ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ГЕНДЕРНЫХ СТЕРЕОТИПОВ И ЖИЗНЕННЫХ ЦЕННОСТЕЙ КАК ФАКТОРОВ ВЫБОРА ПРОФЕССИИ

О. М. РАЗУМНИКОВА

Работа выполнена при поддержке РГНФ, проект № 02-06-00085а.

Проведен анализ соотношения основных жизненных ценностей и полоролевых стереотипов у студентов разных специальностей (476 человек). Наряду с сохранением традиционных «мужских» и «женских» жизненных ценностей у студентов обоего пола, у женщин дополнительно наблюдается появление новых приоритетов. Соотношение феминных и маскулинных психологических свойств также изменяется в зависимости от профессионального выбора. Наблюдаемая связь полоролевых приоритетов в жизненных ценностях и профиля маскулинных/феминных свойств в зависимости от выбранной профессии может свидетельствовать о том, что современные социокультурные стереотипы способствуют развитию у женщин нового взгляда на ценности жизни и, соответственно, расширению у них профессионального поля деятельности.

Ключевые слова: Полоролевые стереотипы, профессиональный выбор, ценности жизни.

Полоролевая идентичность как мужчин, так и женщин формируется и изменяется в зависимости от условий воспитания, обучения и степени давления полоролевых стереотипов, прививаемых средствами массовой информации. Несмотря на декларирование «равных возможностей» для мужчин и женщин в приобретении той или иной профессии, исторически сложившиеся стереотипные представления о «мужских» или «женских» специальностях довлеют среди значительной части населения.

Типично мужской образ, описанный еще в 1960-е гг. [7], сохраняется до сих пор и включает набор черт, связанных с профессиональной компетенцией, рациональным мышлением и активной жизненной позицией, а типично женский — с социальными и коммуникативными навыками, душевной теплотой и эмоциональной поддержкой.

Метаанализ половых различий в значимости тех или иных характеристик работы при выборе профессии показал, что существенными являются 33–40 признаков [10], причем наиболее выраженные различия связаны с тем, что женщины предпочитают работу с людьми и рассматривают качество производственных отношений как один из основных факторов выбора профессии, а мужчины придают основное значение свободе и автономии деятельности. Впрочем, половые различия при сравнении результатов исследований 1970–1990-х гг. снизились, предположительно за счет усиления процессов женской самоактуализации. Возможно, именно вследствие этих процессов за указанный период произошел существенный рост числа женщин в управленческом персонале США: с 16 до 40% (Г. Пауэлл, 1990; цит. по [1]). Универсальной жизненной ценностью на современном этапе среди представителей разных профессией оказывается стремление к достижениям, и в этом совмещаются как традиционно феминные и маскулинные предпочтения. Например, оказалось, что женщины-военнослужащие одновременно характеризуются более высокими показателями общительности, смелости и самоконтроля по сравнению

77

05.10.2012

76

2

С представителями этой профессии — мужчинами [3]. Исследования в области гендерной психологии стали особенно актуальными в последнее время в связи с быстро изменяющими социально-экономическими условиями жизни населения, особенно в экономически развитых странах (см., например, [2], [9]), причем одним из перспективных направлений признается изучение изменчивости полоролевых стереотипов в зависимости от профессионального выбора [10]. В связи с этим целью нашей работы стал анализ соотношения между профилем основных жизненных ценностей и выраженностью феминных и маскулинных свойств у студентов разных специальностей.

МЕТОДИКИ

В исследовании принимали участие студенты технического университета: факультета прикладной математики и информатики (ФПМиИ), факультета гуманитарного образования (ФГО) и факультета бизнеса (ФБ) (всего 476 человек в возрасте 17–22 лет).

При опросе, какие профессии следует считать «мужскими», а какие «женскими», студентам предлагалось письменно ранжировать предложенный список профессий по десятибалльной системе (в случае абсолютного доминирования мужчин выставлялись оценки 10-0, а в противном случае — 0-10; при равном представительстве — 5-5, при относительном доминировании мужчин, например 7-3, и т. д.). Тестирование основных жизненных ценностей проводилось по методике Шварца (по сокращенному варианту опросника, включающему 36 пунктов) [4]. Профиль маскулинных — феминных — андрогинных свойств определялся по опроснику BSRI [7].

Статистическая обработка полученных результатов проводилась с использованием оценки значимости различий между группами по T-критерию Стьюдента, факторного анализа методом главных компонент и дисперсионного анализа (ANOVA/MANOVA) с помощью пакета программ STATISTICA for Windows, StatSoft, Inc., 1995.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Проведенный нами опрос среди первокурсников технического университета (200 человек) показал, что стереотипные представления о мужском доминировании сохраняются не только для таких специальностей, как военное дело или строительство, но и сельское хозяйство, политика, экономика, инженерная деятельность и даже программирование. Последнее обстоятельство наиболее показательно, поскольку программирование как «мужскую» профессию выделяют даже студентки, обучающиеся этой специальности. В качестве «женской» деятельности с большим перевесом было выбрано только домоводство. Кроме того, доминирование женщин, хотя и не столь явное, было отмечено в кулинарии, педагогике и медицине (рис.). Минимальными половыми различиями характеризовались такие области, как наука, искусство и спорт. Следовательно, несмотря на стойкость полоролевых стереотипов, все-таки можно отметить определенную динамику в выборе профессии современной молодежью, преимущественно с расширением поля профессиональной деятельности женщин. Это явление, по-видимому, является результатом формирования в ходе адаптации к социальному окружению определенных особенностей в половой самоидентификации и самоактуализации [8], что должно сочетаться с изменениями базовых жизненных ценностей и половых психологических автостереотипов.

Изучение основных жизненных ценностей (у 196 человек) показало, что несмотря на

05.10.2012

76 3

Общее сходство, полученный профиль приоритетов ценностей несколько отличен от предпочтений столичной молодежи [4], так как дополнительно к

78

Пунктам «достижение успеха», «защита семьи» и «здоровье» в число приоритетных оказались включены «свобода», «интересная и разнообразная жизнь» и «наслаждение жизнью», причем из сравнения выборов между мужчинами и женщинами следует, что по целому ряду пунктов они различаются (табл. 1). Для женщин достоверно выше, чем для мужчин, оказалась значимость показателя «интересная жизнь», и в число приоритетных входят такие ценности, как «наслаждение жизнью», «достижение успеха» и «разнообразная жизнь». Наряду с этим в группе женщин достоверно выше оказалась оценка пунктов «мир на земле» и «уважение к старшим». В то же время мужчины в большей мере предпочитают как «отвагу», так и «умеренность», а в число приоритетных включают «свободу», «настоящую дружбу» и «удовольствие».

Таким образом, среди женщин мы видим объединение стереотипно «женских» ценностей жизни (мир и иерархия социальных отношений) с новыми — характерными для экономически развитых стран, где женщины имеют возможность получения высшего образования и, соответственно, отличного от традиционно «женского» стиля жизни.

Выбор мужчин позволяет предположить формирование двух разных типов мужской самоидентификации, первый из которых ориентирован на исторически сложившийся стереотип мужчины: отвага, напор, борьба, а второй включает нейтральные, не зависимые от пола свойства.

Дополнительный анализ приоритетов основных ценностей с учетом

05.10.2012

76 4

79

Профессиональной направленности студентов (ФПМиИ и ФГО) показал, что среди мужчин значимо отличался только пункт «довольство своим местом в жизни», который оказался более предпочтителен для студентов специальности «социальная работа» (средние значения по этому пункту — 5,2 и 3,6 соответственно). В то же время студентки этих двух факультетов отличались по многим показателям опросника Шварца. Студентки-математики дали более высокие оценки интеллекту, внутренней гармонии и независимости (соответствующие средние баллы: 5,4 и 4,9, 5,4 и 4,5, 5,2 и 4,5 для ФПМиИ и ФГО), а студентки специальности «социальная работа» предпочли достижение успеха (5,6 и 4,9); одновременно среди них более высокую оценку получили пункты «благочестие» и «уважение традиций» (соответственно, 3,4 и 2,1; 3,2 и 2,1 для ФГО и ФПМиИ).

Следовательно, более «мужской», как это было отмечено выше, тип профессии в большей мере привлекает к себе именно девушек, ориентированных на стереотипно «мужские» ценности, так как независимость считается именно маскулинной чертой характера. Обращает на себя внимание, что по набору наименее выбираемых ценностей не было выявлено существенных половых отличий (табл. 1). Таким образом, можно заключить, что хотя и мужчины, и женщины сходным образом определяют ведущие и неприемлемые жизненные установки, однако сам профиль жизненных приоритетов несколько видоизменяется в зависимости не только от пола, но и от выбора профессии, который в свою очередь, по-видимому, в значительной степени определяется сложившимися личностными свойствами.

Параллельно такой динамике ценностей наблюдаются и изменения психологической половой идентичности мужчин и женщин. Тестирование гендерных стереотипов было проведено среди

05.10.2012

76 5

80

Студентов-первокурсников указанных выше специальностей (106 мужчин и 170 женщин). При факторном анализе данных были выделены три фактора с наибольшими собственными значениями 8,5; 6,4 и 3,4, которые, однако, охватывали только 31% массива данных, так как еще 11 факторов имели собственные значения больше 1,0. Более четко определялись факторы, которые можно было обозначить как «маскулинность» или «феминность», исходя из пунктов, имеющих в них бóльшие нагрузки, а шкала андрогинности оказалась очень размытой. Наибольшую нагрузку по фактору «маскулинность» имели пункты «сильная личность», «способность к лидерству», «уверенность в себе», а по фактору «феминность» — «сочувствие», «сердечность», «стремление помогать», причем последний пункт, считающийся согласно BSRI андрогинным, переместился в шкалу феминности (табл. 2).

Факторный анализ по методу главных компонент каждой их трех шкал показал, что их тета-надежность [5] составляет соответственно 0,86; 0,85 и 0,71 для маскулинности, феминности и андрогиности. Шкалы маскулинности и феминности содержали по два основных фактора, которые можно было обозначить как «архаичный стереотип» и «новый взгляд». Так, при анализе маскулинности в одном факторе факторообразующим пунктом было лидерство (нагрузка 0,80; в него вошли также пункты «сильная личность» и «готовность отстаивать свои убеждения»), а в другом — самостоятельность (нагрузка 0,70; в него вошли пункты «уверенность в себе», «независимость» и «аналитичность»). При анализе феминности один фактор сформировали такие пункты, как «кротость», «робость», «мягкость» (нагрузки соответственно 0,70; 0,69 и 0,63), а второй — «сочувствие», «понимание», «сердечность» (0,77; 0,72; 0,72).

Таким образом, проведенный анализ показывает информативность трех шкал, введенных С. Бем для описания гендерных стереотипов. Размытость шкалы андрогинности, так же как и расщепление шкал маскулинности и феминности, может свидетельствовать о формировании у студентов новых представлений о «мужской» или «женской» роли в современном обществе.

Факторный анализ данных, полученных по трем шкалам (маскулинность — феминность — андрогинность), совместно с дополнительно введенным нами показателем «коэффициент маскулинности», который вычислялся как (маскулинность — феминность)/(маскулинность+феминность), выявил два фактора, охватывающих 79,3 %

05.10.2012

76 6

Массива данных (табл. 3). В табл. 3 первое значение (I) получено при факторном анализе без

81

Использования вращения, а второе (II) — с вращением «нормализованный варимакс».

Полученные результаты показывают, что либо маскулинность формирует отдельный фактор, и тогда адрогинность представляет переменную, которая связывает это свойство с фактором «пол — феминность», либо при равномерном распределении переменной «пол» на факторы «феминность — маскулинность» андрогинность оказывается тесно связанной со шкалой феминности.

Сравнение гендерных автостереотипов у мужчин и женщин показывает, что по сравнению с американской выборкой [7] у мужчин оказывается заниженным среднее значение для маскулинных черт, а у женщин получены более высокие оценки маскулинности и андрогинности, но меньшие — феминности (табл. 4). Среди маскулинных черт максимальные оценки мужчины дали таким качествам, как «защита собственных убеждений», «готовность отстаивать свои убеждения» и «уверенность в себе» (соответственно 5,8±1,1; 5,6±1,6 и 5,4±1,3). У женщин «защита собственных убеждений» также оказалась наиболее выраженной чертой (5,5±1,3), но наряду с этим среди других маскулинных свойств, присущих женщинам, оказались «индивидуальность» и «самостоятельность» (соответственно 5,5±1,4; 5,4±1,5). Одновременно женщины выделили такие феминные свойства, как «понимание», «сочувствие» и «нежность» (5,9±1,1; 5,4±1,5 и 5,4±1,5), причем «понимание» мужчины также оценили как «свое» свойство (5,3±1,2), а «льстивость» была воспринята как социально нежелательная черта и отвергнута как мужчинами, так и женщинами (соответственно 2,0±1,8 и 2,1±1,4). При выборе андрогинных качеств наблюдалось относительно большее единство мнений: как мужчины, так и женщины выбирали «дружелюбие» и «надежность», а отвергали «завистливость» и «безрезультатность действий» (соответственно 5,7±1,2; 5,6±1,4; 1,8± 1,3; 2,6±1,2 и 5,3±1,4; 5,7±1,2; 2,3±1,4; 2,3±1,5). Таким образом, дифференциация между мужчинами и женщинами в большей мере проявилась по феминным качествам, а маскулинные черты, так же как и андрогинные, каждая группа считала своими. Вероятно, этот эффект характерен именно для данной возрастной и социальной группы, так как у женщин, принадлежащих к старшей возрастной группе и особенно к профессиональной группе медиков, гендерные стереотипы и основные жизненные ценности оказались более

05.10.2012

76

7

«женскими» [6]. Это совпадает с известными данными о большей дифференциации феминных и маскулинных качеств среди лиц старшего возраста [8].

82

Сравнение между профилем феминных и маскулинных качеств для студенток, выбравших стереотипно «женские» (психология и социальная работа) или более «мужские» (информатика или бизнес) специальности, также указывает на связь личностных свойств и предпочитаемого стиля жизни и, следовательно, на существенную изменчивость психологических качеств, считающихся «мужскими» или «женскими». В табл. 4 приведены значения гендерных стереотипов, полученные для мужчин и женщин, которые обучаются разным специальностям. Согласно этим данным, во всех случаях женщины демонстрируют достоверно более высокие показатели феминности по сравнению с мужчинами, у которых стабильно выше значения маскулинности. Однако соотношение маскулинности и феминности меняется у женщин в зависимости от выбранной профессии: наибольший коэффициент маскулинности — у девушек-математиков, а наименьший — у представительниц ФГО.

Дисперсионный анализ данных, проведенный среди женщин, с введением фактора ГРУППА (3) (ФПМиИ-ФГО-ФБ) и ШКАЛА (3) (маскулинность — феминность — андрогинность), выявил взаимодействие ГРУППАПШКАЛА (F4,332= 2,37; P<0,05), Обусловленное тем, что значения маскулинности для ФПМиМ и ФБ больше, чем показатель феминности, а для ФГО — наоборот, феминность выше маскулинности.

Следовательно, полученные данные указывают на определенное смешение ролей и соответственное изменение психологических процессов само идентификации и само актуализации. Формирование идентичности требует адекватного выбора профессии, которая в свою очередь способствует развитию определенных личностных особенностей. Феминные и маскулинные свойства личности считаются независимыми характеристиками, формирующими социально желательные гендерные стереотипы [2], [7]. Наблюдаемое размывание этих свойств среди студентов можно рассматривать как следствие изменения требований общества к социальным ролям мужчин и женщин.

В психологической теории схем выделяются личностные, ситуационные и ролевые схемы, последние включают гендерный, лидерский и родительский стереотипы, жесткость которых может затруднять конгруэнтность схем при значительной изменчивости ситуаций [2]. Показанная в настоящем исследовании параллельная изменчивость полоролевых приоритетов в жизненных ценностях и профиля маскулинных и феминных свойств в зависимости от выбранной профессии может свидетельствовать о

05.10.2012

76

Формировании у женщин в современной социально-экономической ситуации

83 новых гендерных стереотипов, которые способствуют расширению поля их деятельности.

ВЫВОДЫ

1. Анализ основных жизненных ценностей и полоролевых стереотипов у студентов разных специальностей указывает на их большую изменчивость у женщин по сравнению с мужчинами.

2. Наряду с сохранением традиционных «мужских» и «женских» жизненных ценностей у студентов обоего пола, у женщин дополнительно наблюдается появление новых приоритетов, таких как «достижение успеха» или «разнообразная жизнь».

3. Профиль основных жизненных ценностей меняется в зависимости от выбранной профессии: у студенток-математиков по сравнению с теми, кто избрал специальность «социальная работа», отмечены более высокие оценки таких ценностей, как «интеллект», «внутренняя гармония» и «независимость», тогда как у вторых доминирует стремление к «достижению успеха» наряду с «уважением традиций».

4. У студенток всех специальностей уровень маскулинности завышен, а соотношение феминности и маскулинности изменяется в зависимости от профессионального выбора: относительное преобладание феминности продемонстрировали студентки факультета гуманитарного образования, а маскулинности — студентки, обучающиеся математике и информатике.

5. Наблюдаемая связь полоролевых приоритетов в жизненных ценностях и профиля маскулинных/феминных свойств в зависимости от выбранной профессии может свидетельствовать о том, что современные социокультурные стереотипы способствуют развитию у женщин нового взгляда на ценности жизни и, соответственно, расширению у них профессионального поля деятельности.

1. Бендас Т. В. Гендерные исследования лидерства // Вопр. психол. 2000. № 1. С. 87–95.

2. Берн Ш. Гендерная психология. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2001.

3. Зараковский Г. М., Зацарный Н. Н. Особенности личностной составляющей
психофизиологического потенциала различных социопрофессиональных групп // Физиол.
человека. 2000. Т. 26. № 2. С. 54–68.

4. Лебедева Н. М. Базовые ценности русских на рубеже XXI века // Психол. журн. 2000. Т. 21. №

3. С. 73–87.

5. Общая психодиагностика / Под ред. А. А. Бодалева, В. В. Столина. М.: Изд-во МГУ, 1987.

6. Разумникова О. М., Асадова Г., Шлыков М. Изменчивость ценностных установок личности в

Зависимости от пола, возраста и профессии. Потенциал личности: комплексный подход. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2002. С. 48–51.

7. Bem S. L. The measurement of psychological androgyny // J. Consult. & Clin. Psychol. 1974. V. 42.

N 2. P. 155–162.

8. Bussey K., Bandura A. Social cognitive theory on gender development and differentiation // Psychol.

Rev. 1999. V. 106. N 4. P. 676–713.

9. Halpern D. F. Sex differences in cognitive abilities. Mahwah; N. Y.; L.: Lawrence Erlbaum Ass.

Publ., 2000.

10. Konrad A. M., Ritchie J. E. Jr., Lieb P. S ex differences and similarities in job attribute preferences: A meta-analysis // Psychol. Bull. 2000. V. 126. P. 593–641.

11. Mckee J. P., Sheriffs A. C. The differential evaluation of males and females // J. Pers. 1957. N 25. P.

05.10.2012

76

9

05.10.2012

127–140.

Поступила в редакцию 18.IX 2002 г.

80

1

80