Ваш психолог КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ПОДХОД КАК ОСНОВА НЕЙРОПСИХОЛОГИИ ХХIВЕКА
Ж. М. ГЛОЗМАН
Анализируется трехэтапная модель развития отечественной нейропсихологии с точки зрения луриевского подхода в нейропсихологии. Этот подход ориентируется на поиск причин нарушений психического функционирования и способов их компенсации именно в истории культуры и социальных отношений. Показано развитие луриевских идей в области исследования межполушарного взаимодействия, детской нейропсихологии, опосредствования в нейропсихологической реабилитации, анализа субъективного содержания психических функций, лежащего в основе современной нейропсихологии личности, общения и индивидуальных различий. Ключевые слова: А. Р. Лурия, луриевский подход в нейропсихологии, динамика взаимодействия мозга и поведения, опосредствование.
Скоро мировая психологическая и медицинская общественность будет отмечать столетие со дня рождения А. Р. Лурия (1902–1977). Это заставляет задуматься о том, как мы, ученики и продолжатели дела Александра Романовича, сохраняем и развиваем его наследие и прежде всего его любимое детище — нейропсихологию. С чем подошла нейропсихология к рубежу нового столетия и каковы перспективы ее развития в ХХI в.?
Как нам представляется, развитие отечественной нейропсихологии отражает общемировую тенденцию заменить «статическую» нейропсихологию, жестко связывающую поведение индивида с определенными областями мозга, «динамической» нейропсихологией, анализирующей динамику взаимодействия мозговых структур и психического функционирования субъекта [53], [56].
Мне кажется, что это развитие может представить следующая модель развития нейропсихологии, включающая три взаимосвязанных и взаимоперекрывающих этапа (см. схему). Эти этапы — не отрезки в континууме развития нейропсихологического мышления и инструментария, а основные тенденции в направленности исследований, не имеющие четких начальных и конечных границ.
На первом этапе Акцент в нейропсихологии делался на роли отдельных мозговых структур в осуществлении психической деятельности. Основной задачей нейропсихологии считалось «понять работу мозга в связи с поведением» [55; 12]. Характерно, что и А. Р. Лурия, как и многие другие отечественные и зарубежные нейропсихологи 70-х гг., считал нейропсихологию в первую очередь медицинской дисциплиной — «важной практической областью медицины, позволившей привлечь новые приемы с целью ранней и возможно более точной топической диагностики локальных поражений мозга и к научно
63
Обоснованному восстановлению функций. Одновременно она [нейропсихология] явилась мощным импульсом к пересмотру основных представлений о внутреннем строении психологических процессов, важнейшим средством создания теории мозговых основ психической деятельности» [29; 10].
Наиболее важным достижением этого этапа является пересмотр А. Р. Лурия концепций локализационизма и антилокалиционизма и создание теории системной
09.10.2012
62
2
Динамической мозговой организации психических процессов [28]), реализовавшей новый по сравнению с ранее существовавшими подход к изучению психики человека. Концепция А. Р. Лурия базируется на теории Культурно-исторического Происхождения, структуры и развития высших психических функций (ВПФ), разработанной им вместе с Л. С. Выготским [7], [10]. С помощью этих теоретических представлений А. Р. Лурия провел глубокий функциональный анализ различных систем мозга и детально описал лобный, теменной, височный и другие синдромы нарушений ВПФ.
Схема. Модель развития нейропсихологии
Развитие этого этапа луриевской нейропсихологии его учениками и последователями идет в двух основных направлениях: изучение межполушарной асимметрии и межполушарного взаимодействия и изучение подкорковой мозговой патологии.
Исследования межполушарного взаимодействия Были начаты еще при жизни А. Р. Лурия его ученицами Э. Г. Симерницкой, Н. К. Корсаковой и Л. И. Московичюте, прежде всего на материале межполушарных различий в мнестических процессах [23], [38]. В последние годы был исследован специфический вклад каждого полушария в гностическую, речевую и мыслительную деятельность, а также в общую регуляцию психических процессов и эмоциональных состояний [17], [18], [32], [35], [41], [43]. Современные нейропсихологические исследования выявляют межполушарные различия психического функционирования не только на корковом, но и на подкорковом уровне [34].
Исследование подкорковых структур мозга Было также начато А. Р. Лурия, что отразилось прежде всего в его уникальной концепции трех функциональных блоков мозга [29]. Но еще раньше, в своих первых нейропсихологических работах вместе с Л. С. Выготским в 30-е гг. в клинике нервных болезней А. Р. Лурия заинтересовался болезнью Паркинсона, вызываемой поражением подкорковых ядер мозга. А. Р. Лурия и Л. С. Выготский продемонстрировали преимущества применения опосредствования (создания внешних зрительных
64
09.10.2012
62
3
Опор — культурно-исторических орудий) для восстановления ходьбы у этих больных [27].
Разрабатывая вопросы о психологических орудиях и механизмах опосредствования, Л. С. Выготский и А. Р. Лурия говорили о стимулах-средствах, первоначально «повернутых вовне», к партнеру, а затем «оборачивающихся на себя», т. е. становящихся средством управления собственными психическими процессами. Далее происходит интериоризация — вращивание стимула-средства внутрь, т. е. психическая функция начинает опосредствоваться изнутри и таким образом отпадает необходимость во внешнем (по отношению к данному человеку) стимуле-средстве.
Идея интериоризации отражает диалектическую закономерность формирования человеческой психики, сущность развития не только отдельных психических функций, но и всей личности человека в целом.
Исследования паркинсонизма были продолжены учениками А. Р. Лурия как в плане уточнения специфических синдромов нарушений психического функционирования у этих больных [13], [22], так и разработки программы их психологической реабилитации [14], [16].
Второй этап Развития нейропсихологии характеризуется, как нам представляется, изменением акцентов в исследованиях как А. Р. Лурия, так и его учеников. Фокус внимания сдвигается с вопросов мозговой локализации на проблемы психологической структуры и организации высших психических функций. В результате появляются такие труды А. Р. Лурия, как «Нейропсихология памяти», «Основные проблемы нейролингвистики» [30], [31] и др. Развитие этого этапа характеризуется не только дальнейшим уточнением синдромов нарушений отдельных психических функций, но и рассмотрением, наряду с локальными, диффузных и нозологически специфических синдромов. Итогом этого является возникновение таких отдельных ветвей нейропсихологии, как детская нейропсихология, нейрогериатрия, нейропсихология нормы и индивидуальных различий. Следует отметить, что на этом этапе развития нейропсихологии в восприятии работ А. Р. Лурия как отечественными, так и зарубежными нейропсихологами, происходит некий «разрыв» культурно-исторических исследований Александра Романовича 20–30-х гг. и его последних работ. «Теория, послужившая основой для исследования детей и больных с поражениями мозга, многими не была объединена в единое целое. Скорее каждая линия исследований интерпретировалась как ряд соответствующих, не связанных между собой исследований» [24; 32]. Объединение этих двух линий является плодом нового осмысления идей А. Р. Лурия в последние годы при разработке детской, гериатрической и других новых направлений нейропсихологии.
Детская нейропсихология Во многом обязана своим становлением усилиям ученицы Александра Романовича — Э. Г. Симерницкой [39]. Важно, что детская нейропсихология служит в последние годы основанием для создания практической психологии образования [2]. На основе луриевских методов нейропсихологической диагностики создаются сейчас чувствительные методы психодиагностики ребенка, особенно детей с трудностями обучения, которые делают возможной раннюю диагностику готовности к школе и своевременную коррекцию трудностей обучения в дошкольном или раннем школьном возрасте [3]–[5], [21], [33].
Применение луриевского культурно-исторического подхода и теории трех функциональных блоков мозга, оказалось очень продуктивным для развития Нейрогеронтопсихологии, анализирующей перестройки (как негативные, так и позитивные) психического функционирования в старческом возрасте, а также специфические особенности нормального и различных форм аномального старения [13], [19], [20]. На этом этапе онтогенеза особое значение приобретают механизмы опосредствования своих
09.10.2012
62
4
Действий, которые, как показал Л. С. Выготский, являются закономерным феноменом психической деятельности зрелого человека и одним из важнейших индикаторов уровня развития его личности [8]. В старческом возрасте новые возможности опосредствования в интеллектуальной
65
Сфере, новые когнитивные стратегии (собственные или сформированные при психологической реабилитации) служат возможности самостоятельной регуляции поведения, опирающейся на «позитивные новообразования в структуре психики» [19; 253].
И наконец, новым направлением в современной нейропсихологии является Нейропсихология нормы и индивидуальных различий [3], [44]. Знание индивидуальных различий (часто связанных с особенностями межполушарной организации психических функций) на различных этапах онтогенетического развития необходимо для адекватного понимания и психологической интерпретации отклонений психического функционирования.
Третий этап Развития нейропсихологии характеризуется акцентом на изучение взаимодействий больного с нарушениями ВПФ с окружающими его людьми и факторами жизнедеятельности, анализ влияний этих факторов, общества и ближайшего окружения на прогрессирование, регресс и профилактику болезни (или ее рецидива), анализ социальных потребностей и взаимодействий больного и возможностей их реализации, т. е. успешной адаптации (реадаптации) в обществе. На этом этапе с новой силой зазвучали луриевские идеи о первостепенной роли субъективного содержания психических функций.
На первый план здесь выходят работы по реабилитации больных, которые, впрочем, всегда были в центре внимания А. Р. Лурия и его учеников [27], [45], однако в настоящее время особое внимание уделяется социопсихологическому аспекту реабилитации больных [47]. Через восстановительное обучение и, используя понятие А. Н. Леонтьева и А. В. Запорожца [26], «восстановительное воспитание» как особым образом организованную деятельность открывается возможность вернуть больному его жизненный мир.
Развитие реабилитационного и профилактического направлений вызвало необходимость разработки способов количественной оценки луриевских методов для оценки эффективности различных реабилитационных мероприятий. Первые попытки осуществления этого на Западе (так называемая шкала Лурия–Небраска [50], [51]) оказались несостоятельными и подверглись справедливой критике отечественных и зарубежных нейропсихологов [48], [52], [54]. «Лурия без луриевского подхода», назвал эту шкалу Дж. Пена-Казанова [52; 164]. Количественные методы оценки данных нейропсихологического тестирования, разработанные учениками А. Р. Лурия [12], [15], [25], [46], основываются на качественном анализе структуры нарушений и возможностей их коррекции при организации деятельности больного во взаимодействии с нейропсихологом.
Культурно-исторический подход в нейропсихологии, разработанный А. Р. Лурия, оказался очень плодотворным и для исследования наиболее сложных для психологического анализа областей: сознания, личности, эмоциональной сферы и общения больных при разных видах патологии [11], [42], [43].
А. Р. Лурия считал, что при анализе общения необходимо преодолеть лингвоцентризм, выйти за пределы описания в анализ иной, невербальной смысловой организации мира, что является крайне важным для современного понимания проблемы общения и развития личности в целом.
09.10.2012
62
5
При этом весьма эвристичной оказывается концепция деформаций «жизненного мира человека» (термин своими истоками восходит к теории поля К. Левина) при нарушениях операциональных возможностей коммуникации, мотивации к коммуникации и звена контроля за коммуникацией и понимание развития человека через анализ противоречия, а в случае патологии — конфликта между операциональной и мотивационной сторонами деятельности [11]. Если страдает операциональная сторона деятельности, то на первый план в арсенале приемов компенсации выступает организация через восстановительное обучение вербального и невербального общения. Если же нарушения затрагивают мотивационно-смысловую сферу личности, то стратегия и тактика восстановительного воспитания должны строиться с опорой на принцип деятельностного опосредствования смысловых установок личности.
66
Используя идеи М. М. Бахтина о том, что быть — значит общаться диалогически, можно показать последствия различных выпадений Другого для развития Я и попытаться вновь построить жизненный путь личности.
Таким образом, для понимания теории системного и смыслового строения сознания человека первостепенное значение имеют следующие факторы: изменчивость межфункциональных связей и отношений; образование сложных динамических систем, интегрирующих целый ряд элементарных функций; обобщенное отражение действительности в сознании, опосредствованный характер психического функционирования.
В заключение хочется подчеркнуть, что системный подход является общенаучной методологией изучения человека [1]. Вместе с тем, «когда мы говорим о работах Александра Романовича, мы прежде всего должны помнить, что чем бы он ни занимался, его ключевой ориентацией была ориентация на развитие. Он никогда, даже занимаясь самыми серьезными дефектами, не ориентировался на болезнь, на дефект. Его исходной установкой была установка на развитие, на поиск в истории культуры причин очень многих психических явлений и там же — способов компенсации дефекта» [2; 6].
Идеи Л. С. Выготского, М. М. Бахтина и А. Н. Леонтьева уживаются в рамках современных нейропсихологических исследований и приобретают качества гештальта именно благодаря такой сети координат, как культурно-историческая теория нейропсихологического анализа развития и распада высших форм поведения человека А. Р. Лурия. В ней залог и гарантия дальнейшего интенсивного и экстенсивного развития отечественной нейропсихологии.
1. Асмолов А. Г. Психология личности. М.: Изд-во МГУ, 1990.
2. Асмолов А. Г. Мир А. Р. Лурия и культурно-историческая психология // I Междунар.
конф. памяти А. Р. Лурия: Сб. докладов / Под ред. Е. Д. Хомской, Т. В. Ахутиной. М.: Изд-во
РПО, 1998. С. 5–7.
3. Ахутина Т. В. Нейропсихология индивидуальных различий детей как основа
использования нейропсихологических методов в школе // I Междунар. конф. памяти А. Р. Лурия:
Сб. докладов / Под ред. Е. Д. Хомской, Т. В. Ахутиной. М.: Изд-во РПО, 1998. С. 201– 208.
4. Ахутина Т. В. Нейропсихологический подход к диагностике и коррекции трудностей
обучения письму / Современные подходы к диагностике и коррекции речевых расстройств.
СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 2001. С. 195–213.
5. Ахутина Т. В. И др. Методы нейропсихологического обследования детей 6–8 лет // Вестн.
МГУ. Сер. 14. Психология. 1996. № 2. С. 51–58.
09.10.2012
62
6
6. Вассерман Л. И., Дорофеева С. А., Меерсон Я. А. Методы нейропсихологической
диагностики. СПб.: Стройлеспечать, 1997.
7. Выготский Л. С. История развития высших психических функций. М., 1960.
8. Выготский Л. С. О психологических системах // Выготский Л. С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 1. М.: Педагогика, 1982. С. 109–131.
9. Выготский Л. С. Психология и учение о локализации психических функций // Выготский Л. С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 1. М.: Педагогика, 1982. С. 165–174.
10. Выготский Л. С., Лурия А. Р. Этюды по истории поведения. М.: Госиздат, 1930.
11. Глозман Ж. М. Личность и нарушения общения. М.: Изд-во МГУ, 1987.
12. Глозман Ж. М. Количественная оценка данных нейропсихологического обследования. М.: Изд-во Центра лечебной педагогики, 1999.
13. Глозман Ж. М. И др. Возрастные особенности нейропсихологических расстройств при болезни Паркинсона // Вестн. МГУ. Сер. 14. Психология. 1994. № 3. С. 25–37.
14. Глозман Ж. М., Бичева К. Г. Нейропсихологическая коррекция нарушений походки при болезни Паркинсона // Вестн. МГУ. Сер. 14. Психология. 1999. № 1. С. 31–37.
15. Глозман Ж. М. И др. Динамика нейропсихологических синдромов после
нейрохирургической операции // Вестн. МГУ. Сер. 14. Психология. 1991. № 2. С. 18–31.
16. Глозман Ж. М., Игнатьева С. Ю. Опосредование как метод нейропсихологической
реабилитации больных паркинсонизмом // Современные подходы к диагностике и коррекции
речевых расстройств. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 2001. С. 106–112.
17. Деглин В. Л., Черниговская Т. В., Меншуткин В. В. Анализ лексического и
грамматического материала в условиях преходящей инактивации левого и правого полушарий
мозга // Физиология человека. 1985. Т. 11. № 1. С. 44–50.
18. Ениколопова Е. В. Латеральные особенности регуляции временных характеристик
интеллектуальной деятельности // Актуальные проблемы психофизиологии и нейропсихологии /
Под ред. А. Н.Лебедева и Б. А.Маршинина. М.: ИП РАН, 1991.
67
19. Корсакова Н. К. Нейрогеронтопсихология: развитие идей школы А. Р. Лурия // I Междунар. конф. памяти А. Р. Лурия: Сб. докладов / Под ред. Е. Д. Хомской, Т. В. Ахутиной. М.: Изд-во РПО, 1998. С. 249–254.
20. Корсакова Н. К., Балашова Е. Ю. Опосредование как компонент саморегуляции психической деятельности в позднем возрасте // Вестн. МГУ. Сер. 14. Психология. 1995. № 1. С. 18 – 23.
21. Корсакова Н. К., Микадзе Ю. В., Балашова Е. Ю. Неуспевающие дети:
нейропсихологическая диагностика трудностей в обучении младших школьников. М.: Рос. пед.
агенство, 1997.
22. Корсакова Н. К., Московичюте Л. И. Подкорковые структуры мозга и психические
процессы. М.: Изд-во МГУ, 1985.
23. Корсакова Н. К., Московичюте Л. И., Симерницкая Э. Г. О функциональном
взаимодействии полушарий мозга в процессах памяти // Память и следовые процессы. Пущино,
1979.
24. Коул М. Александр Лурия, культурно-историческая психология и разрешение кризиса в психологии // I Междунар. конф. памяти А. Р. Лурия: Сб. докладов / Под ред. Е. Д. Хомской, Т. В. Ахутиной. М.: Изд-во РПО, 1998. С. 29–37.
25. Кроткова О. А., Карасева Т. А., Найдин В. Л. Количественная оценка нарушений памяти у неврологических и нейрохирургических больных: Метод. рекомендации. М.: МЗ СССР, 1983.
26. Леонтьев А. Н., Запорожец А. В. Восстановление движений. М.: Сов. наука, 1945.
27. Лурия А. Р. Восстановление функций мозга после военной травмы. М.: АМН СССР, 1948.
28. Лурия А. Р. Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных
поражениях мозга. М.: Изд-во МГУ, 1969.
09.10.2012
62
7
29. Лурия А. Р. Основы нейропсихологии. М.: Изд-во МГУ, 1973.
30. Лурия А. Р. Нейропсихология памяти. М.: Педагогика, 1974. Т. 1; 1975. Т. 2.
31. Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики. М.: Изд-во МГУ, 1975.
32. Меерсон Я. А., Добровольская Н. В. Нарушение восприятия абсолютной и относительной локализации объектов в глубине пространства (агнозия глубины) при очаговом поражении правого и левого полушарий головного мозга человека // I Междунар. конф. памяти А. Р. Лурия: Сб. докладов / Под ред. Е. Д. Хомской, Т. В. Ахутиной. М.: Изд-во РПО, 1998. С. 87–94.
33. Микадзе Ю. В., Корсакова Н. К. Нейропсихологическая диагностика и коррекция младших школьников. М.: ИнтелТех, 1994.
34. Московичюте Л. И. Асимметрия полушарий мозга на уровне коры и подкорковых образований // I Междунар. конф. памяти А. Р. Лурия: Сб. докладов / Под ред. Е. Д. Хомской, Т. В. Ахутиной. М.: Изд-во РПО, 1998. С. 96– 101.
35. Николаенко H.H. и др. Языковая компетенция правого и левого полушарий мозга: специализация и взаимодействие // Моск. лингвист. журн. 1997. № 4. С. 46–58.
36. Пылаева Н. М. К вопросу о точных методах оценки динамики речи при афазии // Психология познавательной деятельности. М., 1978. С. 132–140.
37. Пылаева Н. М., Ахутина Т. В. Школа внимания. Методика развития и коррекции внимания у детей 5–7 лет. М.: Интор, 1997.
38. Симерницкая Э. Г. Доминантность полушарий. М.: Изд-во МГУ, 1978.
39. Симерницкая Э. Г. Мозг человека и психические процессы в онтогенезе. М.: Изд-во МГУ, 1985.
40. Хомская Е. Д. Нейропсихология. М.: Изд-во МГУ, 1987.
41. Хомская Е. Д. Об асимметрии блоков мозга // Нейропсихология сегодня / Под ред. Е. Д Хомской. М.: Изд-во МГУ, 1995.
42. Хомская Е. Д. Сознание как проблема нейропсихологии / Вестн. МГУ. Сер. 14.
Психология. 1999. № 4. С. 3–20.
43. Хомская Е. Д., Батова Н. Я. Мозг и эмоции. М.: Изд-во РПО, 1998.
44. Хомская Е. Д. и др. Нейропсихология индивидуальных различий. М.: РПА, 1997.
45. Цветкова Л. С. Восстановительное обучение при локальных поражениях мозга. М.: Педагогика, 1972.
46. Цветкова Л. С., Ахутина Т. В., Пылаева Н. М. Методика оценки речи при афазии. М.: Изд-во МГУ, 1981.
47. Цветкова Л. С. и др. Социально-психологический аспект реабилитации больных с афазией. М.: Изд-во МГУ, 1980.
48. Akhutina T. V., Tsvetkova L. S. Comments on a standardized version of Luria's tests // Brain and Cognit. 1983. V. 2. P. 129–134.
49. Glozman J. M. Russian neuropsychology after Luria / Neuropsychol. Rev. 1999. V. 9. N 1. P. 33–44.
50. Golden Ch. Screening Test for the Luria–Nebraska neuropsychological battery. Administration and scoring booklet. Western Psychol. Services, 1987.
51. Hammeke T., Golden C., Purisch D. A standardized, short and comprehensive neuropsychological evaluation // Intern. J. Neurosci. 1978. V. 8. P. 123–135.
52. Pena-Casanova J. A. R. Luria today: Some notes on «Lurianism» and the fundamental bibliography of A. R. Luria // J. Neurolinguistics. 1989. V. 4(1). P. 161–178.
53. Rourke B. P. Central processing difficulties in children: Toward a developmental neuropsychological model // J. Clin. Neuropsychol. 1982. V. 4. P. 1–18.
68
54. Sacks O. Luria and «romantic science» // Goldberg E. (ed.). Contemporary neuropsychology and the legacy of Luria. Hillsdale: Erlbaum, 1991. P. 181–194.
55. Seron X. Aphasie et neuropsychology. Bruxelles, 1979.
09.10.2012
62
8
56. Tupper D. E., Cicerone K. D. Introduction to the neuropsychology of everyday life // Tupper D. E., Cicerone K. D. (eds.). The neuropsychology of everyday life: Assessment and basic competences. Boston: Kluwer Acad. Publ., 1990. P. 3–18.
Поступила в редакцию 9.X 2000 г.
09.10.2012
68
1
68