МАКРОПСИХОЛОГИЯ КАК НОВАЯ ОБЛАСТЬ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

А. В. ЮРЕВИЧ, Д. В. УШАКОВ

Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, проекты № 06-06-00162а и 05-03-03036а.

Авторы показывают, что психологическая наука и практика занимают в современном российском обществе более скромное место, нежели могли бы занимать. Причина видится им в недостаточной социальной релевантности психологической науки, в ее отстраненности от решения кардинальных проблем развития нашего общества. В качестве одного из главных направлений повышения социальной релевантности психологической науки авторы предлагают количественную макропсихологию, ориентированную на количественную оценку психологического состояния общества, выявление динамики этого состояния и его связи с различными социальными и экономическими процессами. Приводятся данные о психологическом состоянии современного российского общества, по мнению авторов, диктующие необходимость пересмотра стратегических целей его развития.

Ключевые слова: Методологическая рефлексия, социальное и когнитивное, психологическая наука и практика, общество, психологическое сообщество, социальная релевантность, макропсихология, индексы, показатели, динамика.

МЕСТО ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКИ И ПРАКТИКИ В СОВРЕМЕННОМ

РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ

Термин «рефлексия» — одно из наиболее популярных понятий психологической науки. Однако известная формула «сапожник ходит без сапог» применима и в данном случае: активно изучая различные виды рефлексии, психологическая наука испытывает дефицит рефлексии, обращенной на саму эту науку.

Подобное утверждение может показаться чрезмерно категоричным. Ведь методологическая саморефлексия психологии — и как науки, и как области практической деятельности — в последние годы обнаруживает все основные признаки «пассионарности». Методология психологии, еще совсем недавно казавшаяся одной из наиболее скучных и малоактуальных областей психологического исследования, сейчас, если судить по количеству посвященных ей книг, статей, конференций, семинаров и т. п., превращается в одно из его наиболее «разогретых» тематических полей.

Однако саморефлексия науки не сводится только к ее Методологической Рефлексии. К основным разделам науковедения как науки о самой науке, т. е. ее саморефлексии, принято относить не только философскую методологию науки, но также социологию

Науки, психологию науки, экономику науки, организацию науки, научную политику,

1 Наукометрию и др. , а

4

Ее саморефлексия, выстроенная в рамках лишь одного из этих направлений, обречена на

05.10.2012

3

Заведомую неполноту и односторонность. Вследствие сведения саморефлексии психологии преимущественно к ее методологической рефлексии отсутствуют полноценный анализ Социальных Процессов, разворачивающихся в нашем психологическом сообществе, а также его «инвентаризация» — сведения об общей численности психологов в современной России, их распределении по основным видам психологической деятельности — и многое другое.

Несколько упрощая реальную структуру науковедения, его основные разделы можно свести к двум главным составляющим — к изучению (а) закономерностей развития научного Знания (а также его состояния, основных способов и трудностей его построения и т. п.), (б) основных характеристик и тенденций развития научного Сообщества. Первый блок проблем относится к Когнитивному Контексту науки, изучаемому ее логикой, философией и методологией, второй блок охватывает ее Социальный Контекст, изучаемый социологией, психологией, экономикой науки и другими разделами науковедения. Саморефлексия психологии свелась преимущественно к анализу ее когнитивного

Контекста, в то время как ее социальный контекст практически выпал из поля этой

2 Рефлексии, а, скажем, социология психологии еще не сформировалась, в чем

Психологическая наука явно отстает от науковедения в целом.

Это препятствует не только выявлению процессов, которые разворачиваются в самом психологическом сообществе, во многом определяя общий облик психологической науки, но и адекватному пониманию места психологии в современном обществе, что необходимо для определения перспектив и ключевых направлений ее развития.

Вместе с тем отдельные оценки места психологической науки и практики в современном российском обществе все же имеются. Например, общая численность психологов в нашей стране характеризуется цифрами то в 30 тыс., то в 50 тыс., то в 150 тыс. (симптоматичен как подобный разброс количественных оценок, так и отсутствие внятных указаний на их источники). Приводятся данные о том, что в одной только системе образования у нас задействованы 64 тыс. психологов, что в стране действует более 700 психолого-медико-социальных центров. Подсчитано, что с 1990 по 2000 г. в нашей стране было издано 64 учебника и 109 учебных пособий по психологии (для сравнения: в правоведении — 455 учебников и 488 учебных пособий, в экономике — соответственно 153 и 321) [13].

В данной связи уместно упомянуть и результаты проведенного Центром РОМИР опроса, который продемонстрировал, что наши студенты делят социогуманитарные науки на три категории, относя к «дисциплинам-лидерам» экономику и право(ведение), к «перспективным дисциплинам» — «специальностям будущего» — социологию, психологию, политологию и международные отношения, к «дисциплинам-аутсайдерам»

— историю, филологию, философию, культурологию и педагогику [4].

Представляют интерес и данные о частоте обращения наших сограждан к психологам, тоже полученные не психологами, а социологами — Центром

«Общественное мнение». Проведенный этим Центром опрос показал, что телепередачи,

3 Посвященные проблемам психологии,

5

Смотрят часто 9 % наших сограждан, смотрят редко — 30 %, не смотрят вообще — 60 %. Публикации или книги, посвященные проблемам психологии, читают часто 16 %, редко

— 9 %, не читают вообще — 73 %. При возникновении душевных переживаний, проблем
в личной жизни или в отношениях с другими людьми к кому-либо за советом,

05.10.2012

3

Психологической поддержкой, помощью обращаются 37 % респондентов, не обращаются
— 58 %. За помощью, советом к профессиональному психологу или психотерапевту
когда-либо обращались 6 %, не обращались — 93 %. Допускают для себя возможность в
будущем обратиться за помощью, советом к профессиональному психологу или
психотерапевту 33 %, исключают — 47 %. Считают, что сегодня в нашей стране
профессиональных психологов, психотерапевтов, служб, оказывающих

Профессиональную психологическую помощь, слишком много, 14 % опрошенных, что их слишком мало — 22 %, что их столько, сколько нужно, — 20 % (затруднившихся ответить на данный вопрос 44 %). Полагают, что профессиональные психологи и психотерапевты в целом заслуживают доверия и обращение к ним обычно приносит пользу, 35 % респондентов, что они в целом не заслуживают доверия и обращение к ним обычно не приносит пользы — 18 % (затруднившихся ответить 47 %) [14].

Из описанных данных можно сделать три основных вывода. Во-первых, отечественная психологическая культура имеет «закрытый» характер: большая часть наших сограждан носит свои психологические проблемы в себе, не обращаясь к кому-либо за психологической помощью и поддержкой. Во-вторых, в нашей стране пока не сформировалась очень характерная для Запада культура решения своих проблем при помощи профессиональных психологов и психотерапевтов (к ним обращались лишь 6 % россиян); почти половина наших сограждан не может сказать ничего определенного про отечественные психологические службы, психологов и психотерапевтов, очевидно, ничего не зная о них (о чем свидетельствует высокий процент затруднившиеся ответить на соответствующие вопросы). В-третьих, очень многие россияне смотрят телепередачи, посвященные психологическим сюжетам (в сумме 39 %), и читают соответствующую литературу (25 %), что говорит о хотя и не преобладающем, но все же массовом интересе к ним. Иными словами, в нашей стране достаточно выраженный массовый интерес к психологии сочетается с редким обращением к профессиональным психологам и психотерапевтам, в основном удовлетворяясь с помощью телепередач и литературных изданий.

В плане оценки места психологии (и психологов) в современном российском обществе симптоматичны и данные другого опроса, проведенного Центром

«Общественное мнение». На вопрос о том, представители каких специальностей больше

4 Всего нужны сегодня России, нашему обществу в целом, психологию отметили 25 %

Опрошенных (более высокие места в выстроенной таким образом иерархии гуманитарных

Дисциплин заняли педагогика, которую упомянули 39 % опрошенных, экономика — 38

5 %, юриспруденция и право — 29 %) . Отвечая на вопрос о том, какие из этих

Специальностей пользуются наибольшей популярностью у молодежи, психологию

Назвали 19 % респондентов (юриспруденцию и право — 55 %, экономику — 48 %,

Менеджмент и управление — 46 %, журналистику — 23 %). Психологию в числе

Специальностей, с которыми легче всего устроиться на хорошую, высокооплачиваемую

Работу, отметили лишь 5 % опрошенных (юриспруденцию и право — 37 %, экономику —

32 %, менеджмент и управление — тоже 32 %, международные отношения — 15 %,

Журналистику — 13 %, архитектуру — 6 %). Столько же — 5 % — респондентов

6

Обозначили психологию как специальность, которую они выбрали бы, если бы у них была возможность получить любую из гуманитарных и социальных специальностей (юриспруденцию и право — 12 %, экономику — 10 %, международные отношения — 7

05.10.2012

3

%) [15].

Эти данные тоже достаточно красноречивы. С одной стороны, психология воспринимается как одна из четырех специальностей, наиболее востребованных в современной России, пользующихся популярностью у молодежи. С другой стороны, возможность хорошо зарабатывать, работая психологом, оценивается невысоко, с чем, вероятно, связана и скромная доля респондентов, которые хотели бы иметь эту специальность. Кроме того, общее число респондентов, воспринимающих психологию в качестве одной из самых нужных для нашего общества профессий, составляет лишь 25 %, и налицо тенденция считать педагогику, экономику и право более важными профессиями. Конечно, Восприятие Места психологии в нашем обществе людьми, имеющими о ней не слишком четкие представления, не выражает ее истинного места, но определенное соответствие между социальными представлениями о реальности и самой реальностью в данной случае, как и во всех прочих, все же имеется.

Место психологической науки и практики в нашем обществе запечатлевается и во внимании, уделяемом им отечественными СМИ. С одной стороны, психология не обделена их вниманием, пользуется репутацией одной из наиболее интересных для обывателя сфер профессиональной деятельности, в значительной мере «загадочна» для него, отчего становится еще более интересной, а психологические проблемы имеются практически у каждого, вследствие чего рекомендации психологов считаются полезными для широких масс. С другой стороны, преподнесение психологии отечественными СМИ выглядит весьма одиозным, что неудивительно на фоне отсутствия как базовой психологической культуры, так и культуры общения с психологами у основной части их представителей. Состояние психологической Науки, ее проблемы, достижения и т. п. воспринимаются как «не тема» для массового читателя или телезрителя, что органично вписывается в общую тенденцию снижения интереса отечественных СМИ к науке, а психологическая практика в отображении нашими СМИ в основном сводится к Поп-психологии, имеющей отдаленное отношение к научному психологическому знанию и предлагающей наиболее примитивные психологические рецепты [25]. Подобное преподнесение психологии дополняется откровенной эзотерикой, рекламой «психологических центров», оказывающих такие услуги, как помощь в общении с духами умерших, а также предложением услуг «докторов парапсихологии», которые по совместительству являются магистрами белой и черной магии, обещающими «приворожить любовника», «вернуть мужа за полчаса» и т. п. Эта гремучая смесь тривиальностей, кабалистики и откровенного мошенничества подается обывателю от имени психологии. А эпизодическое обращение СМИ к профессиональным психологам в качестве комментаторов различных бытовых ситуаций, равно как и «раскручивание» таких личностей, как доктор Курпатов, мало влияет на общую картину и создают в массовом сознании крайне искаженный образ психологии и психологов.

Показательно и то, что в ситуациях, когда в отечественных СМИ, например, на телевидении, обсуждаются более серьезные сюжеты, такие как различные проблемы современного российского общества, в качестве представителей научного сообщества привлекаются преимущественно политологи и экономисты, иногда демографы и социологи, но не психологи. И здесь налицо большой контраст с западными странами, где, как, например, в Англии и США, примерно три четверти выступлений СМИ по проблемам науки посвящены медицине, биоэтике и биологии человека. Далее идут науки о поведении, космонавтика и инженерия и лишь

7

05.10.2012

3

5

Затем — политические науки [22]. Как отмечает В. П. Филатов, «такое распределение интересов более естественно для нормальных людей, озабоченных не экономическим выживанием, а качеством жизни и оздоровлением окружающей среды» [22; 96], в то время как у нас, в силу экономического неблагополучия и предельной политизации нашей страны, «сейчас на общественной трибуне тон задают экономисты и политологии» [22; 95].

Что же касается психологов, то в современном российском обществе они воспринимаются как специалисты по психологическим проблемам личности или семьи, а проблемы государственного устройства или определение магистральных путей развития нашего общества рассматриваются как находящиеся вне пределов их компетентности. И это резко дисгармонирует с самосознанием самой психологической науки, представители которой выдвигают такие формулы, как «улучшите природу человека, и вы улучшите все» (цит. по [24; 521]), и предрекают, что XXI в. станет «веком психологии» [1].

Таким образом, место психологии в нашем обществе выглядит если и не малозаметным, то, во всяком случае, резко дисгармонирующим с ее возможностями и амбициями, что должно было бы стать одной из ключевых проблем социологии психологии, если бы такая область знания существовала. Не касаясь всего многообразия причин данной ситуации (более подробно они рассмотрены в [26]), отметим, что она во многом сопряжена с явно недостаточной Социальной релевантностью Психологической науки, которую было бы неверно сводить лишь к ее Практической Релевантности. С. Московичи, с именем которого принято связывать тезис о том, что психология должна быть социально релевантной наукой, отождествлял социальную релевантность психологии с ее активным участием в «больших делах» — в решении важнейших социальных проблем, таких как социальное неравенство, политическое насилие, войны, расовые конфликты, а также с выполнением Мировоззренческой функции — выработкой и трансляцией в массовое сознание образа общества и разворачивающихся в нем социальных процессов [29]. Недостаточная социальная релевантность психологии сопряжена и с ее низкой активностью в выполнении подобных функций, и с ее неадекватным образом, сложившимся в нашем массовом сознании, и с тем, что типовые продукты психологического исследования — коэффициенты корреляции между переменными и др. — очень далеки от того, что является социально востребованным знанием, и с рядом других причин.

КОЛИЧЕСТВЕННАЯ МАКРОПСИХОЛОГИЯ

Одним из главных путей повышения социальной релевантности психологической

6 Науки является развитие Макропсихологии Как относительно новой области

Психологического исследования, которая представляет собой Психологическое изучение

Социальных процессов, релевантных обществу в целом. При этом одним из наиболее

Перспективных направлений макропсихологии выглядит Количественная

Макропсихология, ориентированная на количественную оценку психологического

Состояния общества и его динамики.

Подчеркнем, что аналогичный социальный заказ — на количественную оценку

Состояния общества — ощущают различные социогуманитарные науки, и это формирует

Соответствующие тенденции в их развитии. Социологи вычисляют индексы социальных

Настроений, социального оптимизма, удовлетворенности жизнью, социального

Самочувствия населения ([2], [3]), демографы — такие индексы, как коэффициент

05.10.2012

3

Витальности страны

8

[21] и др. Подобные индексы, формально носящие социологический или

7 Демографический характер, во многом психологизированы, что, с одной стороны,

Демонстрирует невозможность интегральной, комплексной оценки социальных

Процессов без обращения к их психологическим составляющим, а с другой —

Подтверждает, что «свято место пусто не бывает» и «территория», которую должны были

Бы осваивать психологи, в их отсутствие активно обживается представителями других

Дисциплин. Широкое распространение получили также исследования качества жизни [27;

28] и близких ему феноменов, например, субъективного благополучия, в изучении

Которых участвуют и психологи [23]. Обозначенные тенденции, проявляющиеся в разных

Социогуманитарных дисциплинах, имеют общий знаменатель — Стремление

Количественно оценить социальные и психологические характеристики общества,

Которые традиционно оценивались лишь качественно (либо вообще не оценивались), а

Также акцентировать для власти и общественного сознания их значимость в наиболее

8 Убедительной форме — в виде количественно зафиксированных тенденций.

Сформировались две основные методологии количественной оценки характеристик общества. Первая базируется на «мягких» индексах, вычисляемых с помощью выборочных обследований населения, вторая — на «жестких» индексах, вычисляемых на основе статистических данных, которые имеются в источниках статистической информации (накапливаемой Росстатом, Мосгорстатом, различными отечественными и международными организациями). Преимуществом первой методологии является ее большая избирательность — возможность количественной оценки именно тех социальных феноменов, которые в наибольшей степени интересуют исследователя, — и независимость от имеющейся статистики, которая всегда неполна и к тому же, особенно в нашей стране, всегда носит существенно «запаздывающий» характер. Преимущество второй методологии состоит в ее большей экономичности — в отсутствии необходимости проводить дорогостоящие эмпирические исследования, предполагающие большие и распределенные по всей стране выборки, а также в независимости получаемых данных от особенностей выборок, обследуемых в рамках первой методологии. Следует отметить и то, что используемые первой методологией «слишком “податливые” индикаторы часто улавливают случайные социальные изменения, своего рода “белый шум”, что лишь дезориентирует аналитика» [3; 46]. Вместе с тем две описанные методологии не являются альтернативными, и вполне возможно объединение «мягких» и «жестких» индексов в единые интегративные показатели состояния общества.

На первый взгляд, вторая методология плохо вписывается в традиции психологической науки, поскольку оценка психологического состояния общества по его Социальным Проявлениям, фиксируемым на уровне статистики, существенно отличается от традиции вычисления количественных показателей, сложившейся в самой психологической науке. Однако эти различия не следует переоценивать. В тех случаях, когда психолог судит, например, о психологических качествах человека по результатам их тестирования, он тоже оценивает скрытые психологические сущности по их поведенческим или вербальным проявлениям. И в этом плане оценка психологического состояния общества

9

05.10.2012

3

7

Рис. 1. Структура композитного индекса макропсихологического состояния общества

На основе статистических данных не имеет принципиальных отличий от повседневной исследовательской практики психологов — за одним исключением, состоящим в том, что в данном случае «скрытой психологической сущностью» выступает психологическое состояние не отдельного человека, а общества.

Для оценки этого состояния нами был разработан Композитный индекс макропсихологического состояния общества, объединяющий два вторичных индекса: а) индекс психологической устойчивости общества, б) индекс его социально-психологического благополучия, каждый из которых в свою очередь интегрирует 3

9 Первичных индекса (рис. 1) .

В качестве первичных индексов рассматривались показатели, во-первых, релевантные психологическому состоянию общества и выражающие его, во-вторых, оцениваемые количественными показателями, которые имеются в источниках статистических данных. Расчет данного индекса продолжает традицию, сложившуюся хотя и не в психологической науке, но имеющую к ней непосредственное отношение ([5] и др.). В частности, как отмечает С. С. Сулакшин, «в научной литературе известны попытки косвенного описания психологического состояния общества через количественные замеры девиантного поведения: убийств, самоубийств, проявления поведенческих агрессий, для которых существуют статистические данные» [21; 76—77]. Первой попыткой подобного исследования следует считать одну из наиболее резонансных работ Э. Дюркгейма [9].

По поводу первичных показателей, положенных в основу расчета композитного индекса, следует сделать ряд уточнений.

Во-первых, каждый из этих показателей имеет не только психологический смысл и в рамках сложившихся традиций их применения, как правило, используется не в этом смысле. Однако все они обладают и психологическим смыслом, что может быть продемонстрировано в отношении каждого из них. Так, например, численность социальных сирот выражает отношение к детям, характерное для того или иного общества, количество разводов — устойчивость семейных ценностей, количество убийств — отношение к человеческой жизни, количество самоубийств —

10

Таблица

05.10.2012

38

Коэффициенты корреляции Пирсона между первичными показателями

Витальность нации, ее «желание жить» и психологическое состояние ее представителей. А психологический смысл психических расстройств, смертности от заболеваний нервной системы и органов чувств, очевидно, в комментариях не нуждается.

Во-вторых, первичные показатели, на основе которых рассчитывается первый вторичный индекс, в большей степени релевантны уровню личности и характеризируют ее психологическую устойчивость, а первичные показатели, лежащие в основе второго вторичного индекса, релевантны уровню межличностных отношений, характеризуя степень их благополучности, устойчивость «первичных ячеек» общества, свойственное ему отношение к детям и к человеческой жизни вообще, сложившуюся в нем морально-психологическую атмосферу и т. п. При этом каждый из первичных показателей представляет собой «агрегированное явление, в котором уже произведено первичное “схлопывание”, сжатие социальной информации» [3; 43].

В-третьих, композитный индекс интегрирует далеко не все показатели, имеющие макропсихологический смысл. Вообще трудно найти существенный для общества и потому фиксируемый в источниках статистических данных показатель, который был бы полностью лишен психологического значения. Вместе с тем построение композитных индексов предполагает естественные ограничения: нельзя «объять необъятное», охватив все более или менее релевантные показатели, и к тому же они обладают разной степенью психологической релевантности. Как подчеркивает Е. В. Балацкий, «число факторов не должно быть слишком большим (не больше 15), поскольку в противном

11

05.10.2012

39

Случае индекс станет непрозрачным, а интерпретация количественных результатов превратится в трудоемкую процедуру» [3; 43]. Поэтому в композитный индекс были включены лишь статистические показатели, обладающие наиболее выраженной психологической релевантностью.

В-четвертых, не все показатели оказались приемлемыми в условиях сложившейся в нашей стране системы их расчетов. Например, характеристикой общества, явно релевантной его психологическому состоянию, является уровень алкоголизма. Однако в нашей официальной статистике в качестве соответствующего показателя рассматривается количество лиц, обратившихся к наркологам. И поскольку такая традиция, в отличие от традиции обильного потребления спиртного, в нашей стране не сложилась (мало кто из наших сильно пьющих сограждан обращается к наркологам, имея для этого все основания), то по данному параметру мы выглядим как практически непьющая нация, что явно противоречит другим данным и нашим обыденным наблюдениям.

Первичные индексы рассчитывались на базе удельных показателей, соотнесенных с численностью населения. Все значения показателей переводились в баллы от 1 до 10 (чем выше балл, тем выше значение соответствующего индикатора психологического состояния общества). Нормализация — перевод показателей в баллы — осуществлялась на основе сопоставления показателей по России с аналогичными показателями более развитых стран (согласно классификации ООН), разрабатываемыми соответствующими международными организациями. Первичный индекс (Y) — нормализованная оценка показателя в баллах от 1 до 10 — рассчитывался по формуле:

Где Vy — значение конкретного показателя для России за определенный год, Vmax — максимальное значение показателя среди стран данной группы в течение рассматриваемого периода (1990—2005 гг.), Vmin — минимальное значение соответствующего показателя в указанном международном контексте. Вторичные индексы и композитный индекс рассчитывались как среднеарифметическое индексов более низкого порядка.

По результатам наших расчетов обнаружилась высокая корреляция первичных индексов между собой, т. е. Высокая согласованность различных показателей макропсихологического состояния общества (см. таблицу).

Высокая корреляция между первичными показателями свидетельствует об их взаимовлиянии; кроме того она означает правомерность их объединения, а также их рассмотрения в качестве индикаторов макропсихологического состояния общества. Факторный анализ подтверждает правомерность такой трактовки (рис. 2).

Рассмотренные макропсихологические индикаторы образуют структуру с выраженным генеральным фактором. Первый фактор объясняет почти 72 % дисперсии и удовлетворяет критерию Кайзера — преодолевает порог собственного значения в 1,0. Двухфакторное решение хотя и не является статистически оправданным, все же имеет вполне понятную содержательную

05.10.2012

3

10

Рис. 2. Собственные значения факторов композитного индекса макропсихологического

Состояния общества

12

Интерпретацию. По первому фактору оказываются нагруженными все параметры, за исключением одного — числа разводов. Разводы проявляют себя как единственный параметр, имеющий высокую нагрузку по второму фактору.

Был проведен также дополнительный анализ динамики индекса психологического состояния общества. Исходное предположение состояло в том, что, возможно, некоторые параметры, вошедшие в индекс, быстрее реагируют на изменение этого состояния, чем другие. Для проверки данного предположения была посчитана регрессионная зависимость динамики отдельных показателей композитного индекса (их ежегодного прироста или падения) и их ожидаемого значения на следующий год. Наиболее сильным предиктором изменения индекса оказался такой параметр, как рост или уменьшение количества убийств (регрессионный коэффициент R2 = 0,501, p < 0,004).

В целом факторный регрессионный анализ позволяет сделать вывод о том, что все макропсихологические характеристики общества, объединенные разработанным индексом, выражают взаимосвязанные стороны состояния общества, различающиеся, однако, по динамике их проявления. Некоторые из них быстрее откликаются на изменение психологического состояния общества, другие же проявляются по прошествии более длительного латентного периода.

МАКРОПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА

Разработанная методика дала возможность оценить психологическое состояние современного российского общества, отследить динамику этого состояния в годы реформ, выявить ее связь с социально-экономическими факторами, осуществить сравнительную психологическую оценку современной России и других стран (рассчитанные нами значения композитного индекса см. на рис. 3—4).

Как видно на рис. 3, психологическое состояние российского общества, оцененное с

05.10.2012

3

11

Помощью композитного индекса, постоянно ухудшалось с 1991 по 1994 г., затем

Ежегодно улучшалось до 1998 г., впоследствии вновь ухудшалось до 2002 г., после чего

10 Обнаружило тенденцию к улучшению.

Сопоставление психологического состояния России с психологическим состоянием

Других стран продемонстрировало, что в данном плане мы уступаем не только

Государствам Западной Европы, но и таким странам, как Украина и Беларусь. Так, в 2005

Г. значение композитного индекса макропсихологического состояния общества в нашей

Стране составляло 4,31 балла, на Украине — 5,54, в Польше — 6,51, в Венгрии — 6,73, в

11 Беларуси — 6,76 , во Франции — 7,37, в Германии — 7,89, в Великобритании — 8,27, в

Швеции — 8,31.

На рис. 4 показано отсутствие линейной связи между экономическим и психологическим состоянием современного российского общества. На этом стоит остановиться подробнее.

В первые годы реформ для нашего общественного сознания был характерен «экономический детерминизм» — восприятие и объяснение происходящего как детерминированного преимущественно экономическими причинами. Практически все основные цели, которые ставились перед нашим обществом в начале реформ — построение рыночной экономики, рост ВВП, укрепление рубля, обуздание инфляции и т. п., — носили чисто экономический характер, а такие проблемы, как острейшая социальная

13

05.10.2012

3

12

Рис. 4. Композитный индекс макропсихологического состояния российского общества в соотнесении с темпами прироста/снижения ВВП в 1990—2005 гг.

14

Несправедливость, криминализация, коррупция, деградация морали, социальная и физическая незащищенность граждан и др., хотя и не были обделены вниманием властных структур и СМИ, все же рассматривались в качестве второстепенных. Торжествовала формула «главное — экономический рост, а все остальное само собой приложится», очень напоминающая марксистское деление общества на экономический базис и в общем-то второстепенную социальную надстройку. Подобный стиль восприятия и объяснения происходящего в обществе, подвергнутый критике еще А. Токвиллем [31], К. Поланьи называет «экономическим заблуждением» [30], а М. Рац — «отрыжкой марксизма» [17]. Следует подчеркнуть, что для многих отечественных экономистов, формально отрекшихся от марксизма, этот стиль мышления характерен ничуть не меньше, чем для его правоверных адептов, свидетельством чему может служить, например, последняя книга Е. Т. Гайдара [8]. Разумеется, было бы абсурдным отрицать чрезвычайную важность перечисленных выше экономических задач, но их решение само по себе не обеспечивает достижения главной цели любых реформ — Повышения благополучия граждан, а, например, вопрос о том, можно ли считать благополучной страну, где ВВП растет, а численность населения ежегодно сокращается, принадлежит к числу риторических.

Отсутствие связи между экономическим и макропсихологическим состоянием общества может быть частично объяснено социально-экономическими причинами, например, тем, что наш «общий пирог», увеличивающийся в последние годы, распределяется очень неравномерно, что огромная дистанция между бедными и богатыми в результате роста ВВП еще более возрастает. Это приводит к обострению массового

05.10.2012

3

13

Чувства социальной несправедливости и нарастанию социальной напряженности. Однако соотношение макроэкономических и макропсихологических показателей имеет и другой

Важный смысл, демонстрируя, что психологическое состояние общества не является

12 Производной от его экономического состояния (об этом же говорит и приведенное на

Рис. 4 соотношение психологического состояния России и других стран СНГ), а

Складывается под влиянием сложной и разнообразной системы факторов. Среди них не

Последнее место занимают, говоря словами А. И. Солженицына, «тревожная

Неустроенность», характерная для современной России, а также социальная

Нестабильность, «национальный обморок», явившийся результатом непродуманных

Реформ, и т. п. Трудно не согласиться с тем, что «кажущиеся выгоды курса на достижение

Экономической эффективности любой ценой закладывают мины замедленного действия

Под долгосрочные перспективы развития» [6; 196], а более адекватная стратегическая

Цель — «создание жизнеспособного общества в жизнеспособной, экологически

Устойчивой среде» [Там же] — предполагает признание важности психологического

Состояния общества и необходимость решения его ключевых психологических проблем.

Именно эти проблемы высвечивают одно из главных направлений повышения

Социальной релевантности психологической науки и практики. Количественная

Макропсихология может внести существенный вклад в оценку состояния нашего

Общества и результатов его реформирования, а также в выдвижение адекватных целей его

Развития и преодоление «экономического детерминизма».

1. Андреева Г. М. Социальная психология и социальные изменения // Психол. журн. 2005. Т. 26.

№ 5. С. 5—15.

2. Балацкий Е. В. Методы диагностики социального самочувствия населения // Мониторинг

Общественного мнения. 2005. № 3. С. 47—53.

3. Балацкий Е. В. Факторы удовлетворенности жизнью: измерение и интегральные показатели

15

// Мониторинг общественного мнения. 2005. № 4. С. 42—52.

4. Белов Е. В., Плотникова С. Г. Социально-гуманитарное образование в России: материалы

Социологического исследования // Преподавание социально-гуманитарных дисциплин в вузах России: Состояние, проблемы, перспективы / Под ред. Л. Г. Ионина. М: Логос, 2001. С. 225—311.

5. Бойко В. В. Рождаемость. Социально-психологические аспекты. М.: Мысль, 1985.

6. Вебер А. Б., Галкин А. А., Красин Ю. А. Тенденции политического развития России // Россия:

Трансформирующееся общество / Под ред. В. А. Ядова. М.: Канон-Пресс-Ц, 2001. С. 180—198.

7. Вундт В. Проблемы психологии народов. СПб.: Питер, 2001.

8. Гайдар Е. Т. Гибель империи. Уроки для современной России. М.: Российская политическая

Энциклопедия, 2006.

9. Дюркгейм Э. Самоубийство: социологический этюд. СПб.: Союз, 1998.

10. Лебон Г. Психология народов и масс. М.: АСТ, 2000.

11. Микулинский С. Р. Еще раз о предмете и структуре науковедения // Вопр. философ. 1982. №7. С. 118—131.

12. Мошкова Г. Ю., Юревич А. В. Психобиография — новое направление в изучении науки // Вопр. истории естествознания и техники. 1989. № 3. С. 67—75.

13. Нефедова З. А., Пахомов Н. Н., Розин В. М. Об обеспеченности высшего социально-
гуманитарного образования учебной литературой // Преподавание социально-
гуманитарных дисциплин в вузах России: Состояние, проблемы, перспективы / Под ред.
Л. Г. Ионина. М.: Логос, 2001. С. 312—317.

05.10.2012

3

14

14. Опросы без комментариев // Социальная реальность. 2006. № 6. С. 59—66.

15. Опросы без комментариев // Социальная реальность. 2006. № 12. С. 49—56.

16. Основы науковедения / Под ред. С. Р. Микулинского. М.: Наука, 1986.

17. Рац М. В. Идея открытого общества в современной России. М.: Магистр, 1997.

18. Рачков П. А. Науковедение: проблемы, структура, элементы. М.: Наука, 1974.

19. Родный Н. И. История науки, науковедение, наука // Вопр. философ. 1972. № 5. С. 36—49.

20. Социологические проблемы науки / Под ред. В. Ж. Келле. М.: Наука, 1974.

21. Сулакшин С. С. Российский демографический кризис: от диагностики к преодолению. М.: Научный эксперт, 2006.

22. Филатов В. Ученые «на виду»: новое явление в российском обществе // Обществ. науки и

Современность. 1993. № 4. С. 89—96.

23. Хащенко В. А. Экономико-психологическая модель субъективного экономического
благополучия (сообщение 2) // Психол. журн. 2005. Т. 26. № 4. С. 5—19.

24. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб.: Питер, 1997.

25. Юревич А. В. Социальная релевантность и социальная ниша психологии // Психол. журн. 2006. Т. 27. № 4. С. 5—14.

26. Юревич А. В. Поп-психология // Вопр. психол. 2007. № 1. С. 3—14.

27. Biderman A. A social indicator: Whence and whither? Washington: Free Press, 1970.

28. Keltner D., Locke K. D., Audrian P. C. The influence of attributions on the relevance of negative feelings to personal satisfactions // Pers. and Soc. Psychol. Bul. 1993. V. 19. P. 137—146.

29. Moscovici S. Society and theory in social psychology // Tajfel H., Israel J. (eds). The context of social psychology: A critical assessment. N. Y.: A. P., 1972.

30. Polanyi K. The great transformation. Boston: Beacon Press, 1957.

31. Toqueville A. The old regime and the French Revolution. N. Y.: Anchor, 1955.

Поступила в редакцию 26.III 2007 г.

1

В изданном в 1985 г. коллективном труде «Основы науковедения» [16] выделяется 5

Основных его разделов, в вышедшей ранее книге «Социологические проблемы науки» [20] — 6,

В книге П. А. Рачкова [18] — 16, в монографии Н. И. Родного [19] — 8, в статье С. Р.

Микулинского [11] — 5. Однако большинство подобных систематизаций науковедения

Выделяют описанные выше разделы в качестве основных.

2 В качестве частных исключений из этого общего правила можно выделить отдельные

Социальные элементы истории психологии — биографические данные и т. д., присутствующие в

Соответствующих книгах, а также иногда выносимые на страницы психологических изданий

«разборки» между психологическими школами и конкретными психологами, в процессе

Которых нередко предпринимаются обращения к социальному контексту науки. Однако и то и

Другое, равно как и психобиографии самих психологов [12] трудно считать систематическим

Изучением психологического сообщества.

3

При изложении результатов опроса приводятся формулировки, использованные его

Организаторами. Процент затруднившихся ответить в отношении большинства вопросов

Авторами опускается.

4 Вновь приводятся формулировки, использованные при проведении опроса.

5 Здесь, как и далее, в скобках перечислены лишь те дисциплины, которые в этой иерархии

Заняли более высокие места, нежели психология.

6

В данном случае подтверждается принцип: новое — это хорошо забытое старое.

Напомним, что работы основателей социальной психологии и психологической науки в целом

— «Психология народов и масс» Г. Лебона [10], «Проблемы психологии народов» В. Вундта [7]

И др. — были посвящены именно макропсихологическим сюжетам.

7

Подчеркнем, что и первичные компоненты этих индексов тоже во многом

Психологизированы. Например, индекс удовлетворенности жизнью, предлагаемый Е. В.

Балацким, включает такие первичные показатели, как творческая самореализация и

Эффективные неформальные социальные контакты (дружба, общение, взаимопонимание, секс и

05.10.2012

3 15

Т. п.) [3].

8 С. С. Сулакшин, например, по поводу вводимого им коэффициента витальности страны

Пишет: «Введение данного параметра объясняется также стремлением операционализировать в

Управленческом и правовом смысле признание человеческой жизни высшим мерилом

Государственно-управленческой успешности» [21; 27].

9

Перечисленные на рисунке первичные индексы можно сгруппировать и другими

Способами, например, объединив во вторичные индексы: 1) психические расстройства и

Смертность от заболеваний нервной системы и органов чувств, 2) социальное сиротство и

Устойчивость семьи, 3) убийства и самоубийства.

10

Значение индекса за 2006 г. не было вычислено ввиду отмеченного выше

«запаздывающего» характера отечественной статистики: соответствующие первичные

Статистические данные во время проведения расчетов отсутствовали.

11

Пример Беларуси, регулярно обвиняемой в дефиците, а то и вообще в отсутствии

Демократии, демонстрирует непростую связь между «количеством» демократии и

Психологическим состоянием общества.

12

Можно отважиться и на более категорическое утверждение: как показывает

Исторический опыт, прямая связь между экономическим и психологическим состоянием

Общества вообще отсутствует.

05.10.2012

42

42