексте когнитивной и поведенческой психологии. Психологическое благополучие здесь определяется через достижение удовольствия и избегание неудовольствия, при этом удовольствие трактуется в широком смысле — это не только телесное удовольствие, но и удовлетворение от достижения значимых целей, результатов [15], [20]. Такое понимание природы психологического благополучия соответствует основным теоретическим и методологическим принципам когнитивистской и необихевиористской ориентаций, среди которых, в частности, необходимо отметить следующие.

1. Акцентирование полюса социальности в описании личности, влияния на нее социального окружения — социоцентрированная позиция в рассмотрении соотношения личности и общества. Представители гедонистического подхода, основываясь на предположении об исключительной податливости, гибкости человеческой природы,

05.10.2012


105

Полагают, что психологическое благополучие характеризует прежде всего способность человека адаптироваться к социальному окружению и в значительной мере является результатом социального сравнения — сопоставления самого себя с другими людьми, собственными идеалами, устремлениями, своим прошлым [23].

2. Ориентирование на метод индуктивного движения от наблюдения к обобщению
отдельных непосредственно наблюдаемых эмпирических фактов, тенденция к отказу от
философского осмысления исходных категорий. Представления сторонников
гедонистического подхода о психологическом благополучии основаны «на реакциях
самих людей в оценке собственной жизни»; а создание объединяющей теории в рамках
подхода требует предварительного накопления значительного массива «элементарных
фактов» [15; 35].

3. Требование четкой операционализации исходных понятий. Постулирование в
качестве основного критерия психологического благополучия удовольствия в
противоположность страданию задает ясную, определенную цель исследованиям,
открывает хорошую возможность для

107

Операционализации понятия психологического благополучия.

Адекватно пониманию природы психологического благополучия с позиций гедонистического подхода выделяются его основные предпосылки и индикаторы.

В качестве наиболее общего индикатора психологического благополучия принимается «переживание счастья» или «субъективное благополучие» человека (Subjective Well-Being) [1], [14]. В самом счастье представители гедонистического подхода различают три аспекта: 1) удовлетворенность жизнью — оценка человеком качества своей жизни в целом; 2) наличие позитивных аффективных переживаний (по параметрам силы и интенсивности); 3) отсутствие проявлений негативных аффектов: компонентов дистресса, тревожных и депрессивных симптомов.

Первым выявленным показателем счастья и ключевой его предпосылкой выступает удовлетворенность жизнью, характеризуемая как общая оценка человеком собственной жизни или какого-либо ее отдельного периода. Этот аспект рассматривается как одна из базовых социальных установок, объектом которой выступает жизнь человека как целое, оказывающая влияние на его предрасположенность действовать тем или иным образом в ситуациях социального взаимодействия. Удовлетворенность жизнью может быть представлена в виде отдельных компонентов: удовлетворенности профессиональной деятельностью, досугом, браком, собственным Я и др.

Представления о счастье как о некотором балансе позитивных и негативных эмоциональных переживаний, характеризующемся преобладанием позитивных переживаний над негативными, восходят к работе Н. М. Брэдберна «Структура психологического благополучия» [10]. Эти исследования привели к заключению, что позитивный и негативный аффект не противоположны, но независимы друг от друга и должны изучаться раздельно для составления полной картины психологического благополучия; кроме того, для оценки переживания счастья важно учитывать такие параметры, как сила и интенсивность позитивных и негативных аффектов.

В современных исследованиях в качестве основных индикаторов счастья выступает как каждый из трех обозначенных аспектов в отдельности, так и их совместное проявление. В последнем случае соотношение позитивных и негативных эмоциональных переживаний рассматривается как аффективный компонент счастья, а удовлетворенность

05.10.2012


105

Жизнью — как его когнитивный компонент [1], [14].

Выделяемые в контексте гедонистического подхода основные предпосылки и характеристики психологического благополучия составляют основу для разработки представлений о путях его достижения, рекомендаций по его поддержанию и укреплению.

С точки зрения представителей гедонистического подхода, путь человека к психологическому благополучию лежит прежде всего через успешную социальную адаптацию — приспособление к конкретным жизненным условиям и обстоятельствам, запросам социального окружения. Счастливый человек — в первую очередь тот, кто соответствует принятым в современном обществе эталонам благополучия, т. е. успешный, имеющий круг деловых и личностных социальных контактов, возможность не ограничивать себя в приобретении и потреблении.

Акцентируется, что именно способность человека приспосабливаться к изменяющимся социальным условиям, основными составляющими которой выступают позитивное мышление (оптимистичный, рациональный взгляд на события жизни, окружающих, самого себя) и позитивное социальное поведение (проявление добровольной активности на работе, помогающего поведения в семье, принятия и подачи социальной поддержки), обеспечивает достижение социально значимых результатов и, соответственно, повышение удовлетворенности жизнью,

108

Увеличение положительных эмоциональных переживаний, снижение вероятности психологических проявлений дистресса, а также числа стрессовых ситуаций [1], [20].

Реализация задачи, направленной на усиление переживания счастья, может быть связана с различного рода затруднениями. Представители гедонистического подхода разрабатывают комплекс мер, рекомендаций, призванных помочь человеку совладать с возможными психологическими затруднениями на пути к более счастливой жизни. Эти рекомендации предназначены как для самостоятельной коррекции когниций и поведения, так и для модификации мышления, приобретения новых социальных навыков в ходе индивидуальной или групповой психотерапевтической работы. Рассмотрим некоторые из предлагаемых рекомендаций.

В качестве одного из важнейших средств самостоятельной коррекции предлагается
Самомониторинг — систематическое наблюдение и отслеживание человеком своего
поведения и обстоятельств, в которых оно осуществляется. Задачами самомониторинга
могут являться: контроль стимулов — попытка выбрать альтернативу стимулам,
связанным с проблемным поведением; контроль поведения — выработка альтернатив
нежелательным поведенческим проявлениям с помощью техник

Самоподкрепления/самонаказания; контроль когниций — отслеживание иррациональных представлений и убеждений. Самомониторинг эффективен, в частности, в совладании со стрессом, он позволяет отследить ситуации, вызывающие его, и в зависимости от специфики той или иной ситуации либо предпринять действия, направленные на изменение травмирующих обстоятельств, либо пытаться регулировать когниции и эмоциональные реакции, вызванные стрессовыми событиями.

Одним из основных средств индивидуальной и групповой психокоррекционной работы, способствующих более полному переживанию счастья, выступает Формирование позитивного мышления, а также имитация черт и характеристик психологически благополучного человека. Формирование позитивного мышления представляет собой

05.10.2012


105

Разновидность когнитивного научения. Об эффективности этого метода свидетельствуют, в частности, результаты экспериментального исследования М. Е. Селигмана и коллег [27]. Через когнитивное научение и решение социальных проблем учащиеся общеобразовательных школ, бывшие на грани депрессии, обучались видеть светлую сторону жизненных событий. После обучения в экспериментальной группе наблюдалось значительно меньшее число депрессивных симптомов, чем в контрольной группе, члены которой не проходили обучения позитивному мышлению; спустя два года эффект даже усилился.

М. В. Фордис и соавт. [18] изучали возможность повышения психологического благополучия через обучение подражанию характеристикам счастливых людей, таким как: организованность, вовлеченность в некоторое дело, позитивный взгляд на вещи и события, поддержание здорового образа жизни. Результаты исследования показали положительные изменения в переживании счастья в экспериментальной группе, тогда как в группе, которой давалась неполная информация о психологически благополучном человеке, эти изменения были существенно менее заметны; в контрольной группе с «плацебо-контролем» изменения вовсе отсутствовали. Эффект обучения сохранялся по прошествии 9 и 28 мес после эксперимента.

Завершая характеристику гедонистического подхода, необходимо отметить, что, несмотря на его широкую распространенность, значительное и постоянно пополняющееся число проведенных исследований, в его адрес высказываются критические замечания. Наиболее существенное из них — недостаточное внимание к теории, зачастую избегание каких-либо теоретических обоснований эмпирического материала. Лишь имплицитное присутствие теоретической основы

109

Рождает некоторые сомнения относительно того, в какой мере переживание счастья является адекватным и точным индикатором психологического благополучия [23], [25].

«Пробелы», присущие гедонистическому подходу, стремятся восполнить сторонники Эвдемонистического подхода К психологическому благополучию, представляющего в определенных аспектах и альтернативу, и дополнение к гедонистической позиции. Этот подход разрабатывается преимущественно в гуманистической психологии. Психологическое благополучие здесь раскрывается как полнота самореализации человека в конкретных жизненных условиях и обстоятельствах, нахождение «творческого синтеза» между соответствием запросам социального окружения и развитием собственной индивидуальности.

Представители эвдемонистического подхода полагают, что не все, что соответствует удовольствию, способствует достижению психологического благополучия. Более того, жизненные трудности, негативный, даже травмирующий опыт и переживания могут в определенных случаях выступать основой для повышения психологического благополучия человека — через более глубокое осмысление жизни, осознание собственных жизненных целей, установление более гармоничных отношений с другими людьми, обретение способности к сопереживанию [24], [26].

Такое представление о психологическом благополучии основывается на общих теоретических и методологических принципах гуманистической психологии.

Во-первых, это предположение о двойственной детерминации человека: с одной стороны, он — «дитя общества», т. е. социален по своей природе, с другой стороны — «дитя природы» и как природный продукт — уникален и неповторим [5]. С точки зрения

05.10.2012


105

Представителей эвдемонистического подхода, психологическое благополучие презентирует прежде всего способность человека реализовывать собственную индивидуальность, становиться и быть субъектом, творцом собственной жизни через включение в определенную профессиональную деятельность, выполнение тех или иных социальных ролей.

Во-вторых, это опора на метод дедуктивного движения от теоретического
исследования к изучению отдельных эмпирических фактов. Первичной задачей при
исследовании феномена психологического благополучия представители

Эвдемонистического подхода считают «прояснение значения хорошей жизни», природы жизненных добродетелей [26]. Среди авторов, занимавшихся теоретической разработкой вопроса об основных «контурах» психологического благополучия, — Дж. Бюдженталь, С. Джурард, А. Маслоу, К. Роджерс, В. Франкл, Э. Фромм и другие.

В-третьих, это приоритетная ориентация на постижение смысла, сущности человеческого существования, а не на четкое соответствие принципу верификации. Разрабатываемые в эвдемонистическом подходе представления о психологическом благополучии отличает комплексность, глубина содержания, однако в ряде случаев операционализация этих представлений для эмпирической оценки психологического благополучия оказывается затруднительной.

К положениям эвдемонистического подхода близка теоретическая разработка проблемы психологического благополучия, осуществляемая в отечественной психологии. Она связана, в частности, с изучением его природы. Отметим, однако, что вместо категории психологического благополучия отечественные авторы используют содержательно близкие категории: «личностное здоровье» и «психологическое здоровье».

Понятие «личностное здоровье» введено в научный лексикон Б. С. Братусем в рамках разрабатываемой им многоуровневой модели психологического здоровья человека [2]. Он выделяет уровень психофизиологического здоровья, определяемый особенностями мозговой, нейрофизиологической

110

Организации актов психической деятельности; уровень индивидуально-психологического здоровья, связанный со способностью человека построить адекватные способы реализации смысловых устремлений; и высший — личностно-смысловой, или уровень личностного здоровья, характеризуемый качеством смысловых отношений человека.

Уровень личностного здоровья связан с выбором человеком собственных ценностных ориентаций, с определением общего смысла своей жизни, с отношениями к окружающим и к себе самому. Он оказывает регулирующее влияние на нижележащие уровни. Своеобразие личностного здоровья проявляется в том, что человек может быть вполне психически здоровым и одновременно быть личностно ущербным. Это предположение подтверждают, в частности, результаты исследования В. И. Чиркова и Э. Л. Диси, в котором показано, что студенты, ориентированные преимущественно на «внутренние» ценности (личностный рост, любовь, служение обществу, здоровье), а не на «внешние» ценности (материальное благополучие, социальное признание, физическая привлекательность), имеют более высокие показатели психологического благополучия (самоактуализации, самоуважения, жизненной энергии, удовлетворенности жизнью), чем студенты, у которых «внешние» ценности преобладают над «внутренними» [8].

Категория «психологическое здоровье» предложена И. В. Дубровиной [4]. В то время как «психическое здоровье», по сути, имеет отношение к отдельным психическим

05.10.2012


105

Процессам, «психологическое здоровье» относится к личности в целом, находится в тесной взаимосвязи с проявлениями человеческого духа.

В. И. Слободчиковым и А. В. Шуваловым была предпринята дальнейшая проработка понятия «психологическое здоровье». В рамках обоснования антропологического принципа в психологии здоровья авторы полагают необходимым различать категории «психического здоровья» как собственно жизнеспособности индивида и «антропопсихического», или «психологического», здоровья, представляющего «интеграл жизнеспособности и человечности индивида» и характеризующего его как субъекта жизнедеятельности [6]. При этом «жизнеспособность» раскрывается как умение выживать, приспосабливаться и развиваться в изменяющихся социальных условиях. Под «человечностью» понимается способ жизни, предполагающий свободный, сознательный и ответственный выбор поведения на основе ценностно-смыслового самоопределения субъекта жизнедеятельности.

В соответствии со своеобразием представлений о природе психологического благополучия в контексте эвдемонистического подхода выделяются его основные индикаторы и предпосылки. Представители данного подхода в качестве индикаторов психологического благополучия рассматривают некоторые его отдельные характеристики, такие, например, как: самоактуализация (мера реализации человеком собственного изначального потенциала, способность «становиться и быть собой» — А. Маслоу) и осмысленность жизни (поиск и осуществление смысла жизни как основы для открытости самому себе и окружающему миру, источника продуктивной, творческой активности — В. Франкл).

В отечественной психологии Б. С. Братусь, разрабатывая категорию личностного здоровья, в качестве основной его предпосылки выделяет стремление человека к обретению родовой человеческой сущности [2]. Это стремление проявляется, в частности, в отношении к другому человеку как самоценности; в способности к децентрации, самоотдаче и любви как способу реализации такого отношения; в творческом, целетворящем характере жизнедеятельности.

Несмотря на очевидную значимость указанных предпосылок и показателей психологического благополучия, они охватывают

111

Лишь некоторые аспекты этого комплексного феномена и потому оказываются весьма сложными для операционализации, в связи с чем предпринимаются попытки построения интегральных, многомерных моделей психологического благополучия. Одну из первых подобных моделей в 1950-х гг. предложила М. Ягода [19]. По заказу Объединенной комиссии по психическим болезням и здоровью (Joint Commission on Mental Illness and Health) она провела анализ и обобщение ряда исследований, выделив по итогам этого анализа шесть основных измерений психологического благополучия: самопринятие (высокая самооценка, выраженное чувство идентичности); личностный рост (мера самоактуализации); интегрированность (способность к совладанию со стрессовыми ситуациями); автономность (независимость от влияния социального окружения); точность восприятия реальности (социальная восприимчивость); компетентность в отношении окружающей социальной среды (способность к социальной адаптации и эффективному решению проблем).

В современной психологии многомерная модель психологического благополучия разрабатывается американской исследовательницей К. Д. Рифф [24], [26]. Во многом эта

05.10.2012


105

Модель опирается на работу М. Ягоды. На основе анализа концепций различных авторов (Ш. Бюлер, А. Маслоу, Г. Оллпорта, К. Роджерса, Э. Эриксона, К. Г. Юнга и других) К. Д. Рифф предлагает различать шесть основных составляющих психологического благополучия: 1) наличие цели в жизни (существование целей и занятий, придающих жизни смысл), 2) позитивные отношения с другими (наличие доверительных межличностных отношений, основанных на поддержке и эмпатии), 3) личностный рост (чувство непрекращающегося развития и самореализации, открытость новому опыту), 4) компетентность в организации окружения (эффективность в решении каждодневных задач с использованием всех возможностей), 5) самопринятие (позитивное отношение к себе и своей жизни, принятие своих позитивных и негативных качеств), 6) автономность (следование преимущественно собственным убеждениям, независимость от оценок окружения).

В соответствии с теоретической моделью автор сконструировала опросник для оценки индивидуального психологического благополучия, включающий шесть шкал, которые направлены на диагностику выраженности основных компонентов психологического благополучия как единого конструкта. В настоящее время многомерная модель К. Д. Рифф принимается многими исследователями, а разработанная ею методика измерения психологического благополучия активно используется в исследовательской практике.

Не менее актуален поиск путей обретения психологического благополучия в современных условиях; это практический аспект проблемы. Представители эвдемонистического подхода полагают, что одна из основных трудностей связана с тем, что сознание и самосознание современного человека во многих случаях являются частичными, фрагментарными — «он осознает реальность лишь в той мере, в которой это необходимо для его социального функционирования» [7; 43]. Предлагается следующий путь обретения психологического благополучия: развитие самопознания через налаживание человеком контакта со своим бессознательным, собственным внутренним аутентичным Я.

Весьма актуальным в контексте эвдемонистического подхода является вопрос о благополучном существовании человека в современном рыночном обществе, где успешная социальная адаптация часто расходится со стремлением к самореализации. Многие авторы (А. Маслоу, А. Менегетти, В. Франкл, Э. Шостром и другие) наряду с самопознанием отмечают особую значимость поиска человеком возможностей «актуализирующего творческого синтеза» [9] между сигналами собственного внутреннего аутентичного Я

112

И социальными запросами; по их мнению, именно этот путь ведет к психологическому благополучию.

Выделяемые в эвдемонистическом подходе пути обретения психологического благополучия составляют основу для разработки комплекса методов, рекомендаций, способствующих повышению и укреплению психологического благополучия человека. Одним из основных методов аутотерапии в контексте эвдемонистического подхода выступает медитация — прием психической тренировки, направленный на обретение состояния сознания, не связанного с какими-либо повседневными мыслями и проблемами бытия, переживаемого по принципу «здесь и теперь». Медитация позволяет обрести чувство глубокой релаксации, оказывая превентивное действие по отношению к

05.10.2012


105

Стрессу и его возможным негативным психологическим последствиям, способствует более полному пониманию человеком самого себя и окружающих.

Важными методами индивидуальной и групповой коррекционной работы в эвдемонистическом подходе выступают, в частности, развитие способности человека к творческому самовыражению (и самоисследованию) через различные художественные формы (движение, танец, рисование, музыку, пение и пр.); повышение чувствительности, открытости собственным переживаниям и эмоциональным состояниям других людей путем свободного проявления чувств в атмосфере взаимного доверия и получения интенсивной безоценочной межличностной обратной связи.

Отдельно необходимо отметить метод «терапии, способствующей психологическому благополучию» (Well-Being Therapy), разработанный Дж. А. Фава [16] и активно применяемый в настоящее время. Метод основан на модели К. Д. Рифф и направлен на повышение психологического благополучия человека через использование когнитивно-бихевиоральных техник. Первоначальной задачей этой терапии выступает помощь клиенту в созидании и реконструкции собственных представлений об основных аспектах психологического благополучия (шести составляющих модели К. Д. Рифф). Когда осознание психологического благополучия повышается и эпизоды его переживания идентифицируются клиентом, фокус внимания смещается на выявление основных факторов, препятствующих этому благополучию.

Эмпирические исследования свидетельствуют об эффективности «терапии, способствующей психологическому благополучию», в частности — для коррекции и предотвращения эмоциональных и психосоматических расстройств. Например, исследование Дж. А. Фава и коллег, проведенное на выборке взрослых людей, периодически страдающих депрессией, показало, что в экспериментальной группе, члены которой прошли «терапию, способствующую психологическому благополучию», наблюдается значительно более низкий уровень остаточных депрессивных симптомов, чем в контрольной группе, представители которой проходили традиционное клиническое лечение. По прошествии двух лет в экспериментальной группе наблюдалось лишь 25 % случаев рецидивов, тогда как в контрольной группе — около 80 % [17].

В заключение характеристики эвдемонистического подхода остановимся на основных критических замечаниях в его адрес. Критика этого подхода связана главным образом с трудностями операционализации теоретических конструктов. В частности, сторонники гедонистической позиции полагают, что выделяемые показатели психологического благополучия не являются универсальными, они зависят от культуры и конкретных жизненных обстоятельств. Отдельный пункт критики адресуется многомерной модели К. Д. Рифф, в отношении которой отмечается связь выбора индикаторов психологического благополучия с экспертной интерпретацией литературы, а также собственной системой ценностей автора [11], [15].

113

*

Разработка двух рассмотренных нами подходов к проблеме психологического благополучия человека ведется в контексте разных теоретических ориентаций, для которых характерно различное понимание природы психологического благополучия, представление о его ключевых предпосылках и индикаторах, путях достижения.

Между сторонниками гедонистического и эвдемонистического подходов ведется активная дискуссия, участники которой высказывают идеи о возможности и

05.10.2012


105

9


Продуктивности их сочетания и интеграции (см., например: [21], [23]). В частности, К. Л.М. Кейс и С. Дж. Лопес формулируют предположение о том, что психологическое благополучие есть синдром, включающий в число основных составляющих и показатели переживания счастья, и компоненты модели К. Д. Рифф. В. К. Комптон и соавторы провели факторный анализ 18 шкал, направленных на измерение психологического благополучия человека и выделили два основных фактора, презентирующих психологическое благополучие: переживание счастья и личностный рост. Эти факторы умеренно коррелировали друг с другом [12]. Л. А. Кинг и К. К. Напа предлагали респондентам выделить основные черты благополучной жизни и обнаружили, что в качестве таких черт присутствуют переживание счастья, наличие и реализация смысла жизни [22]. По итогам анализа этих и других исследований Р. М. Райан и Э. Л. Диси приходят к заключению, что психологическое благополучие целесообразно рассматривать как многофакторный феномен, включающий аспекты гедонистических и эвдемонистических представлений.

Попытки интеграции этих двух подходов предпринимаются современными исследователями. В качестве примера можно привести «терапию психологического благополучия» Дж. А. Фава, рассмотренную выше. Другим примером выступает программа тренинга, направленного на развитие жизненных умений у молодежи, которая была разработана С. Дж. Дэнишем в соответствии с моделью К. Д. Рифф [13]. Юноши и девушки в групповой интерактивной форме учатся выявлять позитивные жизненные цели, эффективно решать жизненные проблемы, находить и проявлять социальную поддержку, переносить эти навыки из одного контекста в другой. По программе прошли обучение более 15000 американских студентов. Исследования свидетельствуют о позитивном влиянии тренинга на психологическое благополучие и физическое здоровье.

На наш взгляд, поиск возможных путей сочетания гедонистического и эвдемонистического подходов к психологическому благополучию актуален и востребован, особенно в практическом плане — при оказании психологической помощи. Одним из направлений осуществления подобной интеграции может выступать соединение теоретической разработки проблемы психологического благополучия в рамках эвдемонистического подхода со спектром методов и техник, направленных на повышение психологического благополучия, которые есть в гедонистическом подходе.

Запрос на изучение проблемы психологического благополучия в значительной мере связан с ростом числа стрессовых ситуаций, усложнением конструирования человеком собственной жизни, выбора жизненных ориентиров, трудностями социализации вследствие радикальных изменений структуры социальных норм и ценностей. Расширение представлений о психологическом благополучии, в частности, в контексте гедонистического и эвдемонистического подходов, проведение новых эмпирических исследований, поиск возможных путей интеграции разных подходов будут способствовать построению комплексной, системной модели психологического благополучия,

114

Повышению компетентности современного человека в отношении психологического благополучия (в частности — большей гибкости в совладании с повседневными проблемами), а также построению индивидуальных стратегий благополучной, счастливой жизни.

05.10.2012


105

10


1. Аргайл М. Психология счастья. СПб.: Питер, 2003.

2. Братусь Б. С. К проблеме человека в психологии // Вопр. психол. 1997. № 5. С. 3–20.

3. Васильева О. С., Филатов Ф. Р. Психология здоровья человека: эталоны, представления,

Установки. М.: Академия, 2001.

4. Дубровина И. В. Психологические аспекты психического здоровья детей и школьников //

Руководство практического психолога: Психическое здоровье детей и подростков в контексте психологической службы / Под ред. И. В. Дубровиной. М.: Академия, 1997. С. 7–19.

5. Петровская Л. А. Гуманистический контекст психологической помощи // Социальная
психология в современном мире / Под ред. Г. М. Андреевой, А. И. Донцова. М.: Аспект
Пресс, 2002. С. 323–333.

6. Слободчиков В. И., Шувалов А. В. Антропологический подход к решению проблемы
психологического здоровья детей // Вопр. психол. 2001. № 4. С. 91–105.

7. Фромм Э. Психоанализ и дзэн-буддизм // Что такое дзэн? Львов: Инициатива; Киев: Airland,

1994. С. 11–77.

8. Чирков В. И., Диси Э. Л. Связи между здоровьем студентов и их жизненными стремлениями,

Восприятием родителей и учителей // Вопр. психол. 1999. № 3. С. 48–57.

9. Шостром Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор. Минск: Полифакт, 1992.

10. Bradburn N. M. The structure of psychological well-being. Chicago: Aldine, 1969.

11. Compton W. C. Toward a tripartite factor structure of mental health: Subjective well-being, personal growth and religiosity // J. Psychol. 2001. V. 135(5). P. 486–501.

12. Compton W. C. Et al. Factor structure of mental health measures // J. Pers. Soc. Psychol. 1996. V. 71(2). P. 406–413.

13. Danish S. J. Going for the goal: A life skills program for adolescents // Albee G., Gullotta T. (eds). Prevention works. Newbury Park, CA: Sage, 1997. P. 291–312.

14. Diener E., Lucas R. E., Shigehiro O. Subjective well-being: The science of happiness and life satisfaction // Snyder C. R., Lopez S. J. (eds). Handbook of positive psychology. Oxford: Oxford Univ. Press, 2002. P. 63–73.

15. Diener E., Sapyta J. J., Suh E. Subjective well-being is essential to well-being // Psychol. Inquiry. 1998. V. 9(1). P. 33–37.

16. Fava G. A. Well-being therapy: Conceptual and technical issues // Psychotherapy and Psychoso-matics. 1999. V. 68. P. 171–179.

17. Fava G. A. et al. Prevention of recurrent depression with cognitive behavioral therapy // Arch. Gen. Psychiatry. 1998. V. 55. P. 816–820.

18. Fordyce M. W. A program to increase happiness: Further studies // J. Couns. Psychol. 1983. V. 30(4). P. 483–498.

19. Jahoda M. Current concepts of positive mental health. N. Y.: Basic Books, 1958.

20. Kahneman D., Diener E., Schwartz N. Preface // Well-being: The foundations of hedonic
psychology. N. Y.: Russell Sage Foundation, 1999.

21. Keyes C. L.M., Lopez S. J. Toward a science of mental health // Snyder C. R., Lopez S. J. (eds). Handbook of positive psychology. Oxford: Oxford Univ. Press, 2002. P. 45–59.

22. King L. A., Napa C. K. What makes life good? // J. Pers. Soc. Psychol. 1998. V. 75. P. 156–165.

23. Ryan R. M., Deci E. L. On happiness and human potentials: A review of research on hedonic and eudaimonic well-being // Ann. Rev. Psychol. 2001. V. 52. P. 141–166.

24. Ryff C. D., Keyes C. L.M. The structure of psychological well-being revisited // J. Pers. Soc. Psychol.

1995. V.69 (4). P. 719–727.

25. Ryff C. D., Singer B. Human health: New directions for the next millennium // Psychol. Inquiry. 1998. V. 9(1). P. 69–85.

26. Ryff C. D., Singer B. The contours of positive human health // Psychol. Inquiry. 1998. V. 9(1). P. 1–28.

27. Seligman M. E.P. Et al. The optimistic child. N. Y.: Harper Perennial, 1995.

Поступила в редакцию 17.V 2005 г.


105

11


1

Гедонизм — от греч. hedone «наслаждение» — этическая позиция, утверждающая

Наслаждение как высшее благо и критерий человеческого поведения. Стремление к

Наслаждению рассматривается как основное движущее начало человека, заложенное в него

Природой.

2 Эвдемонизм — от греч. eudaimonia «счастье, блаженство» — античный принцип, согласно

Которому блаженство, понимаемое как результат преодоления стремления к чувственным

Наслаждениям и достигаемая при этом внутренняя свобода, является высшей целью

Человеческой жизни.

05.10.2012


184

1


184