Каково значение смысложизненных ориентаций в становлении субъектности?

Под смыслом жизни в психолоши и акмеологии понимается «отраженная в сознании и переживаниях человека как субъективно предельно значимая для него и превратившаяся в главный регулятор его поведения какая-то ценность, ставшая его собственной, самой большой ценностью »[28. С. 55]. Психологическое понимание смысла жизни берет начало из работ К. Юнга и А. Адлера. К. Юнг рассматривал смысл жизни как рефлексивную жизненную задачу, на которую человек должен найти ответ, но которая встает не перед каждым.

А. Адлер сформулировал смысл жизни как психологическую структуру, определяющую объективную направленность жизни, жизненные цели и жизненный смысл [204]. В теории

В. Франкла поиск смысла жизни рассматривается как врожденная мотивационная тенденция: именно стремление к обретению смысла своего существования является той силой, которая детерминирует развитие личности [188].

Проблема поиска смысла жизни является актуальной для современной психологии. Так, Б. С. Братусь пишет о поиске смысла жизни как насущной потребности, которая строится на противоречии между ограниченностью индивидуального бытия человека и всеобщей родовой его сущностью: смысл жизни обретается лишь в соотношении с тем, что больше жизни [33]. Здесь необходимо упомянуть о двух основных способах жизни, выделенных C. JI. Рубинштейном [158]. Первый способ — это жизнь, не выходящая за пределы связей, в которых живет человек, где каждое отношение — это отношение к отдельным явлениям, но не к жизни в целом. При таком отношении человек не способен подняться над своим бытием для его осмысления. Второй способ, по мнению C. JI. Рубинштейна, связан с бурным развитием рефлексии и с мысленным выходом человека за пределы связей, которые обусловливают его бытие. Этот второй способ, очевидно, связан с поиском смысла жизни, поскольку он предполагает необходимость для человека определить отношение к своему надличному бытию и искать внутренние ресурсы для изменения.

В настоящее время в психологии изучаются различные аспекты смысла жизни: он рассматривается как социальноидеологическая модель должного, и как объективная направленность жизнедеятельности, и как субъективно осознаваемый смысл [182]. Акмеологию интересует взаимозависимость, которая связывает смысл жизни и особенности той вершины, на которую в своем развитии поднимается человек, руководствуясь этим смыслом, т. е. акме [28]. Так, прослеживая соотношение конкретных содержательных характеристик смысла жизни (в неодинаковой степени всеми осознаваемого) и достигаемых в процессе своего развития


Вершин, А. А. Бодалев отмечает, что взаимосвязи смысла жизни и акме несут на себе в каждом случае печать индивидуально неповторимого своеобразия. Однако сквозь чрезвычайно большую вариативность сопряжений смыслов, которым подчиняют свою жизнедеятельность люди, и особенностей вершин, на которые они поднимаются в своем жизнетворчестве, с очевидностью просматривается следующая тенденция: человек предстает как творец своей сущности и своей судьбы в той мере, в какой он предпринял усилия при определении смысла жизни и конкретизации его в постановке ближайших и отдаленных целей [28]. В феноменальном плане это означает, что субъектность (как способность к самореализации и самосовершенствованию) определяется наличием целей в жизни, насыщенностью жизни смыслом и удовлетворенностью своими усилиями в плане самореализации. Отчасти это подтверждает А. Р. Фонарев, подчеркивая, что через жизненный смысл как многообразие отношений субъекта строится и отношение к профессии, а профессионал как человек, достигший «акме» и характеризуемый творчеством, свободой и ответственностью в своем деле, может считаться состоявшимся при условии соответствия смысла жизни модусу приложения усилий [187].

Последнее положение отвечает позиции Д. А. Леонтьева, который утверждает, что смысл жизни можно в феноменологическом аспекте определить как более или менее адекватное переживание интенциональной направленности собственной жизни. Он пишет, что «с психологической точки зрения главным является не осознанное представление о смысле жизни, а насыщенность реальной повседневной жизни реальным смыслом. Именно объективно сложившаяся направленность жизни несет в себе жизненный смысл... Вместе с тем жизненные ситуации могут ставить перед человеком задачу на осознание смысла жизни. Осознать и сформулировать смысл своей жизни — значит оценить свою жизнь целиком... Изложенные соображения дают основание предположить, что смысл жизни представляет собой КОНцентрированную описательную характеристику наиболее стержневой и обобщенной динамической смысловой системы, ответственной за общую направленность жизни субъекта как целого» [112. С. 249—250].

Исследование смысла жизни как переживания субъектом интенциональной направленности собственной жизни представляет собой феноменологический аспект изучения проблемы. В таком контексте исследуются индивидуальные особенности строения и функционирования смысловых механизмов, определяемые смыслом жизни. В эмпирическом плане последние обусловливаются особенностями смысложизненных ориентаций: силой мотивационных тенденций к поиску смысла жизни, насыщенностью жизни смыслом и удовлетворенностью самореализацией. Д. А. Леонтьев не только выделил систему диагностируемых показателей, отражающих индивидуальные характеристики смысловой регуляции, но и предложил конкретный психометрический подход к ее изучению [111]. Этот подход позволяет оценить общий уровень осмысленности жизни, а также связанную с ним убежденность в возможности контроля над жизнью и веру в собственную способность осуществлять такой контроль. Автор приводит эмпирические данные, согласно которым субъективное переживание наличия смысла жизни связано с осознанием ответственности за результаты своей деятельности, а интенсивность переживаний осмысленности своей жизни характеризует самоактуализирующуюся личность [111].

Другим эмпирическим показателем, отражающим, по мнению Д. А. Леонтьева, индивидуальные различия смысложизненных ориентаций, является телеологичность поведения в противовес каузальности; иначе говоря, склонность ориентироваться вообще на смысл своих действий, а не на их причину, ставя по отношению к ним вопрос «для чего?» в противовес вопросу «почему?». Люди с выраженной телеологической ориентацией характеризуются доминированием ценностной регуляции над потребностной, что проявля-

6. Закз№ 3615. о]

Ется в большей независимости от ситуации и социального давления, силе «Я», хорошем контроле над потребностями и эмоциями, выраженной ориентации на будущее и протяженности временной перспективы. Напротив, у каузально ориентированных людей проявляется фиксация на прошлом и настоящем. Каузальность связана с суженностью ценностно-смыслового опосредования бытия, недостаточной гибкостью позиций, ценностей и мнений [112].

Подробный анализ смысложизненных ориентаций в контексте возможности и перспектив оценки уровня осмысленности жизни, ее интенциональной направленности представляется особенно важным в контексте общей цели настоящего исследования, поскольку именно по этому параметру субъектности получены достоверные эмпирические данные, касающиеся среднего и позднего онтогенеза. Исследования А. И. Тащевой показали, что смысложизненные представления на отдельных этапах онтогенеза качественно различны: в зрелом возрасте они выступают в виде существующих в настоящее время жизненных ценностей, а в старости они представлены как рационализация пройденного жизненного пути [181]. Результаты этих исследований позволяют заключить, что на разных этапах зрелого возраста жизненные смыслы связываются с духовным удовлетворением, профессиональной деятельностью, уважением и признанием окружающих, материальным благополучием. В старости смысл жизни связан с осмыслением и передачей своего опыта, а также поддержанием собственного здоровья. Важнейшим результатом этого исследования можно считать вывод о наличии прямой зависимости между успешностью адаптации к жизни на пенсии и содержанием смысложизненных представлений пожилых людей. Так, пожилые люди, не нашедшие приложения своим еще сохранившимся силам, а также пенсионеры с низким уровнем образования и квалификации видят смысл жизни в поддержании здоровья, их опасения связаны с ожиданием мучительной смерти и страхом быть обузой для близких или остаться без должного ухода и лечения. В то же время пожилые люди, характеризуемые достаточно высоким культурным уровнем и нашедшие способ реализовать свои способности после выхода на пенсию, считают своим жизненным смыслом помощь близким и социальную деятельность в различных ее формах [181].

Проведенный анализ изменений смысложизненных ориентаций на этапах среднего и позднего онтогенеза позволяет предположить, что переоценка ценностей жизни необходима на этапах возрастных кризисов в этот период. Она обусловливает развитие личности и связана с высоким уровнем осмысленности жизни в целом. Здесь особая роль принадлежит рефлексии. Рефлексия «как бы приостанавливает, прерывает непрерывный процесс жизни и выводит человека мысленно за ее пределы. Человек как бы занимает позицию вне ее» [158. С. 79]. Этот особый момент жизни, связанный, по мнению В. И. Слободчикова, с появлением собственно внутренней рефлексии и ценностно-смысловым определением жизни [172], в большей мере ассоциирован с представлением о субъектности как способности человека производить изменения в себе. В связи с этим возникает необходимость рассмотрения функции рефлексии в ходе становления субъектности.