РОЛЬ ДУХОВНОСТИ В ПРЕОДОЛЕНИИ КРИЗИСА ИДЕНТИЧНОСТИ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ С ДЕВИАНТНЫМ ПОВЕДЕНИЕМ

Радионова С. В., Фролова О. П. (г. Иркутск)

Изменение условий военной службы, постепенный переход Российской Армии на контрактную основу предполагает необходимость новых подходов в решении вопросов прогноза и профилактики отклоняющегося поведения военнослужащих. Мы рассматриваем девиантное поведение (ДП) как отклоняющиеся от общепризнанных норм социальные действия, поступки людей или групп. Анализ заключений судебно-психиатрических экспертиз (СПЭ) военнослужащих с девиантным поведением (303 случая) показал определенную динамику соотношения типов ДП у военнослужащих с 2000 по 2006 гг.

Анализируя представленные данные, было замечено, что основное количество проявлений ДПВ (кроме вспышки в 2002г. – 64 случая) примерно одинаково и колеблется в пределах – 38 +/- 4 случая. В соответствии с особенностями социально-психологической детерминации ДПВ по критериям социально-психологической компетентности, социальной идентичности и личностных деформаций, методом теоретического моделирования нами выделено 3 модели ДПВ: социально-личностной незрелости, личностных деформаций и личностных кризисов. Качественный и кластерный анализы, проведенные по всем случаям СПЭ, подтвердили совпадение типов поведения с моделями. Количественное лидерство разделяется между моделями социально-личностной незрелости (160 случаев, т. е. 52,8 % от выборки) и личностных деформаций (134 случая, 44,2% от выборки).

Модель личностных кризисов встречается редко, но число случаев ДПВ по этой модели резко выросло именно в 2006г. (всего 9 случаев за 7 лет, из них 5 случаев в 2006г.). Мы предполагаем, что при переходе армии на контрактную основу модель личностных кризисов ДПВ будет встречаться все чаще, особенно при отсутствии адекватной социально-психологической поддержки таких военнослужащих.

Основанием выделения модели ДП в форме личностных кризисов послужил критерий социальной идентичности личности. Мы считаем, что основными типами личностных кризисов у военнослужащих, которые сопровождаются девиантным поведением, являются именно кризисы идентичности. Кризис идентичности можно определить как особую ситуацию сознания индивида, когда большинство социальных категорий, посредством которых человек определяет себя и свое место в обществе, кажутся утратившими свои границы и ценности. Да и любой кризис, по мнению В. В. Козлова (2002), сопровождается утратой прежней идентичности, уже не соответствующей задачам текущего этапа личностного развития. Одновременно происходит переоценка и своей групповой принадлежности, в том числе профессиональной. Утрата идентификации ведет к диффузии идентичности. Явление «диффузии идентичности» связано с кратковременной или длительной неспособностью «Я» сформировать идентичность.

Многие исследователи (Эриксон Э. 1959; Фридан Б., 1992; Шихи Г., 1999; Виткин Дж., 1996; др.) считают, что вопросы идентичности остаются актуальными при развитии личности на протяжении всего периода взрослости. По классификации Э. Эриксона пятая возрастная стадия (12-19 лет) – подростковая – закладывает основы Эго-идентичности или ролевого смешения, неопределенности. Шестая стадия (20-25 лет) – ранняя зрелость – также связана с развитием идентичности и направлена на формирование чувства интимности либо изоляции. Так что ведущим кризисным фактором в возрасте 18 - 28 лет (возраст военнослужащих рядового и сержантского состава по призыву и по контракту) может послужить неустойчивость идентичности. Для кризиса юности характерны переживания разрыва идеала и реальности, что может вести к «диффузии идентичности». Такие молодые люди теряются в самостоятельной ориентации в ценностях, выработке целей и идеалов.

В настоящее время в РА вводится институт капелланов, призванный, как и в историческом нашем прошлом, помогать армии в укреплении «духа» солдат. Конечно, очень важное и нужное дело. И какая-то часть военнослужащих нуждается именно в поддержке на основе религиозных образцов и идеалов. И даже предполагаем, что именно та часть, кто склонен к ДП по причине социальной личностной незрелости (модель СЛН – 52,8 % от выборки), с низкой социально-психологической компетентностью, те кто скорее всего не закончил школу или среднее профессиональное учреждение. Процесс подростковой идентификации у них как раз переносится на время службы в армии. Однако, кризис идентичности личности индивидуален, необходимо разбираться с каждым случаем отдельно, с пониманием факторов и механизмов его протекания, пониманием различий проявлений девиаций. Это задачи психолога – вовремя помочь военнослужащему преодолеть кризис, уберечь его от «отрицательной» идентичности и от асоциализации.

Несомненно, вслед за У. Джеймсом, мы понимаем личность как духовную тотальность, созидающую себя. Более того, личность как субъект жизни связывает клубок из всех нитей – возрастной, событийной, продуктов Творчества, социальных достижений – своим собственным уникальным узлом, определяя качество своей жизни (Рубинштейн С. Л., 1949). Человек хозяин своей жизни.

Опишем типичный случай, соответствующий девиантному поведению военнослужащего, причиной которого послужил кризис идентичности со статусом военнослужащего: ефрейтор контрактной службы М-ов, совершил СОЧ (самовольное оставление части). Родился в многодетной семье. После развода родителей с 6 лет воспитывался в начале матерью, а затем отцом. Окончил школу и ПТУ. Срочную службу отслужил в Чечне, после чего там же заключил контракт. По службе имеет и поощрения и взыскания. Самовольно оставил часть, не явившись в срок из отпуска, так как не захотел продолжать службу: «нравится гражданский образ жизни». Официально увольняться не стал, так как ему пришлось бы «пережить презрительное отношение сослуживцев и друзей». Задержан сотрудниками прокуратуры. Сожалеет о случившемся. Осужден по ст. 337 УК РФ.

Жесткая ресоциализация в гражданской сфере начинается через самодеструкцию, такой военнослужащий начинает свою новую гражданскую жизнь, приобретая судимость. Такие военнослужащие стыдятся своего поведения, позитивно относятся к военной службе в целом, что говорит не об асоциальности проступка. Однако неустойчивая социальная идентификация, не позволила преодолеть кризисную ситуацию с положительным исходом для развития личности. Затем может последовать следующий виток раскручивания кризиса или перейти в стабильный период развития, но по новому «руслу» жизни.

Ещё Л. С. Выготский писал, что кризисы развития личности характеризуются единством негативной (деструктивной) и позитивной (конструктивной) сторон и играют роль ступеней в поступательном движении по пути дальнейшего развития. Видимое поведенческое неблагополучие в критическом возрастном периоде не закономерность, а скорее свидетельство неблагоприятного течения кризиса. Так что личностные кризисы военнослужащих, связанные с кризисом идентичности, при своевременном их выявлении и оказании социально-психологической поддержки, вместо судимости, могли бы не приводить к смене объекта идентификации, а наоборот укрепить ранее неустойчивую идентичность. За счет опыта кризиса у личности появляются новые механизмы разрешения конфликта и развиваются новые адаптивные способы, которые дают опыт в будущем более эффективно справляться с подобной ситуацией.

Об этом же свидетельствует точка зрения В. В.Козлова, указывающая на позитивную сторону девиантных проявлений личности в период кризисных переживаний. Он определяет место девиантному поведению личности в качестве адаптационного Компенсаторного механизма: в кризисные периоды «формируется конфликтное напряжение между уровнями психики и, как следствие, возникают компенсаторные феномены - социальные девиации». Поведенческие девиации, сигнализируют обществу, что субъект поведения находится в опасности, и при этом отражают специфику проблем нуждающихся в коррекции.

Опираясь на потенциал личности, психолог может помочь военнослужащему осознать ситуацию развития личности. И если рефлексия сформирована недостаточно, направить совместные усилия на развитие мышления, если личности не хватает образцов духовных идеалов, обратиться к историческому военному прошлому Российского государства, великих полководцев и событий, в том числе канонизированных в лик святых (Александр Невский и др.). Если личность социально-психологически некомпетентна, возможны варианты групповой СП работы с обязательным решением задач развития самоосознавания.

По Рубинштейну - этапы развития самосознания являются этапами вычленения личности из непосредственных связей с окружающим миром, овладения этими связями и отношениями посредством Действий. Человек осознает свою самостоятельность лишь через отношения с окружающими людьми, приходя к самосознанию через познание других людей. Самосознание – не только рефлексия себя, но и переосмысливание своей жизни.

Почему возникают кризисы идентификации? – Вечный поиск смысла жизни и «по кому делать жизнь». По религиозным образцам? - Да, замечательно. Но, уже одно то, что каждый имеет внутренний образец, и уже идеален, и надо идти к своему Духу, заставляет личность действовать. Вот коан каждой личности, смысл жизни, да не каждый может его раскрыть гладко и последовательно. Бунтари, не присоединившиеся, и есть те, кто обязательно придут к собственному Духу, если по ходу разовьют самосознание, и им чуть-чуть помочь.

Конечно, если помогающий – духовник, психолог, воспитатель – представляет, как войти в контакт со своим внутренним миром в профессиональных условиях жёсткой структурной организации подчинения и власти. Когда у личности имеются силы и навыки организации активности по преодолению испытания, а также когда личность может и умеет собрать их в одно целое в критический момент, процесс преодоления кризиса протекает в «нормальной» форме развивающего кризиса. В условиях позитивной дезинтеграции военнослужащий приобретает новый опыт, расширяет диапазон адаптивных реакций. Но и самого военнослужащего можно характеризовать как зрелую личность, которая имеет навыки осознания, самоконтроля, саморегуляции.

Часто кризис идентификации военнослужащих связан с ритуалом перехода в новое социальное сообщество – военнослужащих. Такие инициации существовали во многих культурах, когда молодой человек посвящался в новые тайны жизни, в новое качество более полноценного социального индивида. Как пишет В. В.Козлов в книге «Жизненные кризисы»: «Кризисное состояние является посвящением в ядерную смысловую структуру, приводящее к интроекции в сознание личности новых жизненных ценностей и, таким образом, становится действительным преображением индивида. Кризисное состояние является испытанием на соответствие новой ситуации» (Рига, 2002; С. 89). Поиск новой идентичности всегда связан с «деянием» своей жизни, с поиском ответов на экзистенциальные смыслы.

На наш взгляд, подобные и собственно развивающие кризисы, редко сопровождаются в армии девиациями. Кризисы военнослужащих, сопровождаемы дезадаптивными реакциями, можно отнести к затяжной, хронической (осложненной) форме, когда развитие клинических симптомов вызывает новые дезадаптивные реакции, которые могут принять катастрофический характер и привести к психическим и психосоматическим расстройствам, вплоть до суицида. Крайняя форма хронического кризиса в условиях военной службы, в связи с профессиональными ограничениями, несомненно, является прерогативой психиатров. Чтобы «осложненный» кризис не углублялся, необходима поддержка, прежде всего, психологов.

Для военнослужащих, переживающих кризис идентичности возможны варианты развития личности через регрессию, деструкцию, девиантное поведение, или обращение к внутренним духовным ресурсам. Духовные измерения личности возможно раскрывать через психологическую поддержку и активизацию потенциала саморазвития, смены негативных образцов идентификации на образцы национальной истории, культуры и религии.