ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ ВОССТАНОВЛЕНИЯ ТРУДОВОЙ ЗАНЯТОСТИ

А. Н. ДЁМИН

Исследование выполнено при поддержке Института «Открытое общество» (грант №

ННЕ102).

Рассматриваются психологические предпосылки восстановления трудовой занятости в российских условиях. Предпосылки разделены на три группы: мотивационные, рефлексивные, социально-сетевые. В проведенном автором лонгитюдном эмпирическом исследовании было установлено, что намерение получать пособие по безработице, приверженность своей специальности, негативный атрибутивный стиль, использование ресурсов общественных объединений связаны с успешным/неуспешным восстановлением занятости. Наибольшей прогностической ценностью в отношении трудоустройства обладают две переменные: отсутствие планов по поводу пособия и членство в клубах, общественных объединениях, партиях.

Ключевые слова: безработица, мотивационные, рефлексивные, социально-сетевые характеристики личности, трудоустройство.

В российской науке восстановление трудовой занятости — едва ли не монопольный объект экономико-социологических дисциплин, что приводит к игнорированию личностных факторов и индивидуальных способов преодоления одного из типов кризисных ситуаций — безработицы. В статье рассматриваются психологические предпосылки восстановления трудовой занятости в российских условиях.

В зарубежной психологии интерес к этому аспекту безработицы оформился в 1980–1990-е гг., в период массовой реструктуризации предприятий, когда более значимыми стали способности людей к так называемому совладающему поведению на протяжении жизненного пути. Соответствующие исследования проводились и проводятся в рамках когнитивно-мотивационного и биографического подходов к безработице. В них активно используются теория «ожидаемой ценности», атрибутивные теории, модели совладающего поведения, теории карьеры.

Н. Физер [15] в лонгитюдных исследованиях на больших выборках выпускников школ обнаружил, что их статус занятости (работают — не работают) обусловлен несколькими факторами, которые дифференцируют молодых людей еще в школе. Для тех, кто стал безработным, были характерны более низкие показатели ценности трудовой занятости и потребности в работе как таковой, их в меньшей степени угнетала возможность стать безработным, и они в меньшей степени были уверены в нахождении работы после окончания школы. Безработные выпускники также имели более низкие показатели по вопроснику, измеряющему

20

Ценности протестантской этики (высокая отдача в труде, аскетизм, индивидуализм), хотя это наблюдалось не для всех выборок, ставших объектом анализа.

05.10.2012

19

2

В модели совладания с потерей работы главным фактором поведения безработных является сравнение желаемых стандартов жизнедеятельности в различных сферах (экономической, социальной, психологической, физиологической) с наличной ситуацией и оценка степени рассогласования между ними [20]. Оценка формирует цель совладания, которая реализуется в стратегиях, ориентированных на контроль и избегание. Этот процесс опосредствован представлениями индивида о том, в какой степени он может успешно реализовать ту или иную стратегию для уменьшения рассогласования между желаемым и наличным (авторы ссылаются на понятие «coping efficacy» как разновидность понятия самоэффективности). Стратегии совладания проявляются либо в принятии новых жизненных стандартов (например, уменьшение уровня расходов и потребления), либо в специальных поведенческих усилиях (участие в программе переобучения может приблизить восстановление занятости и улучшить экономический аспект жизнедеятельности, включение в общественную деятельность способно улучшить социальный аспект), либо в когнитивной переоценке жизненных стандартов (обесценивание оплачиваемой работы как вида активности). Достигаемые результаты ведут к корректировке способов совладания, и далее цикл может повторяться вновь и вновь. Эмпирические исследования подтверждают некоторые ключевые положения модели [18].

Р. Канфер, К. Ванберг и Т. Кантровиц [17] опубликовали результаты мета-анализа, примененного к 73 исследованиям, в которых изучались связи между поиском работы, итоговым состоянием занятости, различными психологическими и социально-демографическими переменными. Из представленных данных следует, что значимыми предпосылками восстановления занятости после потери работы являются поиск работы (интенсивность поиска, уровень прилагаемых усилий), социальная поддержка в различных ее аспектах, ценность трудовой занятости как особый аттитюд, самооценка, оптимизм, добросовестность и ряд других характеристик личности, уровень связи которых со статусом занятости оказался ниже перечисленных.

В современных зарубежных исследованиях заметен интерес к вопросам саморегуляции при поиске и нахождении работы. Отечественные авторы также обращают внимание на эти вопросы, опираясь на концепцию осознанного саморегулирования деятельности и подчеркивая значение регуляторного опыта в преодолении безработицы [9], демонстрируя возрастные различия в стратегиях поведения и защитных механизмах безработных [7], реализуя представления о конструктивных и неконструктивных способах адаптации в ситуации безработицы [6]. Однако в целом отечественные авторы склонны изучать не способы восстановления занятости, а психологические факторы пребывания в рядах безработных. Это объясняется в том числе и организационными трудностями, поскольку при исследовании проблем трудоустройства предпочтителен лонгитюдный метод.

Для обобщения представлений о факторах преодоления (или застревания) ситуации безработицы важную методологическую роль может сыграть субъектный подход. Согласно его положениям следует обращать особое внимание на способы самоорганизации и разрешения противоречий между личностью и внешними условиями и требованиями [1]. Особенно отчетливо эти способы проявляются в трудных жизненных ситуациях, требующих совладающего поведения [2], [8]. Учитывая результаты зарубежных и отечественных авторов и опираясь на собственные исследования ([4],

21

05.10.2012

19

[6]), мы выделяем мотивационный, рефлексивный и социально-сетевой аспекты самоорганизации в ситуации безработицы, которые задают пространство психологических факторов трудоустройства. В их число могут входить, например, планы, притязания, ценности, характеризующие личность как систему, стремящуюся к цели. Рефлексивные факторы включают самооценку, самоотношение, атрибутивные представления и другие свойства, которые позволяют личности занять определенную позицию по поводу происходящего с ней или другими в конкретной ситуации, деятельности, жизни в целом. Как показывают исследования многих ученых, способы объяснения успехов и неудач, представления о собственной эффективности и т. п. порождают определенные эмоциональные переживания и состояния, влияют на мотивацию достижения, облегчают преодоление трудностей или препятствуют этому.

Социально-сетевой аспект самоорганизации в ситуации безработицы включает несколько компонентов: ожидание поддержки в социальной сети; поиск поддержки; включенность в социальные обмены (материальные, информационные, эмоциональные) с родственниками, друзьями, коллегами, организациями, т. е. получение реальной поддержки. Известно, что особенности контактов и обменов влияют на поиск работы и решение более общих проблем социальной адаптации [16], [22]. В психологическом плане содержание социально-сетевого фактора соотносится с коммуникативным аспектом психики (Б. Ф.Ломов) и соответствующими способностями, социальной компетентностью личности, особенностями выполнения ролей, а в социологическом плане — с понятием социальной укорененности экономического поведения (М. Грановеттер).

Предмет Нашего исследования — связь мотивационных, рефлексивных и социально-сетевых характеристик личности с трудоустройством в ситуации безработицы. Предполагается, что особенности этих характеристик влияют на успешность/неуспешность восстановления трудовой занятости.

ОРГАНИЗАЦИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ

Поскольку факторы трудоустройства и достигаемые результаты разнесены во времени, адекватным организационным методом проверки гипотезы является лонгитюдное исследование. Методики, отобранные для проведения первого опроса, были разделены на несколько блоков.

В Мотивационный блок Вошли:

• опросник профессиональных предпочтений (ОПП) Дж. Холланда;

• вопросы о трудовых и жизненных ценностях, планах на ближайший год
(использовалась пятибалльная

Рефлексивный блок Составили:

• опросник стиля объяснения ASQ (Attributional Style Questionnaire) М. Селигмена;

• шкала общей самоэффективности Р. Шварцера и М. Ерусалема [11]. Социально-сетевой блок Включал:

• опросник ожидаемой социальной поддержки SSQ (Social Support Questionnaire, Short Form) И. Сарасона c соавторами;

• вопросы о социальных обменах и включенности в социальные связи: получение помощи (деньгами, продуктами, услугами, советами, моральной поддержкой) от других людей за последние три месяца; наличие близких друзей; наличие родственников, проживающих поблизости; членство в клубах, общественных объединениях, партиях (во всех случаях использовалась дихотомическая шкала: да — нет).

05.10.2012

19

Перечисленные методики были объединены в комплексную анкету, в которую также вошли вопросы о шкала для оценки намерений совершать те или иные действия — браться за любую работу, осваивать новую профессию и т. д.), притязаниях на заработную плату, готовности вернуться на прежнюю работу. социальных,

22

Профессиональных, материальных, демографических характеристиках респондентов (трудовой стаж, тип предприятия, род занятий, должность, зарплата на последнем месте работы, имеющиеся материальные ресурсы, общий уровень материального положения в семье, состав семьи, пол, возраст, образование).

При конструировании анкеты для повторного опроса мы исходили из того, что судьба безработных могла сложиться по-разному после первого опроса, поэтому были разработаны два варианта анкеты, учитывающих статус занятости респондента. Анкета для нашедших работу являлась базовой, в нее были включены:

• вопрос о статусе текущей занятости (шкала включала четыре позиции: работаю на постоянной основе; имею только временную работу; не работаю, но учусь на курсах переподготовки; нигде не работаю и не учусь);

• шкала общей самоэффективности;

• опросник ожидаемой социальной поддержки (SSQ);

• вопросы о социальных обменах и включенности в социальные связи, аналогичные тем, которые задавались в первом опросе.

В анкете были и другие вопросы, но в данной статье они не анализируются.

Значительная часть упомянутых методик уже использовалась в исследованиях отечественных авторов. Исключение составляют два опросника — ASQ и SSQ. Мы не встречали упоминаний об их адаптации на русский язык, хотя в российской печати представлены результаты использования детского варианта ASQ на выборке старшеклассников-эмигрантов [3].

Опросник ASQ разработан и применяется для выявления стиля объяснения, свойственного личности. Он содержит 12 ситуаций из профессиональной жизни и общения; шесть ситуаций относятся к неудачам, шесть — к успехам личности. Примеры ситуаций: «Вы некоторое время безуспешно ищете работу», «Вы произносите важную речь перед группой людей, и они реагируют негативно», «Вы получаете повышение по службе» и т. п. Для каждой ситуации сначала нужно назвать одну главную причину неудачи или успеха, а затем оценить эту причину с точки зрения персональной обусловленности, постоянства во времени и ситуативной универсальности. Всего по опроснику может быть вычислено 11 показателей, три из которых рассматриваются в качестве наиболее валидных и надежных в предсказании депрессии и других психосоциальных эффектов: суммарный негативный атрибутивный стиль, суммарный позитивный атрибутивный стиль, суммарный позитивный стиль минус суммарный негативный стиль.

Опросник SSQ направлен на измерение помощи, ожидаемой личностью от членов своей социальной сети в трудных жизненных ситуациях. В этом конструкте отражаются обобщенные убеждения человека в том, что другие в той или иной степени заботятся о нем, могут и желают помочь в трудных ситуациях. Авторы опросника обнаружили, что лица с высоким уровнем ожидаемой помощи более точно и позитивно оценивают себя и других, они используют более конструктивные стратегии совладания и более эффективны в межличностном плане. Если ожидаемую поддержку рассматривать в качестве

05.10.2012

19

Проявления социального оптимизма или как особый аттитюд к членам социальной сети, то ее можно считать личностной характеристикой [21]. Полный вариант SSQ включает 27 вопросов, затрагивающих те или иные аспекты помощи и поддержки. При ответе на каждый вопрос сначала предлагается назвать не более девяти человек, на чью помощь опрашиваемый мог бы рассчитывать (например, при снятии стресса), а затем предлагается оценить удовлетворенность этой помощью в целом. В нашем исследовании было принято решение воспользоваться краткой формой SSQ. Она включает

23

Шесть вопросов, имеет два итоговых показателя (как и полная версия): общее количество указанных членов сети и общую удовлетворенность помощью.

Показатели первичной психометрической проверки русскоязычных версий ASQ и SSQ свидетельствуют о возможности их применения в научных исследованиях [5].

Опрос проводился в мае–июле 2002 г. в двух отделах Краснодарского городского центра занятости населения и на одной частной бирже труда. Средний срок безработицы респондентов был около шести месяцев, большинство из них имели официальный статус безработного. Выборка квотировалась по полу, возрасту, образованию. При первом опросе анкеты заполнили 77 человек. Повторный опрос был проведен через 5–6 мес. Встречи согласовывались по телефону и проводились в квартире (доме) респондента или у него на работе. Из 77 человек оказались доступны 60, среди которых 23 человека трудоустроились, 37 продолжали оставаться безработными. Для последующего анализа мы оставили только тех респондентов, которые опрашивались дважды. Средний возраст безработных составил 41 год, среди них было 42% мужчин, 58% имели высшее образование.

При обработке собранных данных некоторые первичные шкальные оценки были переведены в производные показатели. Это касалось следующих переменных:

• планирование различных действий на ближайший год (ответам «да» и «скорее, да»
присваивалось значение «1», остальным ответам — «0»);

• реальная помощь, полученная от других людей за последние три месяца (вычислялся индекс полученной помощи путем суммирования положительных ответов);

• достигнутый статус занятости (наличие работы получило значение «1», незанятость — значение «0»).

Все остальные переменные анализировались в форме первичных шкальных оценок или в соответствии с требованиями использованных методик. При статистической обработке использовались T-критерий для долей и средних, непараметрический критерий Уилкоксона — Манна — Уитни, корреляционный и регрессионный анализы.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Была собрана достаточно подробная информация о демографических, социальных и экономических характеристиках респондентов, с которыми они «входили» в исследование. Сравнение тех, кто к проведению второго опроса нашел работу, и тех, кто ее не нашел, показало, что между двумя группами нет значимых различий ни по одному из этих показателей (пол, возраст, образование, стаж работы и т. п.). В известном смысле это можно рассматривать как условие более точного сравнения групп по психологическим характеристикам.

Между устроившимися на работу и теми, кому это не удалось, не обнаружилось

05.10.2012

19 6

Отличий по многим параметрам мотивационного фактора, включая дифференцированность, однородность, яркость профессиональных интересов, готовность вернуться на последнее место работы, уровни притязаний на достаточную и резервную заработную плату, содержание большинства планов на ближайший год. Также не было найдено отличий по большинству трудовых и жизненных ценностей.

Исключение из приведенного перечня составили два показателя: намерение получать пособие в течение ближайшего года и ориентация при поиске и выборе работы на ее соответствие специальности (табл. 1). Как отмечалось в предыдущих исследованиях, планы по поводу пособия входят в структуру социального иждивенчества [4], поэтому они вряд ли связаны с активным поиском

24

И нахождением работы. Приверженность имеющейся специальности может рассматриваться в качестве барьера при поиске работы, если учесть нежелание людей обесценивать уже сделанные инвестиции в свою профессию, нежелание терпеть эмоциональные издержки при ее смене и неспособность увидеть альтернативные карьерные линии [13].

Из трех ключевых показателей атрибутивного стиля (рефлексивный фактор) только суммарный негативный стиль значимо дифференцировал получивших работу и оставшихся без нее. Этот результат является теоретически ожидаемым, поскольку негативные атрибуции формируют у человека чувство беспомощности, лишают его активности и энергии, способствуя тем самым застреванию в кризисной ситуации [10].

Интересен результат сопоставления исходных уровней общей самоэффективности — они оказались примерно одинаковыми в двух группах и одновременно значимо отличались от нормативного показателя (табл. 2). Потеря работы, неудачные попытки найти ее в первые месяцы безработицы, необходимость адаптироваться к новому образу жизни могут лишать человека уверенности в своих силах, что, по-видимому, является общей тенденцией, действующей независимо от последующего трудоустройства.

Правомерен вопрос, имеют ли представители двух групп разную динамику самоэффективности? Оказалось, что во втором опросе соответствующие показатели по-прежнему не отличались друг от друга и значимо отличались от нормы (для получивших

05.10.2012

19 7

Работу — с вероятностью ошибки P≤0,02; для остающихся безработными — с вероятностью ошибки P≤0,0002). Подобные результаты можно объяснить, во-первых, небольшим интервалом времени между опросами, который не позволяет зафиксировать существенные изменения в психологическом благополучии личности. Это подтверждается и другими авторами, которые пишут об инерционности негативных психологических эффектов, оказываемых безработицей [14], [17]. Во-вторых, следует учитывать, что получившие работу респонденты продолжают решать адаптационные задачи, но уже в рамках своих новых организаций, а это подвергает испытанию их веру в свои возможности. В-третьих, влияние общей самоэффективности на получение работы может быть связано со специальной активностью именно в области поиска и нахождения работы.

25

Результаты сравнения исходных показателей социально-сетевого фактора показали, что различия имеются только по параметру «членство в клубах, общественных объединениях и партиях» (интервью позволили установить, что речь идет о временном сотрудничестве с политическими партиями, членстве в профессиональных ассоциациях и спортивных клубах). Объяснить этот факт можно тем, что включенность в деятельность общественных организаций расширяет круг социальных контактов и, как следствие, формирует социальный оптимизм, создает предпосылки для получения дополнительной информации о рынке труда. Если речь идет о политических партиях, то сотрудничество с ними позволяет получить еще и дополнительный доход. По всей видимости, ориентация безработного на использование общественных ресурсов важна для его последующего трудоустройства.

Мы предположили, что малое количество социально-сетевых различий «на входе» может быть обусловлено временным фактором, поэтому был проведен дополнительный анализ. Во втором опросе средний размер «субъективной» помогающей сети в группе получивших работу практически не изменился, а в группе продолжающих оставаться без работы увеличился. Это привело к тому, что размеры «субъективных» сетей в обеих группах стали отличаться на статистически значимом уровне (вероятность ошибки P≤0,028). На фоне такой динамики представители обеих групп имели очень близкие индексы получения реальной помощи от других людей как в первом, так и во втором опросе (рис. 1). Сопоставление показателей позволяет сделать вывод, что

05.10.2012

19 8

Трудоустройству и застреванию в безработице предшествуют специфические процессы самоорганизации в социальной сети. В первом случае вера в социальную поддержку является более устойчивой, реалистичной и действенной. Как показывают результаты ранее проведенных исследований, это сопровождается внутрисемейной консолидацией, укреплением имеющегося референтного круга общения [6]. Во втором случае вера в социальную поддержку, напротив, менее устойчивая, менее реалистичная и выполняет, скорее, компенсаторную функцию. По-видимому, по мере накопления неудач безработные начинают переоценивать возможную социальную поддержку. Психологам-профконсультантам важно иметь в виду этот факт.

Результаты, представленные на рис. 1, в общем виде согласуются с секвенционной моделью поиска работы, в соответствии с которой экстенсивная,

26

Подготовительная стадия сменяется интенсивной, активной стадией и человек начинает осуществлять поиск более направленно, корректируя поведение и привлекая нужные ресурсы; если поиск неуспешен, то происходит возвращение к экстенсивной стадии [12].

Поскольку процесс нахождения работы имеет определенную длительность, нам не удалось зафиксировать существенных различий между исходными социально-сетевыми характеристиками представителей двух групп. Различия лежат в динамике характеристик. В этом смысле важную дополнительную информацию дают показатели членства в клубах, общественных объединениях, партиях на момент первого и второго опросов (рис. 2). Те, кто устроился на работу, сокращают свое пребывание в них и уже не отличаются от остающихся без работы. Похоже, они своевременно обратились к данному социальному ресурсу, но, добившись успеха, перестали его использовать, что является дополнительным подтверждением реалистичности их действий в кризисной ситуации.

Результаты корреляционного анализа подтвердили, что трудоустройство отрицательно связано с намерением получать пособие в течение ближайшего года (R =–0,39, P<0,05), приверженностью своей специальности (R =–0,27, P<0,05), негативным атрибутивным стилем (R = –0,28, P<0,01) и положительно связано с членством в клубах, общественных объединениях, партиях (R =0,35, P<0,01). В первом и четвертом случаях

05.10.2012

19 9

Использовался φ-коэффициент, во втором и третьем — коэффициент точечной бисериальной корреляции.

Статистический анализ позволил получить дополнительные данные о конструктной валидности негативного атрибутивного стиля, который оказался отрицательно связанным с показателем общей самоэффективности (R =–0,30, P<0,05).

Поскольку достигнутый статус занятости может рассматриваться в качестве внешнего прагматического критерия, значимая отрицательная корреляция между трудоустройством и негативным атрибутивным стилем служит подтверждением эмпирической валидности данного параметра ASQ. Иными словами, если безработный склонен объяснять свои неудачи как персонально обусловленные, постоянные и универсальные, то вероятность его трудоустройства в ближайшие 5–6 мес снижается. Данный вывод согласуется с концепцией М. Селигмена и теоретическими положениями работ У. Дейрити, А. Голдсмита, других авторов,

27

Устанавливающими связь между длительностью безработицы и способом ее объяснения самими безработными.

Для более глубокого анализа роли психологических переменных в трудоустройстве был использован множественный регрессионный анализ. Он позволяет построить модель, в которой оценивается мера направленного влияния каждой переменной на определенный исход. Мы предположили, что намерение получать пособие в течение ближайшего года, приверженность своей специальности, негативный атрибутивный стиль, членство в клубах являются значимыми предикторами будущего статуса занятости. Так как результирующая (зависимая) переменная дихотомична, был использован метод логистической регрессии (табл. 3).

Построенная регрессионная модель, будучи значимой (P≤0,0002), демонстрирует высокую предсказательную ценность одной мотивационной (отсутствие намерения получать пособие) и одной социально-сетевой (членство в клубах) переменных. Еще одна мотивационная переменная (приверженность специальности) оказывает высокое, но все же статистически незначимое влияние на трудоустройство. С увеличением выборки она, вероятно, может перейти в разряд прогностически ценных характеристик личности. Рефлексивная переменная (негативный атрибутивный стиль) вошла в модель с теоретически ожидаемым знаком, но оказалось незначимой.

05.10.2012

19

С помощью регрессионного анализа мы взвешиваем потенциальные предикторы в рамках определенной модели. Это не означает, что переменные, не ставшие предикторами, должны в последующем игнорироваться исследователями и практиками. На полученные результаты нужно смотреть в контексте других результатов. Например, негативный атрибутивный стиль обладает наименьшей прогностической ценностью по сравнению с тремя другими переменными, однако он значимо коррелирует с достигаемым статусом занятости. Данное противоречие свидетельствует о том, что стиль объяснения нецелесообразно закладывать в комплексные статистические прогнозы, но он может быть важен для анализа конкретных случаев и групп.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Безработица является относительно новым социально обусловленным кризисом в жизни россиян. Преодоление безработицы имеет несколько критериев, важнейший из которых — восстановление занятости. Как показало наше исследование, группы трудоустроившихся

28

И оставшихся безработными различаются по намерению получать пособие и приверженности своей специальности при поиске работы (мотивационный фактор), суммарному негативному атрибутивному стилю (рефлексивный фактор), использованию ресурсов общественных объединений (социально-сетевой фактор). Все эти переменные значимо коррелируют со статусом занятости, достигнутым через 5–6 мес после первого опроса. Однако наибольшей прогностической ценностью в отношении трудоустройства обладают две переменные: отсутствие планов по поводу пособия и членство в клубах, общественных объединениях, партиях. Также следует отметить значение устойчивой и реалистичной веры в социальную поддержку для преодоления безработицы.

В целом полученные результаты дают основание рассматривать восстановление занятости как многофакторный процесс психологической самоорганизации, в котором ведущую роль играют мотивационные и социально-сетевые характеристики личности. В дальнейшем важно совершенствовать и развивать способы их диагностики в российских условиях.

1. Абульханова-Славская К. А. Проблема определения субъекта в психологии // Субъект
действия, взаимодействия, познания (Психологические, философские, социокультурные
аспекты). М.: Моск. психол.-соц. ин-т; Воронеж: НПО «МОДЭК», 2001.

2. Анцыферова Л. И. Личность в трудных жизненных условиях: переосмысление,
преобразование ситуаций и психологическая защита // Психол. журн. 1994. Т. 15. № 1. С.
3–17.

3. Десятникова Ю. М. Психологическое состояние старшеклассников при изменении
социального окружения // Вопр. психол. 1995. № 5. С. 18–25.

4. Дёмин А. Н. Безработные члены домохозяйств в поисках новой занятости // Экономические

Субъекты постсоветской России / Под ред. Р. М.Нуреева. М.: МОНФ, 2001.

5. Дёмин А. Н. и др. Психологическое профилирование на рынке труда. Краснодар: Кубанский

Гос. ун-т, 2003.

6. Дёмин А. Н., Попова И. П. Способы адаптации безработных в трудной жизненной ситуации //

Социол. исследов. 2000. № 5. С. 35–46.

7. Михайлова Н. Б. Опыт психологического исследования ситуации безработицы // Психол.

Журн. 1998. Т. 19. № 6. С. 91–102.

05.10.2012

19 11

8. Муздыбаев К. Стратегия совладания с жизненными трудностями. Теоретический анализ //

Журн. социол. и соц. антропол. 1998. Т. 1. № 2. С. 102–112.

9. Осницкий А. К., Чуйкова Т. С. Саморегуляция активности субъекта в ситуации потери работы

// Вопр. психол. 1999. № 1. С. 92–104.

10. Селигман М. Э.П. Как научиться оптимизму. М.: Вече, 1997.

11. Шварцер Р., Ерусалем М., Ромек В. Русская версия шкалы общей самоэффективности Р. Шварцера и М. Ерусалема // Иностр. психол. 1996. № 7.

12. Barber A. E. et al. Job search activities: An examination of changes over time // Pers. Psychol. 1994. V. 47. N 4. P. 739–765.

13. Carson K. D., Carson P. P., Bedeian A. G. Development and construct validation of a career entrenchment measure // J. Occupat. and Organiz. Psychol. 1995. V. 68. N 4. P. 301–320.

14. Darit y W. Jr., Goldsmith A. H. Social psychology, unemployment and macroeconomics // J. Econ. Perspectives. 1996. V. 10. N 1. P. 121–140.

15. Feather N. T. Expectancy-value theory and unemployment effects // J. Occupat. and Organiz. Psychol. 1992. V. 65. N 1. P. 315–330.

16. Granovetter M. Getting a job: A study of contacts and careers. Cambridge: Harv. Univ. Press, 1974.

17. Kanfer R., Wanberg C. R., Kantrowitz T. M. Job search and employment: A personality-motivational analysis and meta-analitic review // J. Appl. Psychol. 2001. V. 86. N 5. P. 375–392.

18. Kinicki A. J., Prussia G. E., McKee F. M. A panel study of coping with involuntary job loss // Acad. Manag. J. 2000. V. 43. N 1. P. 311–342.

19. Latack J. C., Dozier J. After the ax falls: Job loss and career transition // Acad. Manag. Rev. 1986. V. 11. N 2. P. 90–100.

20. Latack J. C., Kinicki A. J., Prussia G. E. An integrative process model of coping with job loss // Acad. Manag. Rev. 1995. V. 20. N 2.

21. Pierce G. R., Sarason I. G., Sarason B. R. Coping and social support // Zeidner M., Endler N. S. (eds). Handbook of coping: Theory, research, applications N. Y.: John Wiley & Sons, 1996.

22. Wanberg C. R., Watt J. D., Rumsey D. J. Individuals without job: An empirical study of jobseeking behavior and reemployment // J. Appl. Psychol. 1996. V. 81. N 1. P. 76–87.

Поступила в редакцию 16.VI 2003 г.

05.10.2012

59

1

59 ПСИХОЛОГИЯ И ПРАКТИКА