ОБ ОДНОЙ ОСОБЕННОСТИ ПОСТРОЕНИЯ СЮЖЕТА СНОВИДЕНИЯ

С. В. Авакумов

Восточно-Европейский институт психоанализа, Санкт-Петербург

Введение

Сновидения в качестве материала для интерпретации или иной работы используются в психотерапевтической практике с незапамятных времен. Так, еще в египетских Серапиомах они, как воля богов, толковались жрецами для разрешения проблем «пациента», в храмах Эскулапа в Древней Греции – для поиска путей излечения страждущих. Начиная с З. Фрейда, они стали составной частью психотерапевтического процесса. Однако, несмотря на все усилия, их происхождение и назначение в нашей жизни остается непонятным. Кто-то рассматривает их как «вести из будущего», кто-то – как средство общения с потусторонним миром, кто-то видит их телепатические свойства. Непонятность происхождения и назначения сновидений во многом связана с непонятностью содержания самих сновидений. Науке известны многочисленные попытки создания работающей объяснительной модели сновидения, как со стороны психологии, так и физиологии явления.

Имеющиеся теории сновидений, независимо от их физиологической или психологической направленности, как правило, обращают внимание на ту или иную особенность самого сновидения (кажущийся хаос в содержании, символизм, дополнительность к дневному опыту, нелогичность, перевернутая причинность и прочие). Какие-либо ссылки на причинность или порядок в появлении фрагментов сновидения содержат совсем немного работ. На эту сторону феномена обращал внимание И. П. Павлов [ 8 ], говоря о хаотическом растормаживании участков коры определяющем хаотический характер сновидения; З. Фрейд [ 11 ], упоминавший о сценах наказания в сновидениях перед исполнением желания; К. Г. Юнг [ 12 ], который сравнивал сновидение с литературным произведением, с экспликацией, развитием фабулы, кульминацией и лизисом. Лишь одна теория П. А. Флоренского в качестве отправного пункта использует то обстоятельство, что направление времени в сновидениях выглядит противоположным времени вне сна [ 10 ]. То есть, только эта теория прямо обращает внимание временной на порядок появления тех или иных фрагментов в структуре сновидения.

В качестве фрагмента сновидения может выступать, например, его обособленный содержательный элемент или смысловая единица, возможны и другие варианты выделения фрагментов. В рамках данной работы такими элементами выступают так называемые «дневные остатки» в терминологии З. Фрейда [ 11 ], то есть бодрственные впечатления, полученные обычно накануне сновидения или более ранние, или другими словами воспоминания, которые стали элементами сна. Проведенные исследования показали, что именно в порядке следования таких элементов сновидения, содержится ряд особенностей, которые могут прояснить суть самого феномена сновидения.

Целью данной работы является попытка исследования особенностей (если таковые имеются) порядка следования фрагментов бодрственных впечатлений в сновидении. Под фрагментом будем понимать элемент сновидения, который формируется вокруг того или иного бодрственного впечатления (воспоминания) или «дневного остатка».

В качестве гипотезы выдвигается положение о том, что фрагменты сновидений, ассоциированные с впечатлениями бодрственной жизни, располагаются в неслучайном, а именно, ретроспективном (обратном появлению их в бодрственной жизни) порядке.

Методы исследования и характеристика экспериментальной группы

Для проведения исследования был разработан метод анализа содержания сновидения на предмет поиска в нем фрагментов дневных впечатлений. Анкета участника исследования содержала группу вопросов анамнестического характера (пол, возраст, профессия, образование, участие в психотерапевтической программе и т. д.), текст сновидения, полученный в виде самоотчета, либо записанный экспериментатором со слов и комментарии к нему. Для выявления фрагментов сновидения, связанных с дневными впечатлениями участникам эксперимента предлагалось ответить на вопрос: «Присутствуют ли в Вашем сновидении элементы, которые имели место в бодрственной жизни?». При этом участники должны были максимально точно отмечать время появления того или иного дневного события, воспроизводимого в сновидении. Кроме этого анкета содержала вопросы теста «Минимульт» (71 вопрос).

В эксперименте участвовало 87 чел. (72 женщины и 15 мужчин), от каждого из которых было получено по одному проанализированному сновидению. Средний возраст участников составил 37,9 года, самому молодому участнику – 28 лет, самому пожилому – 58 лет. Из 87 обследованных лиц 57 принимали участие в разного рода психотерапевтических программах, в основном, психоаналитически ориентированных.

По характеру труда участники распределились следующим образом: 3 участника – работники физического труда, 57 – умственного, 18 – управленцев, 6 – домохозяек, 3 – иной характер труда. Практически все участники – лица с высшим образованием (84 чел.), 3 чел. – лица со средним образованием). 42 участника имели гуманитарное образование, 6 – медицинское, 21 – техническое, 6 – естественнонаучное, 3 – экономическое, 3 – физико-математическое образование.

Порядок следования фрагментов, связанных с дневными событиями, вычислялся как индекс порядка (S) в виде отношения количества фрагментов в обратной последовательности к общему числу фрагментов, сформированных вокруг остатков дневных впечатлений. Индекс порядка S Может изменяться от 0, соответствующего строгому прямому порядку следования фрагментов до 1, соответствующего строгому обратному порядку. Величина S = 0,5 соответствует максимальной неупорядоченности в следовании фрагментов. Индекс вычислялся по формуле:

Где: Nt – общее количество фрагментов в сновидении, связанных с дневными впечатлениями; Nb – количество фрагментов в последовательности, обратной дневным событиям.

Гипотеза считалась подтвержденной в случае достоверного превышения средней величиной индекса порядка среднего значения случайно распределенной величины в этом же диапазоне (от 0 до 1). Кроме этого, были введены 3 диапазона значений индекса порядка:

От 0 до 0,25 - «прямой порядок» (соответствует преимущественно прямому порядку воспроизведения фрагментов дневных впечатлений в сновидении);

От 0,25 до 0,75 - «хаос» (соответствует преимущественно хаотическому воспроизведению фрагментов дневных впечатлений, относящихся к разному времени);

О т 0 , 7 5 д о 1 , 0 - «обратный порядок» (соответствует преимущественно обратному порядку воспроизведения фрагментов дневных впечатлений в сновидении.

Каждая из шкал в тесте «Минимульт» была дополнена тремя шкалами: «меньше нормы», «норма», «выше нормы» вычисляемыми в соответствии со стандартными значениями этих интервалов.

Кроме этого, в качестве дополнительного параметра, характеризующего особенности текста сновидения вычислялось значения энтропии соответствующих текстов по формуле [ 13 ]:

H = - PiLn2Pi (2.0)

I=1

Где: PI - вероятность появления i-ой буквы алфавита в тексте сновидения; k - количество букв в алфавите.

Максимального значения этот показатель достигает при равной вероятности появления всех букв алфавита сообщения, минимальной – при одной единственной букве в сообщении. Энтропия в Шэнноновском смысле представляет собой информационную характеристику сообщения, которое рассматривается как последовательность букв алфавита. Единицей измерения выступает отношение бит/буква, то есть количество минимальных единиц информации (бит), приходящихся на одну букву алфавита (в данном случае, русского языка, состоящего из 32 букв; буквы «е» и «ё» считались за одну). Этот параметр в сильной мере зависит от авторской манеры, что позволяет его использовать, например, при установлении авторства анонимных текстов. Художественные тексты обладают более высокой энтропией по сравнению с высокоспециализированными текстами, несущими конкретную информацию [ 1 ]. В целом, для корпуса русского языка этот показатель равен 4,56 бит/букву.

Результаты исследования

Общие характеристики порядка появления фрагментов дневных впечатлений в сновидениях. Среднее количество фрагментов сновидений, ассоциированных с дневными событиями составило 3,41 (–95 % = 3,00; +95 % = 3,83). Минимальное количество фрагментов – два (случаи с единственным воспоминанием не учитывались по понятным причинам), максимальное – 10. Среднее количество фрагментов дневных впечатлений, воспроизводящихся во сне в последовательности строго обратной дневной, составило 2,55 (–95 % = 2,25; +95 % = 2,86), что имело место в 51 случае (из 87). Минимальное количество фрагментов в таких сновидениях составило два (21 случай), максимальное – 5 (3 случая). Строгая прямая последовательность в воспроизведении дневных впечатлений наблюдалась в 12 случаях, причем, во всех случаях по два фрагмента. Время от возникновения бодрственного впечатления до появления его в сновидении составило от вечера непосредственно перед засыпанием (до 1 ч) до нескольких лет. Среднее значение индекса порядка S По всей выборке (числа фрагментов в обратной последовательности впечатлений, отнесенного к общему числу фрагментов впечатлений) составило S = 0,758 (–95 % = 0,683; +95 % = 0,833).

Проведенное сравнение средних значений индекса порядка и случайной величины, распределенной по нормальному закону в том же диапазоне величин (от 0 до 1), показало достоверное превышение вероятности обратного порядка фрагментов сновидений (средняя величина индекса составила 0,758) над случайным: средняя величина случайного распределения – 0,508; различия по t-критерию Стъюдента = 5,32; p < 0,001. Приведенные данные позволяют считать гипотезу подтвержденной.

Графически найденная закономерность выглядит следующим образом.

Днем от события 1 к событию n: Ночью от события n к событию 1:

Таким образом, можно видеть, что дневные события дня накануне, происходившие в порядке от утреннего к вечернему, во сне отобразились в обратном порядке – от последнего перед засыпанием к первому утреннему (или еще более раннему), то есть имеет место обратный порядок припоминания бодрственных событий в состоянии сна.

Порядок фрагментов дневных впечатлений в сновидении и анамнестические особенности участников. Отдельные анамнестические особенности участников оказались связанными с величиной индекса порядка и численностью элементов бодрствования во сне. Так с возрастом имеет место нарастание как общего числа фрагментов, ассоциируемых с бодрствованием (r = 0,234; p = 0,03 – здесь и далее используются непараметрические корреляции Спирмена), так и числа фрагментов, следующих в обратном бодрствованию порядке (r = 0,207; p = 0,05), а поскольку эти значения относятся друг к другу как знаменатель и числитель, то возраст не оказывает влияния на значения индекса порядка.

Эта динамика, вероятно, может быть объяснена тем обстоятельством, что с возрастом, с совершенствованием психической структуры увеличивается способность к саморефлексии. При этом важно учесть, что в анализируемой выборке не наблюдается какой-либо связи возраста и общей длины сновидения. Каких-либо достоверных различий в порядке появления дневных остатков в сновидениях мужчин (S = 0,653; –95 % = 0,443, +95 % = 0,863) и женщин (S = 0,780; –95 % = 0,699, +95 % = 0,861) не наблюдается. Однако, если принимать внимание диапазоны изменения индекса порядка («прямой порядок», «хаос», «обратный порядок», см. выше), то можно заметить, что для женщин более характерен обратный порядок фрагментов дневных впечатлений (r = 0,245 при p = 0,02), а для мужчин более характерен диапазон «хаос» (r = 0,218 при p = 0,04). Характер труда, вид образования и его специализация не связаны с порядком следования фрагментов бодрственных впечатлений во сне.

Влияние на порядок следования фрагментов дневных впечатлений в сновидениях обращения за психотерапевтической помощью сновидец. Интересные результаты показал анализ различий в величинах индекса порядка (S) в группах обращающихся и не обращающихся за психотерапев-тической помощью. Факт обращения за психотерапевтической помощью оказался связанным с достоверным снижением индекса S (обращающиеся – S = 0,673; необращающиеся S = 0,911) различие средних значений в группе не обращающихся (n=30) и обращающихся (n = 57) за такой помощью по t-критерию Стъюдента = 3,01; p < 0,001. Причем, снижение индекса порядка происходит за счет уменьшения численности фрагментов, включенных в обратную последовательность (среднее количество фрагментов в обратной последовательности у лиц обращающихся за психотерапевтической помощью составило n = 2,32 против альтернативной группы, где n = 2,89 – различие достоверно на уровне тенденции t-Стъюдента = – 1,73; p < 0,09), а не за счет уменьшения общего числа фрагментов.

Этот результат может интерпретироваться двояко: либо он означает усиление хаотичности в активизации воспоминаний, либо тенденцию к изменению порядка воспроизведения таких воспоминаний с обратного на прямой. Дополнительный корреляционный анализ показал, что наличие факта обращения за психотерапевтической помощью в анамнезе положительно коррелирует с диапазоном значений индекса порядка «прямой порядок» (r = 0,281; p = 0,01) и на уровне тенденции отрицательно с «обратным порядком» (r = –0,194; p = 0,08). Причем эта закономерность наблюдается как у женщин, так и у мужчин на уровне тенденции (что вполне объяснимо, учитывая небольшой объем мужской выборки).

Таким образом, наблюдаемая зависимость индекса порядка от факта обращения за психотерапевтической помощью может интерпретироваться как то обстоятельство, что испытываемый субъектом эмоциональный дискомфорт, толкающий на поиск психотерапевтической помощи, может оказывать влияние на формирование самого сновидения. Изменение этого процесса не связано с усилением хаоса в воспроизведении воспоминаний или с ухудшением самого припоминания событий бодрствования во сне (средняя численность фрагментов, связанных с дневными впечатлениями в группе обращающихся за психотерапевтической помощью и не обращающихся не различается). Изменение характера сновидения в этом случае связано с изменением направления в воспроизведении воспоминаний дневных событий во сне с обратного на прямое, то есть, от наиболее ранних к самым последним перед засыпанием. Этот вывод представляет собой, несомненно, новый результат, нуждающийся в дальнейшем осмыслении.

Предлагаемая интерпретация в самом общем виде вполне соответствует имеющимся данным о том, что сновидения при невротических расстройствах отличаются от сновидений здоровых людей [ 6 ], в частности, временной трансферентностью, то есть большей, чем у здоровых частотой сновидений, направленных в будущее. Известно также, что невротические расстройства влияют на структуру самого состояния сна [ 2, 4 ] делая неполноценным цикл «быстрый сон – сновидения». То есть «быстрый сон» в таких случаях не выполняет своей компенсирующей функции [ 9 ].

Возможно, выявленное изменение порядка является индикатором определенной несостоятельности функции «быстрого» сна. Состояние, в котором находится имеющий невротические проблемы сновидец (практически все участники эксперимента обращались за психотерапевтической помощью в связи с разного рода невротическими проявлениями), в каком-то смысле, сном не является, поскольку оно оперирует характерным для бодрствования, а не для нормального сна, порядком в воспроизведении дневных впечатлений. Однако, описываемая закономерность, в имеющейся в распоряжении автора литературе, не описана.

Индивидуально-психологические особенности и порядок следования фрагментов дневных впечатлений в сновидениях. Индивидуально-психологические характеристики участников оказались связанными с величиной индекса порядка следующим образом: ипохондрические (r = 0,482; p < 0,001), депрессивные (r = 0,352; p = 0,002), истерические (r = 0,271; p = 0,002), паранойяльные (r = 0,353; p = 0,002), шизоидные (r = 0,369; p = 0,001) шкалы теста «Минимульт». Причем, важной особенностью связи шизоидных черт с величиной индекса порядка стало то обстоятельство, что в отличие от всех остальных, увеличение индекса порядка с усилением шизоидных черт достигается не за счет увеличения числа фрагментов в обратной последовательности, а за счет снижения общего числа фрагментов, ассоциированных с дневными впечатлениями при сохранении численности фрагментов в обратной последовательности.

Более детальный анализ показал следующее. Диапазон значений индекса порядка «обратный порядок» оказался связанным следующими корреляционными зависимостями с различными диапазонами выраженности шкал теста «Минимульт» (табл. 1) (приведены только знаки зависимостей при достоверности не хуже p < 0,05).

Таблица 1 Взаимосвязь выраженности шкал теста «Минимульт» и диапазона индекса порядка «обратный порядок» для всей выборки участников (N = 87)

Диапазон значений индекса порядка «хаос» оказался связанным следующими корреляционными зависимостями с различными диапазонами выраженности шкал теста «Минимульт» (табл. 2) (приведены только знаки зависимостей при достоверности не хуже p < 0,05).

Таблица 2 Взаимосвязь выраженности шкал теста «Минимульт» и диапазона индекса порядка «хаос» для всей выборки участников (N = 87)

Диапазон значений индекса порядка «прямой порядок» оказался связанным следующими корреляционными зависимостями с различными диапазонами выраженности шкал теста «Минимульт» (табл. 3) (приведены только знаки зависимостей при достоверности не хуже p < 0,05).

Таблица 3 Взаимосвязь выраженности шкал теста «Минимульт» и диапазона индекса порядка «прямой порядок» для всей выборки участников (N = 87)

Обобщая отметим, что прямой порядок воспроизведения фрагментов воспоминаний во сне характерен для лиц со слабо выраженными па-ранояльными и психопатическими чертами, а также находящимися в границах нормы маниакальными чертами. Хаотический порядок связан с ипохондрическими чертами, находящимися в границах нормы и не характерен для выраженных ипохондрических черт. Обратный порядок воспроизведения фрагментов воспоминаний во сне связан с высокими значениями по шкале ипохондрии и нормальными по шкале психопатии.

В табл. 4 и 5 приведены аналогичные сводные данные для лиц, участвующих в психотерапевтических программах. Сравнивая приводимые данные можно видеть, что лица, обращающиеся за психотерапевтической помощью, имеют некоторые отличия в зависимости качества порядка воспроизведения фрагментов дневных впечатлений во сне и выраженности шкал теста «минимульт». Так для диапазона «обратный порядок» характерно повышенное значение шкалы психастении и ряд других. Однако эти различия не носят кардинального характера.

Таким образом, можно сделать следующий обобщающий вывод. Выраженность ряда психологических черт связана с преобладанием того или иного порядка в воспроизведении воспоминаний во сне, при этом, склонность к обращению за психотерапевтической помощью не вносит радикальных изменений в характер этой взаимосвязи.

Таблица 4 Взаимосвязь выраженности шкал теста «Минимульт» и диапазона индекса порядка «обратный порядок» для лиц, обращающихся за психотерапевтической помощью (n = 51)

Диапазон значений индекса порядка «хаос» оказался не связанным достоверной связью ни с одной из шкал теста «Минимульт»

Таблица 5 Взаимосвязь выраженности шкал теста «Минимульт» и диапазона индекса порядка «прямой порядок» для лиц, обращающихся за психотерапевтической помощью (n =51)

Информационная характеристика текста отчета о сновидении (энтропия) и порядок следования фрагментов дневных впечатлений в нем. В качестве информационной характеристики, как было описано выше, используется одномерная энтропия текста (2.0). Сама по себе энтропия текста является достаточно формальной и абстрактной его характеристикой. В данном исследовании представляется уместным интерпретировать эту характеристику как меру художественного разнообразия языка отчета о сновидении, присущую его автору.

В целом, по всей выборке имеют место следующие взаимосвязи порядка следования фрагментов дневных впечатлений в сновидениях и их информационной характеристики. Индекс порядка связан отрицательной корреляционной связью с величиной энтропии, однако, лишь на уровне тенденции (r = –0,189; p = 0,08). При этом в мужской части выборки эта связь отсутствует, а в женской носит более выраженный характер (r = –0,235; p < 0,05), причем женщины увеличивают индекс порядка вместе с увеличением энтропии за счет упорядочивания, а не за счет уменьшения общего числа фрагментов.

Более детальный анализ, проведенный при более жестких условиях включения в выборку (удаление текстов «коротких» сновидений длиной менее 300 знаков), показал следующее. При введенных ограничениях, по всей выборке (n = 54) была выявлена прямая корреляционная связь между прямым порядком воспроизведения дневных впечатлений в сновидениях и энтропией их текстов (r = 0,307; p= 0,02). Эта же зависимость имеет место в женской группе (r = 0,318; p = 0,03). Уменьшение энтропии сновидений у женщин связано с усилением хаотичности в воспроизведении дневных впечатлений в сновидениях (r = –0,309; p = 0,04).

Таким образом, чем выше энтропия текста сновидения, тем скорее можно ожидать в нем появления прямой последовательности воспроизводимых воспоминаний.

Обсуждение

Два обстоятельства – роль в построении сюжета остатков дневных впечатлений и порядок появления фрагментов с ними связанных послужили толчком для исследования, результаты которого приводятся в данной работе.

Известно, что сновидения во многом строятся из материала бодрст-венных впечатлений, часто полученных накануне или третьего дня [ 6, 11 ]. В обсуждаемом исследовании такие остатки имели давность от вечера накануне засыпания до нескольких лет до него. «Осколки» впечатлений вкраплены в сюжет сновидения либо прямо, либо ассоциативно или метафорически. В психотерапевтической практике обычно такие дневные остатки используются как отправные точки для свободных ассоциаций, поскольку для терапии важен поиск определенный динамических (конфликтных) зон, детских вытесненных воспоминаний, характерных защитных маневров и проч. и на этом функция таких остатков исчерпывается.

В концепции З. Фрейда остатки дневных впечатлений рассматриваются как своеобразный «свободный строительный материал» для сновидения, поскольку имеют ту особенность, что они еще не связаны с какими-либо аффектами и представлениями. Такая «эмоциональная незаметность» дневных остатков неосознанно ассоциируется с незначительностью вообще, поскольку именно эмоция обеспечивает оценочную функцию и ощущение важности или неважности того или иного события.

Если дневные остатки рассматривать с точки зрения теории информации, то необходимо признать, что дневным остатком является событие информационно ценное, поскольку оно происходит редко. Удивительно, но классическая психоаналитическая теория на эту особенность вообще не обращает внимание. Чем чаще происходит событие, тем меньшим информационным потенциалом для наблюдателя оно обладает и наоборот, чем реже оно встречается, тем выше его информационная ценность для субъекта.

Известно, что сновидения, в основном, возникают в фазе так называемого «быстрого сна». С возрастом продолжительность этой фазы снижается: если у младенца она составляет 50 % времени сна, то у старика может достигать 10–15 % [ 5 ]. Что вполне соответствует тому обстоятельству, что с возрастом все меньше событий в жизни человека становятся информативными для него.

Рассмотрим следующий пример. С точки зрения внешнего, заинтересованного наблюдателя, информативность картины идущего всегда одним и тем же маршрутом на работу и с работы человека, является низкой, а сама информация, содержащаяся, например, в отчете о его поведении будет конкретной и совершенно определенной – он движется из дому или домой. При этом описание его поведения будет построено в порядке прямо соответствующем порядку появления событий (в отличие от сновидения, материалом для которого могли бы послужить те же события). Однако информационная ценность отчет должна резко возрасти, если наблюдаемый, вопреки обыкновению, однажды изменит свой маршрут, то есть совершит «редкий поступок». Сразу возникает масса вопросов: куда он пошел, почему он так сделал, как это изменит дальнейший ход событий и пр. Такие изменения привычного, то есть высоковероятного, предсказуемого поведения на маловероятное, являются аналогом того, что становится остатками бодрственных впечатлений во сне.

Эти соображения привели автора к выводу о том, что остаткам дневных впечатлений, в силу редкости или необычности для субъекта, приписывается высокая информационная ценность, при этом в сновидении они выполняют весьма важную функцию «точек роста» для ассоциаций, которые ночью воспринимаются как фрагменты сновидения. Каждое информационно ценное событие дня (события, ставшего впечатлением) дает толчок для появления ассоциаций к нему, которые в состоянии сна представляют собой последовательность событий сновидения, принадлежащих одному фрагменту.

Задача такого потока ассоциаций состоит в том, чтобы снизить уровень возбуждения, возникшего в связи с дневным событием через сопоставление его с уже имеющимся опытом (памятью). При этом сами события, вызвавшие впечатления, часто не видны, а всплывают ассоциации к ним, этим объясняется сложность в ассоциировании элементов сновидения и бодрственных впечатлений. Само сновидение представляет собой как бы снятый в течение дня кинофильм, прокручиваемый в обратную сторону. Этот процесс в какой-то мере напоминает закон регрессивной утраты памяти Рибо, который также отмечает, что при различных заболеваниях, связанных с утратой памяти, имеет место своеобразная последовательность в исчезновении воспоминаний: первыми исчезают самые последние следы воспоминаний, последними самые ранние.

Поскольку сновидение сопровождает состояние сна, выполняющего прежде всего рекреативную функцию, то можно предположить, что описываемые сновидением процессы также имеют отношение к процессам восстановления, в частности, за счет восстановления психического гомео-стаза через снижение возбуждения в очагах коры головного мозга, сформировавшихся в бодрствовании под воздействием событий, ставших впечатлениями для субъекта (редких, маловероятных событий).

Запоминание сновидения будет указанием на то обстоятельство, что функция сна до конца не выполнена и, в частности, психотерапевтическая работа со сновидением в бодрствовании должна завершить этот процесс. Весьма яркой иллюстрацией этого могут служить повторяющиеся сновидения травматической природы, сопровождающие безуспешные попытки разрядить стойкий очаг возбуждения в коре. В норме этот рекреативный механизм связан с последовательным, регрессивным воспроизведением дневных впечатлений (маловероятных событий бодрственной жизни) от самых последних ко все более и более ранним и следовательно все более стойким через ассоциирование их с имеющимися психическими контекстами.

Сбой в адаптации, толкающий человека на поиск психотерапевтической помощи, возможно, выражается и в том, что качественно меняется само состояние сна. Радикально изменяется механизм обращения к впечатлениям бодрствования, он начинает напоминать дневной стиль обращения к воспоминаниям – от более ранних к поздним. Здесь, в качестве спекуляции, можно высказать следующее предположение. Состояние «нормального» сна, то есть сна человека, не имеющего серьезных невротических проблем, весьма существенно отличается от состояния «невротического» сна. Это отличие сводится к тому, что в первом случае сно-видческая активность является Дополнением бодрствования Или его компенсацией, во втором представляет собой Продолжение дневной активности С характерным для бодрствования стилем мышления, хотя и разворачивающееся в пространстве сновидения. В этом контексте психотическая сновидческая активность выглядит тотальной, то есть охватывающей как состояние сна, так и бодрствования – бодрственное существование является Продолжением сна. К сожалению, на данный момент у автора нет достаточного экспериментального материала для анализа порядка воспроизведения фрагментов дневных впечатлений у психотически организованных лиц.

Стабильный обратный (или прямой) порядок воспроизведения дневных впечатлений независимо от их психологического содержания заставляет сделать предположение о том, что он обязан своим появлением непосредственно физиологическому процессу, не имеющему прямого отношения к психологии. Возможно, и это требует отдельного исследования, что в случаях невротических нарушений естественный, физиологический механизм ассимиляции впечатлений и снижения возбуждения нарушается в пользу более сильных, психологических доминант. То есть в норме, в состоянии сна психологическая ценность впечатления заменяется временнóй актуальностью, потому что для спящего человека, любая дневная значимость равноценно не актуальна, а при нарушении адаптивных возможностей человека, включаются другие, а именно, психологические механизмы, искажающие естественный физиологический.

Осмысление полученных результатов предполагает включение их в более широкий контекст. Обратным порядком отражения фрагментов реальности во сне, безусловно, не исчерпывается все многообразие способов такого отражения. Так, проведенные нами исследования показали, что очень часто в сновидении наблюдается феномен так называемого «оборачивания» – такого искажения реальности, которое можно назвать инверсным или контрастным к ней. Это может быть «оборачивание» цвета, например, замена черного на белый или красного на зеленый и наоборот; величины (большой – маленький), возраста (старый – молодой); состояния здоровья (больной – здоровый); направления движения (туда – обратно); стороны (право – лево); качества (плохой – хороший) и целый ряд других. Такому оборачиванию подвергаются не только элементы воспоминаний, но и раздражители, действующие во время сна на спящего: комар над спящим – преследующий вампир, муха в комнате – самолет над головой, внутренние соматические боли – внешние обстоятельства, чувство голода – еда и т. д.

Эти особенности сновидческой жизни весьма сильно напоминают описания «иномирного» пребывания человека, известного из фольклора, в особенности демонического [ 7 ]. Жители «иномирья» обычно представляют собой негативные зеркальные отражения культурных героев, а «оборотность» является центральной характеристикой потустороннего мира (чего только стоит само слово «оборотень») – от противоположного по фазе цикла «день – ночь», до перевернутых норм земного общежития (замена добра на зло), приверженности к антипище (нечистотам), антиречи и даже анатомической обратности (например, пятки навыворот, языки вовнутрь и т. д.). Тоже касается и иномирного времени, которое, подчас идет в другую сторону или не идет вовсе (например, в сюжете о возвращении отсутствовавшего много лет героя неизменившимся и т. д.). Интересно, что практически все известные сонники построены по такому же принципу, в них сновидческое бытие противопоставляется бодрственно-му. «Сон рассматривается как явление, родственное смерти, но смерти не как небытия, а как иного состояния бытия. Традиционно это иное бытие трактуется как противоположное земному существованию, т. е. как перевернутое земное» [ 3 ]. В соответствии с этой концепцией, толкование сновидческих образов, по большей части, строится на принципе антитезы, например, поп – черт, свадьба – похороны, деньги – нужда.

Если эта аналогия правомерна, то сам момент засыпания можно сравнить с мифологическим процессом оборачивания при переходе из этого мира в иной, а переживание сновидческого опыта с существованием в пространстве мифа или сказки, что само по себе дает определенные основания думать о происхождении этих культурных феноменов из сновидений.

Полученные данные позволяют провести еще одну аналогию – с иконописью. Известно, что создание иконы происходит в соответствии с очень строгими канонами церковной живописи, а сама икона выглядит весьма необычно по сравнению с реалистической живописью. Эта «необычность» во многом связана с так называемым законом обратной перспективы, в соответствии с которым, дальние планы на иконе выглядят, в отличие от реальной перспективы, не уменьшенными, а наоборот, увеличенными, а параллельные прямые не сходящимися, а расходящимися. При этом дальние планы нередко занимают фигуры наиболее важных, «удаленных во времени, ранних» святых, патриархов, а передние – более поздние. Кроме этого, левая и правая сторона на иконе находятся как бы в перевернутом виде, то есть отсчет стороны ведется не от зрителя, а от иконы. Идея о соотнесенности церковного искусства и сновидения была высказана еще П. М. Флоренским в его работе «Иконостас» [ 10 ].

Человеческий организм представляет собой, безусловно, весьма сложную систему, и как таковой ей может быть приписана определенная мера упорядоченности ее элементов – энтропия. Стрессы, загрязнения среды, накопленная усталость, отклонения от оптимального ритма жизни, заболевания неизбежно связаны с увеличением энтропийных явлений. С возрастом также, количество разного рода «поломок» и отклонений от оптимального состояния накапливается, достигая своего наибольшего количества к старости. Другими словами, энтропия организма как системы с возрастом нарастает.

Психические структуры в этом смысле демонстрируют некоторую инерцию по отношению к соме. Процессы психического созревания достигают своего максимума к тому возрасту, когда тело уже накопило достаточное количество «поломок», однако и эти структуры к старости также увеличивают свою энтропию. Процессам, приводящим к увеличению энтропии, противостоят антиэнтропийные процессы, то есть любой организм обладает способностью к самостоятельному восстановлению уровня оптимального функционирования. Эти процессы весьма многочисленны, однако наиболее активным из них, естественным образом восстанавливающим накапливаемые за день «поломки» (однако не в полной мере) является сон. Логично предположить, что сопутствующие этому состоянию сновидения каким-либо образом должны отражать эти антиэнтропийные (негэнтропийные) тенденции, которые должны отражаться и в их отчетах.

Как одно из проявлений таких негэнтропийных тенденций может рассматриваться выявленный порядок обращения сновидца в состоянии сна к впечатлениям бодрственной жизни. В каком-то смысле, он представляет собой попытку как бы «повернуть время вспять», вернуть систему к более раннему и, следовательно, менее энтропийному, состоянию.

Выводы

1. Порядок воспроизведения фрагментов дневных впечатлений в сновидениях не является случайным. Фрагменты сновидения, ассоциированные с остатками дневных впечатлений, располагаются в сюжете сновидения в порядке, обратном их появлению в бодрственной жизни.

2. Порядок воспроизведения дневных впечатлений во сне у мужчин и женщин имеет существенные отличия: женщины склонны следовать обратному порядку в их воспроизведении, мужчины более хаотичны в своих воспоминаниях.

3. Имеется ряд психологических черт, которые связаны с преобладанием того или иного порядка в воспроизведении воспоминаний во сне. Душевное неблагополучие, приводящее к обращению за психотерапевтической помощью, связано с изменением порядка воспроизведения дневных впечатлений во сне с обратного на прямой как для женщин, так и для мужчин, что может свидетельствовать о существенном изменении механизмов снообразования.

4. Чем более неопределенен текст сновидения с информационной точки зрения, тем скорее можно ожидать появления в нем прямого порядка воспоминаний.

5. Психологизация феномена сновидения нуждается в поиске дополнительных аргументов, что, однако, не исключает целесообразности психологического осмысления текстов сновидений, как информационно емких объектов.

6. Выявленные особенности воспроизведения фрагментов воспоминаний в сновидениях лиц, обращающихся за психотерапевтической помощью, могут иметь диагностическое значение успешности проводимых психотерапевтических мероприятий, а также позволяют определить психотерапевтические мишени.

Литература

1. Авакумов С. В. Информационная ценность сновидений в психотерапии / С. В. Авакумов // Вестн. психотерапии. – 2006. – № 17. – С. 127–134.

2. Вейн А. М. Сон человека. Физиология и патология / А. М. Вейн, К. Хехт. – М. : Медицина, 1989. – 272с.

3. Веленцова М. М. Полесская традиция о сновидениях / М. М. Ве-ленцова // Традиция, текст, фольклор / сост. О. Б. Христофорова ; отв. ред. С. Ю. Неклюдов. – М. : Рос. гос. гуманитар. ун-т, 2001. – С. 44–54.

4. Касаткин В. Н. Теория сновидений / В. Н. Касаткин. – 2-е изд.– Л. : Медицина, 1972. – 327 с.

5. Ковальзон В. М. Природа сна / В. М. Ковальзон // Журн. эволюционной биохимии и физиологии. – 1993. – Т. 29, № 5/6. – С. 627–634.

6. Корабельникова Е. А. Сновидения при невротических расстройствах у детей и подростков : автореф. дис… канд. мед. наук / Корабельни-кова Е. А. – М., 1997. – 24 с.

7. Неклюдов С. Ю. Образы потустороннего мира в народных верованиях и традиционной словесности / Неклюдов С. Ю. // Восточная демонология. От народных верований к литературе / отв. ред.: Н. И. Никулин, А. Р. Садокова. – М. : Наследие, 1998. – С. 6–43.

8. Павлов И. П. Проблемы сна / И. П. Павлов. – Киев : Госмедиздат, 1953. – 347 с.

9. Ротенберг В. Сновидения, гипноз и деятельность мозга / В. Ро-тенберг. – М. : РОН : С. Секачев, 2001. – 256 с.

10. Флоренский П. А. Иконостас / П. М. Флоренский. – М. : АСТ, 2005. – 208 с.

11. Фрейд З. Толкование сновидений / З. Фрейд. – Ереван : Камар, 1991. – 448 с.

12. Юнг К. Г. Аналитическая психология / К. Г. Юнг. – М. : Мартис, 1995. – 309 с.

13. Oakes M. P. Statistics for corpus linguistics / M. P. Oakes. – Edinb. : U. P., 1998. – 287 p.