МОДЕЛЬ УСИЛЕННОЙ МОТИВАЦИИ: ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ БАЗОВЫХ МЕХАНИЗМОВ МЕЖЛИЧНОСТНОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ

Г. С. КОЖУХАРЬ

Применительно к специалистам помогающих профессий предлагается модель взаимодействия базовых психологических механизмов межличностной толерантности, в качестве которых выделяются эмоционально-когнитивный диссонанс, самоопределение и совладание. Автор вводит понятие «эмоционально-когнитивный диссонанс» и аргументирует целесообразность его применения в контексте анализа проблемы механизмов толерантности. Модель усиленной мотивации объясняет проявление подлинной межличностной толерантности, в отличие от псевдотолерантности или интолерантности, для которых характерно доминирование бессознательных мотивационных компонентов и «частичная» мотивация, а не целостная система побуждений.

Ключевые слова: межличностная толерантность, психологические механизмы, эмоционально-когнитивный диссонанс, личностное самоопределение, совладание, подлинная толерантность, псевдотолерантность, интолерантность.

Проблема межличностной толерантности в современном социокультурном контексте приобретает все большую актуальность. Создание оптимальных условий для ее формирования и развития предполагает, наряду с анализом целого ряда проблем, решение вопроса о тех механизмах, которые отвечают за проявление толерантности или интолерантности в процессе общения людей. Целью статьи является теоретическое обоснование модели усиленной мотивации подлинной толерантности как особого взаимодействия базовых механизмов межличностной толерантности в ее специфичности для представителей (или будущих специалистов) помогающих профессий.

Разрабатывая модель усиленной мотивации межличностной толерантности и формулируя операциональную дефиницию данной категории, мы используем публикации отечественных и зарубежных философов, в которых раскрываются такие фундаментальные аспекты понятия Толерантность, как аксиологический, антропологический, гносеологический, онтологический и праксиологический (Р. Р. Валитова, И. Б. Гасанов, В. М. Золотухин, И. Йовел, С. Капранов, П. Кинг, Н. В. Круглова, В. А. Лекторский, М. Мчедлов, М. Ноттурно, Л. В. Скворцов, О. Хеффе, В. В. Шалин и другие). Мы также основываемся на исследованиях, посвященных разным видам толерантности, ее функциям, феноменологии, формированию и развитию (А. Г. Асмолов, С. К. Бондырева, С. Л. Братченко, Л. М. Дробижева, В. Н. Куницына, Д. А. Леонтьев, Е. Г. Луковицкая, М. С. Мириманова, А. Б. Орлов, А. А. Реан, Г. У. Солдатова, А. И. Хараш, Б. И. Хасан, Л. А. Шайгерова, О. Д. Шарова, И. Б. Шебураков и другие). Кроме того, в предлагаемом подходе учитываются те механизмы толерантности, которые (главным образом в назывном порядке) перечисляются в работах по проблеме толерантности (В. В. Бойко, Н. К. Бахарева, Л. М. Иванова, О. С. Ионина, Е. Ю. Клепцова, О. Б. Скрябина и другие). Следует подчеркнуть, что в настоящее время общепринятой теории межличностной толерантности и ее механизмов в психологии пока нет.

Существенное значение при создании модели усиленной мотивации межличностной толерантности сыграли представления отечественных психологов о значении

05.10.2012

Профессионально важных качеств (ПВК) в деятельности специалистов (А. А. Бодалев, А. А. Деркач, В. Л. Марищук, Л. В. Темнова, В. Д. Шадриков и другие). Учтены те подходы к выделению наиболее значимых качеств у психологов (А. А. Бодалев, Г. М. Белокрылова, А. А. Деркач, А. И. Донцов, Т. А. Казанцева, А. Г. Лидерс, А. П. Рожкова, Е. В. Сидоренко, Н. Ю. Хрящева и другие), в рамках которых особое значение придается коммуникативной компетентности и блоку коммуникативных качеств. Отметим, что в последние годы растет число публикаций, посвященных изучению толерантности как ПВК. Показано, что толерантность является важным свойством, входящим в блок коммуникативных качеств, и, наряду с другими коммуникативными свойствами личности, которые обеспечивают эффективность деятельности педагогов, воспитателей, психологов, требует специального формирования и развития (Е. Н. Виноградова, П. Ф. Комогоров, Е. Г. Левченко, С. Н. Толстикова и другие).

Как подчеркивает С. Л. Братченко, из всех разнообразных видов и форм толерантности именно межличностная является основанием общей толерантности человека [5]. Мы полагаем, что межличностную толерантность (далее в тексте используется сокращение — МЛТ) правомерно рассматривать в качестве генетически исходной формы для ее частных видов (межвозрастной, межполовой, межэтнической и т. п.), поскольку личность как системное качество включает в себя целый ряд частных характеристик и свойств.

При анализе психологических механизмов МЛТ мы опираемся на положение Л. М. Веккера о том, что объяснение природы любого психического явления предполагает его изучение в совокупности психических свойств, которые рассматриваются в конкретных условиях и выводятся «как нечто производное от своего носителя, как его свойства и проявления» [8; 632]. Особое значение в контексте анализа проблемы механизмов МЛТ приобретают принципиальные отличия эмоциональных и регуляционно-волевых процессов от процессов когнитивных, а также необходимость изучения их соотношения [8].

Рассматривая МЛТ как Процесс, который обладает присущими любому процессу характеристиками, мы выделяем как минимум три его этапа: 1) состояние системы «на входе»; 2) промежуточные состояния и их динамику; 3) состояние «на выходе» (существенные отличия в сравнении с исходным состоянием системы), т. е. Его результат. В МЛТ как системе можно вычленить следующие составляющие: макроусловия (социокультурные условия); микроусловия (ситуация общения как часть, включенная в контекст); как минимум два субъекта взаимодействия (носители совокупности личностных свойств и их проявления); особенности процессов межличностного общения субъектов (коммуникации, интеракции, перцепции), психологический контекст (субъективная интерпретация всех составляющих системы).

В данной статье анализируются механизмы МЛТ как свойства субъекта профессиональной деятельности — специалиста помогающей профессии.

Под Механизмами межличностной толерантности Мы понимаем устойчивую структуру определенным образом связанных психических действий, активизация и целостное проявление которых фасилитируют изменения в совокупности свойств личности (проявление психической активности в конкретных условиях). Изменения выражаются прежде всего в трансформации состояния аффективно-когнитивной сферы, внутренней позиции и поведенческих реакций относительно содержания и форм общения с партнером.

05.10.2012

В общей схеме этапов процесса толерантности в межличностном общении психологические механизмы выполняют функцию «инициации», «запуска» и обеспечения направления процесса как последовательного движения от исходного состояния системы к некоему результату: оптимальному, т. е. максимально адаптивному с точки зрения эффективности и успешности

Общения (см. [13]). Данный процесс мы понимаем не как линейную схему разворачивания в жесткой последовательности заданных механизмов, но как целостную динамическую систему, которая функционирует в единстве, используя компенсаторные возможности взаимодополнения и усиления одних элементов целостности другими.

Анализ литературных источников по проблеме позволил сформулировать исходные теоретические положения и выделить три фундаментальных механизма межличностной толерантности: 1) эмоционально-когнитивный диссонанс, 2) самоопределение, 3) совладание.

Понятие Эмоционально-когнитивный диссонанс Предлагается автором статьи как специфический феномен, связанный с актуализацией толерантности/интолерантности в процессе профессионального общения специалиста помогающей профессии, поэтому в статье особое внимание уделяется аргументации правомерности и целесообразности введения данного термина в научный контекст.

Выделенные механизмы взаимосвязаны с Я-концепцией, в частности идентичностью, как ядерными образованиями, непосредственно задействованными в процессе толерантного/интолерантного реагирования на партнера по общению. В рамках данной модели Я-концепция рассматривается как незавершенная, открытая, внутренне противоречивая сложная иерархическая система, имеющая как осознаваемые, так и неосознаваемые уровни строения ([7], [16], [24], [29], [37] и др.). При этом о внутренней конфликтности и противоречивости сигнализируют переживания разной степени осознанности. Самосознание человека (в том числе его идентичность) понимается как непрерывный диалог между Я и не-Я [29]. Ядро Я-концепции составляет ценностно-смысловая система, включающая устойчивые, фундаментальные ценности и смыслы, а также ситуационно-контекстные, являющиеся более гибкими и динамичными.

Многие исследователи подчеркивают взаимосвязь проблемы толерантности и идентичности, особенно при анализе этнической, национальной, религиозной и других видов толерантности (Ю. А. Гаюрова, Д. Н. Клоков, О. А. Кравцова, Н. М. Лебедева, Г. У. Солдатова, В. Ю. Хотинец, Л. А. Шайгерова и другие). Идентичность, являясь неотъемлемым элементом самосознания и Я-концепции, часто рассматривается как самоопределение личности. Включая два уровня: личностный (личностные качества) и социальный (групповые и индивидуальные отношения), — феноменологически идентичность актуализируется посредством различных социально-перцептивных процессов человека [11].

По мнению Д. А. Леонтьева, еще не так давно социальная самоидентификация выполняла функции обеспечения личностного самоопределения сравнительно успешно, но в настоящее время она с этой функцией не справляется, и обретение личной идентичности становится как никогда актуальным и насущным [19]. Трудности идентификации напрямую связаны с противоречиями многоуровневого иерархичного строения Я-концепции, оказывая влияние на МЛТ. Например, в одном из исследований было обнаружено, что выражение предубеждения особым образом связано с характером

05.10.2012

Социальной идентичности. Проведенное в Греции обследование показало, что предубеждение греков к туркам, с одной стороны, связано с греческой идентичностью, но, с другой — противоречит нормам терпимости, присущим европейской идентичности. Поэтому демонстрация терпимости или предубеждения будет зависеть от того, какой вид идентификации актуализируется у человека — европейские прототипы или же частные реакции и групповые отношения с другими греками [38]. Следовательно, анализируя МЛТ у представителей помогающих профессий, важно учитывать специфику соотношения личностной и профессиональной идентичности, а также их компонентов с точки зрения интеграции или дезинтеграции в Я-концепцию.

Изучение закономерностей актуализации толерантности/интолерантности показало, что проявление данного феномена происходит в тех ситуациях взаимодействия, где имеет место антагонизм, противоречия, несогласие, отрицание или негативное отношение к неприятным, неприемлемым действиям, поведению или личности в целом, а также в проблемных и кризисных ситуациях (Р. Р. Валитова, С. К. Бондырева, В. А. Лекторский, Г. У. Солдатова, И. Б. Шебураков и другие). Например, коммуникативная толерантность определяется как «характеристика отношения личности к людям, показывающая степень переносимости ею неприятных или неприемлемых, по ее мнению, психических состояний, качеств и поступков партнеров по взаимодействию» [2; 204].

Когда в процессе восприятия другого человека доминирует избирательность, акцентирование внимания именно на различиях (в противоположность выделению сходных признаков), тогда перед индивидом встает проблема выбора (вероятно, неосознанного): быть толерантным или интолерантным. Например, восприятие информации (или поведения) партнера сравнивается с имеющимся Образом (или прототипом), в результате чего выявляется несовпадение, психологическое содержание которого фрустрирует актуальные потребности, связанные с бессознательным внутриличностным конфликтом. Как следствие появляются негативные переживания. Их отреагирование позволяет снять или снизить фрустрационное напряжение. Таким образом, разница в восприятии другого человека и самого себя может порождать переживание отрицательных эмоций и чувств по отношению к этому человеку, его оценку и категоризацию на основе соотнесения с неким эталонным образцом.

Для специалиста помогающей профессии (согласно многим концепциям личности) восприятие себя как профессионала связано с такими ядерными ценностями и смыслами, которые отражают, в частности, позитивную ценность другого человека и мотивацию на оказание ему помощи. Однако подобные ценностные структуры способны вступать в диссонанс с реакцией в ситуации здесь-и-сейчас как Самоценностным Процессом, «в котором каждый элемент, каждый переживаемый момент учитывается, отбирается или отвергается в зависимости от того, ведет ли он к актуализации Я или нет» [25; 392]. К. Роджерс пишет о том, что исходная точка ценностных выборов находится непосредственно в самом человеке: «Он — центр ценностного процесса; основания для выбора ему предоставляют его собственные органы чувств» [25; 393]. В случае внутриличностного конфликта ценностные структуры могут входить в диссонанс, в противоречие с ценностным процессом и порождать психологический дискомфорт. Иными словами, если пришедший за помощью клиент вызывает у консультанта раздражение, возмущение и прочие отрицательные чувства в конкретной ситуации взаимодействия, которую ему хочется завершить или которой ему хочется избежать, он,

05.10.2012

Осознавая свою профессиональную миссию, рефлексирует цель деятельности (например, оказание помощи и поддержки), ценность совместного развития и пр. Возникающий диссонанс может мотивировать индивида как на снижение интенсивности этого ощущения и достижение консонанса, например, посредством избегания ситуаций и информации, способствующих его возрастанию [31], так и на конструктивное преодоление диссонанса, которое обеспечивает движение по направлению к подлинной толерантности.

Мы полагаем, что антагонизм в отношениях с партнером и внутриличностное противоречие выступают в качестве фундаментального фактора актуализации толерантности в межличностном общении и являются первым ее механизмом, который назван нами, как уже отмечалось, Эмоционально-когнитивным диссонансом. Коротко основную идею, раскрывающую суть данного механизма, можно выразить следующим образом: в диссонанс вступают эмоции

И когниции как важные составляющие его целостности, но каждая из составляющих, имея свою специфику, вносит вклад в мотивацию снижения диссонанса или его трансформацию, обеспечивая динамику процесса МЛТ.

Классическое понимание когнитивного диссонанса, основывающееся на теории Л. Фестингера, заключается в следующем: если человек имеет логически противоречивые знания об одном и том же предмете, он начинает переживать чувство дискомфорта, от которого стремится избавиться. Противоречивым знаниям придается статус мотивации, направленной на устранение связанного с рассогласованием чувства дискомфорта разными способами, например за счет изменения существующих знаний или социальных установок [31]. Диссонанс возникает как реакция на угрозу Я-концепции (см., например, [22], [31], [49], [50]). Иными словами, фундаментальным фактором когнитивного диссонанса выступает Противоречие между содержанием Я-концепции (и идентичностью) и любой информацией и воздействиями (внутренними и внешними), воспринимаемыми как угроза для Я.

Угроза мотивирует человека на защитную реакцию, побуждая выбирать в ситуации что-то знакомое, привычное и определенное. Например, значимая угроза побуждает людей в мультикультурных условиях ригидно соответствовать собственному языку, подчеркивая свои лингвистические особенности, в то время как благоприятная ситуация повышает толерантность к конкурирующему языку и увеличивает степень открытости по отношению к нему [51]. То же самое относится к угрозе идентичности: механизмы защиты активизируются тогда, когда процессы идентичности (ассимиляция и аккомодация, а также оценивание воздействий) перестают обеспечивать целостность Я-концепции [33]. В частности, этническая толерантность, рассматриваемая в рамках социальной перцепции, предполагает не просто отсутствие негативного отношения к иной этнической культуре, но наличие ее позитивного образа при сохранении положительного восприятия своей собственной [17]. В несколько упрощенной формулировке можно сказать, что диссонанс, связанный с восприятием партнера, порождает интолерантность, в то время как его снижение способствует повышению толерантности.

Существует множество классификаций механизмов защит, способных редуцировать когнитивный диссонанс. В одной из них выделяется девять таких стратегий (мотивация, дискредитация обратной связи, изменение обратной связи, диссоциация, ассоциация,

05.10.2012

Формирование реакции, предотвращение обратной связи, снижение статуса других, подкрепление) [40]. По нашему мнению, только одна из них является оптимальной в контексте проблемы МЛТ. Это мотивация, определяемая авторами как расходование большего усилия с целью получения обратной связи, поскольку данная стратегия будет включать как направленность на контакт с партнером, так и мотивы самосовершенствования и саморазвития в процессе организации эффективной обратной связи [40]. Все остальные перечисленные стратегии могут быть поняты в данном контексте как целевые стратегии механизмов психологической защиты. Таким образом, и сам диссонанс, и стратегии его преодоления выполняют мотивационную функцию.

В психологическом консультировании и психотерапии первостепенное значение придается переживанию смешанных чувств, полярных эмоций, инконгруэнтностей и противоречий, которые вызывают напряжение, внутренний диссонанс, рассогласование психической реальности и, соответственно, внутренние и внешние конфликты, социальную дезадаптацию и болезни, т. е. В диссонанс вступают не только когниции, но также эмоции, чувства, переживания. В деятельности специалиста помогающей профессии в диссонанс могут вступать, например, отрицательные эмоции по отношению к клиенту (ученику, воспитаннику и т. п.) и недовольство собой

В связи с появлением этих переживаний. Или, скажем, страх оказаться некомпетентным может усиливать напряжение, неконгруэнтность и проявляться в интолерантности или псевдотолерантности.

Предлагая понятие Эмоционально-когнитивный диссонанс, мы основываемся на многих работах, посвященных проблеме соотношения когниций, эмоций и поведения, которая интересует исследователей на протяжении многих десятилетий. В частности, в социально-когнитивных теориях эмоций подробно описана и проверена в разнообразных эмпирических исследованиях их связь с оценкой. Оценка, предшествуя эмоции, непосредственно влияет на ее появление, модальность и интенсивность ([6], [9], [27], [35], [36], [39], [48] и др.). Изучены когнитивные процессы, составляющие основу этих оценок ([47], [52] и др.), дано описание их структурного содержания, дифференцирующего эмоциональный опыт ([35], [48] и др.). В теории эмоций Р. Лазаруса эмоции рассматриваются как результат взаимодействия первичной и вторичной когнитивной оценки ситуации. Первичная оценка позволяет определить значение воздействия для индивида (например, его опасность), а вторичная осуществляет прогноз вариантов и ресурсов для совладания с ситуацией ([9], [48] и др.). Таким образом, фундаментальное значение оценке как детерминанте эмоций придается во многих концепциях, объясняющих их природу ([9], [27], [48] и др.).

В частности, когнитивная оценка как один из элементов в процессе возникновения эмоций выступает посредником между приписыванием и эмоциональным ответом. По образному выражению К. Шерер, эмоции — это ответы, которыми управляют оценки [46]. Кроме того, как показали С. Смит и многие другие авторы, рассмотрение специфических эмоций и их адаптивных функций имеет прямое значение для переменных, включенных в исследование совладания. Это значение связано не только с оценкой, но и с личностными переменными, включая аспекты Я-концепции, наиболее релевантные стрессу и совладанию [47]. Проекция данных положений на проблему МЛТ позволяет выдвинуть гипотезу о первичной оценке степени сходства/различия с клиентом, которая может основываться, например, на негативных стереотипах или

05.10.2012

Установках. Акцентирование несоответствия с существующим образом порождает отрицательные эмоции и рост напряжения, что усиливает потребность в регулятивных и адаптационных процессах. Вторичная оценка в случае специалистов помогающих профессий будет включать как минимум два варианта прогноза: оценку возможностей и ресурсов для совладания как человека, имеющего внутренний дискомфорт, и как профессионала, в обязанности которого входит оказание помощи клиенту. Вторичная оценка, по нашему мнению, как раз и будет направлена на соотнесение ценностного процесса с ценностными структурами: сопоставление значимости реалий данного момента с интериоризированными ценностями как устойчивым ядром ценностно-смысловой сферы.

В наших рассуждениях первостепенное значение придается эмоциям, которые возникают в результате восприятия партнера по общению и воздействий, поступающих от него. Как отмечает Ф. Е. Василюк, описывая «технологические» измерения и операции переживания, в рамках информационно-когнитивной парадигмы когнитивные процессы, поскольку они служат переживанию, имеют пристрастный характер, т. е. доминирующим для них является интерес, мотивация субъекта, а не объективность отражения. В пределах данной парадигмы он выделяет два измерения переживания — Оценку и интерпретацию [6].

Фундаментальное значение единства аффекта и интеллекта в развитии личности подчеркивалось Л. С. Выготским. В его понимании это части единого целого — сознания, которые существуют в противоречивой динамической взаимосвязи и взаимовлиянии [10]. При этом для нас важен

Не столько вопрос о первичности или вторичности порождения когниций и эмоций (мы признаем возможность разных вариантов), сколько факт их единства, целостности, взаимопорождения и взаимовлияния.

Еще один существенный вопрос, интересущий нас в обозначенном контексте, — это Мотивирующая роль эмоций, выполняемая ими функция побуждения. В отечественной психологии переживание традиционно рассматривается в качестве одной из центральных категорий, характеризующих психическое, поскольку непосредственным «предметом» мотивационных отношений могут служить субъективные специфические переживания (Ф. Е. Василюк, В. К. Вилюнас, С. Л. Рубинштейн и другие). Эмоции — субъективная форма существования мотивации, система сигналов, в которой потребности открываются субъекту [9].

Для классиков зарубежной психологии также характерно подчеркивание мотивационной функции эмоций. Например, эмоции определяются как мотивационное состояние, побуждающее человека к определенным действиям с конкретной целью тогда (и только тогда), когда оценка ситуации включает преобразование входящей информации в переживаемое несоответствие или возможное соответствие [36]. Таким образом, эмоции в форме переживаемого несоответствия, как и когнитивный диссонанс, выполняют мотивирующую функцию.

Диссонанс проявляется одновременно на двух уровнях — эмоциональном и когнитивном, каждый из которых имеет принципиальные отличия [8] и вносит свой специфический вклад как в содержание диссонанса, так и в его мотивирующую функцию. Следовательно, для нас Эмоционально-когнитивный диссонанс представляет собой целостное психическое аффективно-когнитивное реагирование на угрожающую

05.10.2012

Ситуацию (или воспринимаемую таким образом) в процессе межличностного взаимодействия, которое выполняет функцию двойной мотивации. Эмоционально-когнитивный диссонанс «запускает» процесс толерантной или интолерантной реакции на партнера по общению, выступая в качестве мотивации особого вида: эмоциональной и когнитивной.

При этом мотивация может иметь разную направленность: Либо на позитивное преобразование внутренних условий (Я-концепции, эмоций и чувств, установок и т. п.) и Подлинную толерантность, либо на актуализацию защитных механизмов, способствующих сохранению внутренней устойчивости (Я-концепции, идентичности, личного опыта и пр.) и порождающих Интолерантность Или Псевдотолерантность.

В случае подлинной толерантности, как мы полагаем, актуализируется Двойная мотивация: эмоциональная и когнитивная, направленная на расширение системы собственных представлений о мире, о партнере и о себе благодаря готовности к восприятию новой информации, поискам и нахождению способов ее включения в картину мира. Псевдотолерантность, а также интолерантность мотивированы одним из элементов диссонанса — аффективным или когнитивным и/или их бессознательными составляющими, связанными с внутриличностным конфликтом, что порождает проявление психологических защит Я-концепции от информации, которая не согласуется с ее содержанием.

Эмоционально-когнитивный диссонанс у специалистов помогающих профессий, по нашему мнению, определяется факторами, влияющими на восприятие Психологического контекста профессионального общения. К таким факторам мы относим:

1) ценностно-смысловые образования, связанные с личностным осмыслением профессиональной деятельности;

2) непосредственный контакт с партнером и его восприятие, определяющие протекание ценностного процесса;

3) самовосприятие личностное и профессиональное;

4) прогноз результатов возможного взаимодействия с данным человеком в
соотношении личностного и профессионального аспектов;

5) степень восприятия неопределенности контекста общения (себя, Другого,
ситуации), которая провоцирует когнитивный диссонанс. При этом в качестве важнейшей
детерминанты толерантности к неопределенности мы рассматриваем тенденции
восприятия ситуации или ее оценивание, хотя существуют и другие значимые факторы
(когнитивные характеристики личности, отношение к риску и неоднозначности, степень
эмоциональной устойчивости) [14].

В качестве Второго механизма МЛТ, который как бы «подключается» к первому, мы рассматриваем личностное Самоопределение (СО).

Традиционно для отечественной психологии проблема СО понимается как свободный выбор своей судьбы, как осуществленная детерминация, рефлексия жизненной ситуации, ее осознание, основанное на активной природе «внутренних условий» [26]. В исследованиях, посвященных проблеме СО личности, оно понимается как «поиск себя» в условиях разрешения внутренних противоречий, конфликтов, кризисных ситуаций, жизненных проблем и трудностей, как выход из неопределенности, как планирование и реализация жизненного пути, перспектив своего развития (К. А. Абульханова-Славская, Л. И. Анцыферова, Ф. Е. Василюк, М. Р. Гинзбург, Г. С. Кожухарь,

05.10.2012

К. М. Лебедева, A. К. Осницкий, Н. С. Пряжников, С. Л. Рубинштейн и другие). СО выполняет функцию разрешения проблемной ситуации за счет выхода из нее путем соотнесения внутренних и внешних факторов. В широком смысле оно выступает детерминантой развития человека в целом [28], обеспечивая процесс непрерывного личностного развития, самосовершенствования.

Разработка категории субъекта, субъектный подход к исследованию активности, анализ деятельностно-преобразующего способа существования человека (К. А. Абульханова-Славская, Б. Г. Ананьев, А. В. Брушлинский, Б. Ф. Ломов, А. В. Петровский, В. А. Петровский, С. Л. Рубинштейн и другие) позволяют утверждать, что СО как самодетерминация проявляется в конструировании личностью субъективного мира.

Значительное внимание активной позиции личности в самостроительстве уделял А. Н. Леонтьев, подчеркивая, что на каждом повороте жизненного пути человеку приходится от чего-то освобождаться, что-то утверждать в себе, а не только поддаваться внешним влияниям [18]. Он понимал самоопределение как глубокое индивидуальное преломление норм и ценностей окружающей действительности, порождающее избирательное отношение к миру, выбор тех видов деятельности, которые личность делает своими. Эти идеи развивает Д. А. Леонтьев, который, опираясь на предложение А. Г. Асмолова о необходимости создания принципиально новой психологии личности как истории изменяющегося человека в изменяющемся мире [1], предлагает мультирегуляторную модель личности, связанную с ее новым пониманием в современном обществе как Личности в движении. Самодетерминация — это свободная саморегулируемая активность зрелой личности, которая опосредствована ценностно-смысловыми механизмами [20]. Следовательно, СО личности предстает как свободная самодетерминация субъекта в контексте определенных условий, в нашем случае — в условиях помогающей деятельности.

В гуманистической психологии огромное значение придается самодетерминации и тенденции к актуализации как движению по направлению к обретению целостности и личностному развитию (К. Роджерс, А. Маслоу, Р. Мэй, Ф. Перлз, М. Боуэн и другие). М. Боуэн подчеркивает, что для нее личностно-центрированный подход базируется на трех основных предположениях относительно природы человека: 1) тенденции к самодетерминации; 2) принципе саморегулирования; 3) существовании Внутреннего Я. «Тенденция к самодетерминации Определяется как имеющаяся у каждого из нас способность выбирать

То, что в дальнейшем улучшит качество нашей жизни и, следовательно, жизнь людей вокруг нас. <...> ...у нас есть выбор: каким образом реагировать на обстоятельства, чтобы способствовать собственному развитию» [3; 24–25].

В зарубежной социально-когнитивной психологии, как отмечает Д. А. Леонтьев, проблема самодетерминации стала серьезно исследоваться только в последние десятилетия ХХ в. Наиболее разработанными и известными являются теории Р. Харре, Э. Деси и Р. Райана, А. Бандуры [21]. Согласно теории самодетерминации (SDT) Э. Деси и Р. Райана ([21], [34], [42]–[44] и др.), социально-контекстные условия рассматриваются как фасилитирующие естественные процессы самодетерминации здорового психологического развития. Авторы развивают организмическую метатеорию, в которой на первый план выдвигается важность развития Внутренних ресурсов Людей для совершенствования их индивидуальности и поведенческого саморегулирования. В

05.10.2012

Данной теории одним из операциональных определений мотивации является ее понимание как меры Свободного выбора ([34], [42], [43] и др.).

В процессе многолетней исследовательской работы авторы стремились ответить на фундаментальный вопрос онтологии человека как социального существа: каким образом люди трансформируют и прогрессивно преобразуют культурные ценности и внешние обстоятельства в личные ценности? Мотивировать учащихся и студентов в условиях, когда многое из того, что им приходится изучать, не вызывает интереса, Э. Деси и Р. Райан предлагают таким образом, чтобы обучение все-таки проходило без внешнего давления, но на основе саморегуляции. Для этого следует создавать условия, при которых внешняя мотивация, существующая в четырех основных формах (внешней регуляции, интроекции, идентификации и интеграции), будет приобретать большую степень автономии за счет интернализации и интеграции ценностей и норм поведения [42; 61]. Внутренняя мотивация катализируется также в условиях благоприятных взаимоотношений, доверия, открытости и пр. [32], [45]. Например, у студентов, которые воспринимают своих преподавателей как холодных и не проявляющих заботу, снижается мотивация учения и общения [45]. Следовательно, для усиления внутренней мотивации человеку необходимо предоставлять большую свободу действий, а также поощрять интериоризацию ценностей группы. Самодетерминация в контексте данного подхода означает ощущение свободы по отношению как к силам внешнего окружения, так и к внутренним ресурсам [21]. Проекция этих идей на проблемное поле МЛТ позволяет обозначить ориентиры, связанные с превращением толерантности из декларируемой универсальной ценности в интериоризированное ПВК, соотносящееся с ценностно-смысловой системой личности профессионала. Усвоение ценностей культуры мира (в противовес миру насилия), ценностей толерантности и ненасилия как культурных универсалий и их превращение в индивидуально-личностные ценностные ориентации возможно только в адекватных им социально-культурных условиях: в обществе, в семье, в трудовой сфере и в круге друзей. Создание таких условий в свою очередь зависит от уровня профессиональной компетентности представителей помогающих профессий: педагогов, воспитателей, психологов, конфликтологов и других специалистов. При этом, как многократно доказано представителями гуманитарной и гуманистической психологии, только стремящаяся к саморазвитию личность способна создать благоприятные условия для развития другой личности. Выражаясь словами К. Роджерса, одна несовершенная личность способна помочь другой несовершенной личности (добавим, что в подтексте прочитывается: при условии наличия мотивации на оказание помощи, принятия, эмпатии, конгруэнтности, а также толерантности).

Таким образом, самодетерминацию мы понимаем как сущностную характеристику

Процесса СО, которая влияет на осознанный выбор толерантного поведения. Перечислим те характеристики и неотъемлемые элементы процесса самодетерминации как многоуровневого, иерархичного, целостного и сложного процесса, которые и явились основой для данного утверждения:

1) самодетерминация — это собственная субъектная активность личности при
осуществлении самоопределения как осознанного выбора толерантной позиции к
воспитаннику, ученику, клиенту и т. д.;

2) она опосредствуется ценностно-смысловыми механизмами (ценностью
профессиональной деятельности, ее целью, самоценностью другого человека и пр.);

05.10.2012

3) на уроне феноменологии она предстает как а) конструирование поля
субъективного опыта и интеграции в Я-концепцию любого жизненного опыта (в том
числе эмоционально-когнитивного диссонанса и связанного с ним прогноза динамики
отношений с другим человеком), б) свободное авторство жизни, судьбы, конкретного
поступка или, более абстрактно, — Как мера свободного выбора (Выбора толерантного
реагирования);

4) она связана с саморегуляцией как часть с целым, частное с общим;

5) самодетерминация является показателем зрелости личности;

6) она мотивирует специалиста помогающей профессии на саморазвитие и создание условий для развития других людей.

Фундаментальную основу СО составляют ценности; они рождаются в процессе решения задачи на смысл, при осознании наиболее общих смысловых образований. Как отмечает Б. С. Братусь, «можно говорить о неустойчивых, Ситуативных Смысловых содержаниях, характеризующихся эпизодичностью, зависимостью от внешних обстоятельств, далее об Устойчивых, личностно присвоенных смысловых содержаниях, вошедших, вплетенных в общую структуру смысловой сферы, и, наконец, о Личностных ценностях, определяемых как осознанные и принятые человеком наиболее общие, генерализованные смыслы его жизни» [4; 9]. Таким образом, еще раз подчеркнем, во-первых, возможность противоречия между ситуативными, устойчивыми смыслами и личностными ценностями и, во-вторых, непрерывный характер «фонового» воздействия и влияния ценностно-смысловой системы личности как на весь процесс межличностной толерантности, так и на специфику актуализации ее конкретных механизмов.

Для нас наиболее важными моментами в понимании СО как рефлексивного механизма МЛТ, который предстает в форме осознания «внутренних и внешних сил личности», являются:

• его связь с ценностями (личностными и профессиональными);

• потребность в СО как проявление потребности в формировании и закреплении личностных и профессиональных ценностей и ценностно-смысловой системы как целостности;

• осознанная активность в позиционировании системы отношений с человеком, нуждающимся в профессиональной помощи и поддержке;

• тот факт, что СО выступает как форма реализации саморегуляции, самоуправления,
самоосуществления субъекта профессиональной деятельности.

Свободный выбор в процессе СО совершается на основе соотнесения различных ценностей, целей, мотивов и т. п. как составляющих базовой ценностно-смысловой системы с реалиями характеристик ситуации здесь-и-сейчас. Механизмом самоопределения являютс я рефлексия собственных внутренних свойств в их соотнесении с жизненной ситуацией, с личностно значимыми ценностями и смыслами профессиональной деятельности, в единстве социокультурно-контекстных условий и осознание этой целостности на аффективно-когнитивном уровне.

СО как рефлексивный механизм МЛТ обеспечивает:

• Рефлексию эмоционально-когнитивного диссонанса, осознание альтернативы
прекращения или продолжения отношений, соотнесение «внутренних» и «внешних»
условий;

• Актуализацию потребности в положительной целостной (Личностной и

05.10.2012

Профессиональной) Идентичности;

• Самоопределение как самодетерминацию: проработку и продуктивное разрешение противоречия, активность в принятии и утверждении внутренней позиции профессионала как основы для дальнейших действий и их реализации.

Таким образом, именно СО, являясь одним из базовых механизмов толерантности, обеспечивает специалистам помогающих профессий Осознанный и ценностно-осмысленный личностный выбор [5]. И этот выбор во многом определен значимостью целей и задач профессиональной деятельности.

Выше уже отмечалось, что самоопределение как рефлексивный механизм МЛТ взаимодействует с эмоционально-когнитивным диссонансом (первый механизм) и с совладанием (третий механизм, о котором будет сказано далее), внося свой вклад в усиление мотивации подлинной толерантности.

Осуществляясь в форме свободной самодетерминации, СО вовсе не предстает как потакание и следование своим бессознательным желаниям, влечениям или импульсам. Являясь осознанным, подвергнутым рефлексии опытом, оно включает «Свободу как труд преодоления». В. П. Зинченко, анализируя вклад А. А. Ухтомского в психологию, пишет: «Постоянный мотив А. А. Ухтомского — мотив преодоления, принуждения, вынужденности, даже дрессуры; подобные акты он противопоставлял “естественному”, инстинктивному ходу событий в развитии человека» [12; 88]. «Так последовательно переходим со ступени на ступень от этики гедонизма к этике медицинской, а от нее к этике долга и, наконец, милости» [30; 228]. Перефразируя эти слова А. А.Ухтомского, можно сказать, что толерантность предполагает преодоление, преобразование «негатива» в «позитив», и в этом особую роль играет, по нашему мнению, Третий механизм МЛТ — Совладание.

В настоящее время наблюдается тенденция расширенного толкования совладания как спектра активности от неосознаваемых психологических защит до осознанного и целенаправленного преодоления сложных ситуаций (Р. Лазарус, С. Д. Спилберг, Д. Терри, С. Тейлор, С. Фолкман и другие зарубежные авторы, Л. И. Анцыферова, А. В. Либин и E. В. Либина, К. Муздыбаев, С. К. Нартова-Бочавер, В. М. Ялтонский и другие).

Совладание уже традиционно понимается по-разному: 1) как черта личности и ситуативно детерминированный ответ; 2) как динамический процесс и статический конструкт; 3) как зрелая, адаптивная, гибкая стратегия и невротическая, неадекватная, жесткая реакция; 4) как глобальный, обычно дихотомический концепт и сложное, иерархически структурированное, многоуровневое понятие [41; 236].

Для нас Совладание — это динамический процесс взаимодействия личности и контекстно-средовых факторов, который имеет пластичный, гибкий характер, предполагает целенаправленность (в отличие от механизмов защиты) и позволяет преодолевать внутренний диссонанс, обеспечивая выбор адаптивных и адекватных стратегий поведения (см. [15], [23], [41], [47] и др.). Важнейшая функция совладания — управление внешними и внутренними ресурсами личности. По нашему мнению, в процессе управления ресурсами на основе осознанного выбора подлинной толерантности субъект помогающей профессии решает три основные задачи: Преобразует установки, обеспечивает внутреннюю Интеграцию, а также Мобилизацию Ценностно-смысловых и мотивационно-потребностных характеристик, связанных с МЛТ и с системой отношений между людьми. Совладание обеспечивает «аккумуляцию» внутренних и внешних факторов в целостную иерархизированную совокупность ресурсов, позволяющую придать процессу МЛТ необходимый вектор и силу для позитивной динамики.

В результате личность оказывается способной осуществить Децентрацию С себя

05.10.2012

На партнера по общению, воспринимая его как значимого и полноправного участника диалогических отношений. Ценностно-смысловая сфера, являясь ядром личности, выступает в качестве фундаментального ресурса МЛТ. Именно она детерминирует процессы самоопределения и совладания, обеспечивая вектор движения субъекта профессиональной активности в сторону подлинной толерантности. Многие исследователи рассматривают толерантность как ценностную установку или подчеркивают ее связь с ценностями по отношению к самому себе и другим людям. В основе готовности к межличностной толерантности находится представление о самоценности и ценности другого человека, придание позитивного значения уникальности своей и партнера по общению (Л. И. Анцыферова, А. Г. Асмолов, Е. Г. Виноградова, Д. Н. Клоков, А. А. Погодина, С. Н. Толстикова и другие). Как отмечает К. Роджерс, «помогающие отношения не только не свободны от ценностей, но совсем наоборот. Представляется, что наиболее эффективные помогающие отношения в первую очередь отмечены одной ценностью: каждый человек имеет достоинство и ценен именно в силу своей отдельности и уникальности» [25; 399].

Подводя итоги, предлагаем Модель усиленной мотивации взаимодействия механизмов МЛТ И определение межличностной толерантности на ее основе (рис. 1).

МОДЕЛЬ УСИЛЕННОЙ МОТИВАЦИИ: ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ БАЗОВЫХ МЕХАНИЗМОВ МЕЖЛИЧНОСТНОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ

В случае подлинной толерантности в результате взаимодействия трех механизмов МЛТ как между собой, так и с ядром личности — ценностно-смысловой системой — происходит усиление мотивации за счет интеграции побуждений, исходящих от каждого из выделенных механизмов МЛТ. Любой из них не только вносит свою мотивационную составляющую, но в результате взаимодействия с другими механизмами участвует в интеграции всех ресурсов личности (внутренних и внешних), направляя их на преобразование внутренних условий с целью проявления подлинной толерантности.

В случае доминирования бессознательной или «частичной» мотивации уже при попытке редуцировать эмоционально-когнитивный диссонанс возникают психологические защиты, которые далее трансформируются в процессе СО и совладания, порождая в результате псевдотолерантность или интолерантность. Каждый механизм функционирует сам по себе, хотя мотивационные составляющие также способны усиливать мотивацию, результатом чего оказывается внутренняя дезинтеграция (например, личностного и профессионального). Рассогласование всех структур приводит

05.10.2012

К усилению мотивации, актуализирующей

Механизмы защит на разных уровнях психической реальности: эмоциональном, когнитивном, регуляционно-волевом. В итоге человек использует псевдотолерантное или интолерантное реагирование как один из способов защиты (рис. 2).

МОДЕЛЬ УСИЛЕННОЙ МОТИВАЦИИ: ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ БАЗОВЫХ МЕХАНИЗМОВ МЕЖЛИЧНОСТНОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ

Можно сказать, что подлинная толерантность как диалог с человеком, воспринимаемым в его инаковости, предполагает глубинную мотивацию на расширение сознания, на саморазвитие, на изменение себя в самом широком смысле.

Соответственно, МЛТ как профессионально важное качество специалистов помогающих профессий мы определяем через его процессуальный аспект следующим образом. Это Сложный системный процесс осознанной интра - и интерпсихической активности, включающий самоопределение и мобилизацию психологических ресурсов (совладание) с целью преодоления эмоционально-когнитивного диссонанса и детерминированный усиленной мотивацией, направленной на создание диалогических помогающих отношений с клиентом, которые обеспечивают совместные позитивные изменения (саморазвитие) его участников.

Следовательно, главная функция толерантности может быть понята как развитие потенциально конфликтной ситуации межличностного взаимодействия (или внутренне противоречивой) в конструктивном направлении.

В этой связи кажутся уместными и наиболее ярко отражающими значение толерантности в процессе общения слова А. А. Ухтомского: «Каждый новый человек — новое открытие. Новое содержание открывающейся истины. Новый кусок живой истины. Чем более он тебе противоречит, тем лучше. Ибо это значит, что он зовет тебя из твоей ограниченной и уравновешенной, устоявшейся абстракции к новому, еще не оцененному» [30; 209].

1. Асмолов А. Г. Психология личности (принципы общепсихологического анализа): Учебник для

Вузов. М.: Смысл, 2001.

2. Бойко В. В. Энергия эмоций. СПб.: Питер, 2004. С. 204–221.

3. Боуэн М. Духовность и личностно-центрированный подход // Вопр. психол. 1992. № 3–4. С.

05.10.2012

24–33.

4. Братусь Б. С. К проблеме нравственного сознания в культуре уходящего века // Вопр. психол.

1993. № 1. С. 6–13.

5. Братченко С. Л. Психологические основания исследования толерантности в образовании //

Педагогика развития: ключевые компетентности и их становление: Материалы 9-й науч.-практ. конф., Красноярск, апр. 2002 г. Красноярск: Краснояр. гос. ун-т, 2003. C. 104–117.

6. Василюк Ф. Е. Психология переживания. М.: Изд-во МГУ, 1984.

7. Вахромов Е. Е. Проблема человека: самость и Я в психологии // Мир психологии. 2002. № 2.

С. 30–43.

8. Веккер Л. М. Психика и реальность: единая теория психических процессов. М.: Смысл; Per Se,

2000.

9. Вилюнас В. К. Психологические механизмы мотивации человека. М.: Изд-во МГУ, 1990.

10. Выготский Л. С. Мышление и речь // Выготский Л. С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 2. М.: Педагогика,

1982. С. 5–361.

11. Дмитриева И. В. Психологические факторы трансформации идентичности личности: Докт.

Дис. Новосибирск, 1999.

12. Зинченко В. П. Алексей Алексеевич Ухтомский и психология (к 125-летию со дня рождения)

// Вопр. психол. 2000. № 4. С. 79–97.

13. Кожухарь Г. С. Проблема толерантности в межличностном общении // Вопр. психол. 2006.

№ 2. С. 3–12.

14. Кочетков В. В. Психология межкультурных различий. М.: ПЕР СЭ, 2002.

15. Крюкова Т. Л., Сапоровская М. В., Куфтяк Е. В. Психология семьи: жизненные трудности и

Совладание с ними. СПб.: Речь, 2005.

16. Лебедев И. Б. Психологические механизмы стресс-преодолевающего поведения (копинг-поведения) специалистов экстремального профиля: Докт. дис. М., 2002.

17. Лебедева Н. М. Этническая толерантность в поликультурных регионах России / Отв. ред. Н. М. Лебедева, А. Н. Татарко. М.: ИЭА РАН, 2002.

18. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. 2-е изд. М.: Политиздат, 1977.

19. Леонтьев Д. А. Симбиоз и адаптация или автономия и трансценденция: выбор личности в непредсказуемом мире // Личность в современном мире: от стратегии выживания к стратегии жизнетворчества / Под ред. Е. И. Яцуты. Кемерово: ИПК «Графика», 2002. С. 3–34.

20. Леонтьев Д. А. Личное в личности: личностный потенциал как основа самодетерминации //

Уч. зап. кафедры общ. психол. МГУ им. М. В. Ломоносова. Вып. 1 / Под ред. Б. С. Братуся, Д. А. Леонтьева. М.: Смысл, 2002. С. 56–65.

21. Леонтьев Д. А. Психология свободы: к постановке проблемы самодетерминации личности //

Психол. журн. 2000. Т. 21. № 1. С. 15–25.

22. Майерс Д. Поведение и установки // Социальная психология: Хрестоматия: Учеб. пособ. для

Студентов вузов / Сост. Е. П. Белинская, О. А. Тихомандрицкая. М.: Аспект Пресс, 2003. С. 393– 415.

23. Нартова-Бочавер С. К. «Coping behavior» в системе понятий психологии личности // Психол.

Журн. 1997. Т. 18. № 5. С. 20–30.

24. Роджерс К. Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека. М.: Прогресс; Универс, 1994.

25. Роджерс К., Фрейберг Д. Свобода учиться. М.: Смысл, 2002.

26. Рубинштейн С. Л. Проблемы общей психологии. М.: Педагогика, 1973.

27. Симонов П. В. Эмоциональный мозг. М.: Наука, 1981. С. 19–27.

28. Слободчиков В. И., Исаев Е. И. Психология человека. Введение в психологию
субъективности: Учеб. пособ. для вузов. М.: Школа-Пресс, 1995.

29. Столин В. В. Самосознание личности. М.: Изд-во МГУ, 1983.

05.10.2012

30. Ухтомский А. А. Заслуженный собеседник. Этика, религия, наука. Рыбинск, 1997.

31. Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса. СПб.: Ювента, 1999.

32. Assor A., Roth G., Deci E. L. The emotional costs of parents’ conditional regard: A self-
determination theory analysis // J. Pers. 2004. N 72. P. 47–88.

33. Breakwell G. M. Coping with threatened identities. L.; N. Y.: Methuen, 1986.

34. Deci E. L., Ryan R. M. The «what» and «why» of goal pursuits: Human needs and the self-determination of behavior // Psychol. Inquiry. 2000. N 11. P. 227–268.

35. Ellsworth P. C., Smith C. A. From appraisal to emotion: Differences among unpleasant feelings // Motivation and Emotion. 1988. N 12. P. 271–302.

36. Frijda N. H. Emotions as Motivational States // Eur. Rev. of Philosophy. 2002. V. 5. P. 11–31.

37. Higgins E. T. Self-discrepancy: A theory relating self and affect // Psychol. Rev. 1987. V. 94. P. 319– 340.

38. Klein O., Licata L., Azzi A. E. «How European am I?»: Prejudice expression and the presentation of

Social identity // Self and Identity. 2003. July–Sept. V. 2. N 3. P. 251–264.

39. Lazarus R. S., Smit h C. A. Knowledge and appraisal in the cognition-emotion relationship // Cognit.

And Emotion. 1988. N 2. P. 281–300.

40. Leonard N., Beauvais L., Scholl R. A self concept-based model of work motivation. Http://www. uri. edu/research/lrc/scholl/Papers/Self_Concept_Motivation. HTM.

41. Livneh H., Antonak R. F., Gerhardt J. Multidimen-sional investigation of the structure of coping among people with amputations // Psychosomatics. 2000. V. 41. P. 235–244.

42. Ryan R. M., Deci E. L. Intrinsic and extrinsic motivations: Classic definitions and new directions con-temporary // Educ. Psychol. 2000. V. 25. P. 54–67.

43. Ryan R. M., Deci E. L. On assimilating identities to the self: A self-determination theory perspective

On internalization and integrity within cultures // Leary M. R., Tangney J. P (eds). Handbook on self

And identity. N. Y.: The Guillford Press, 2003. P. 253–274.

44. Ryan R. M., Grolnick W. S. Origins and pawns in the classroom: Self-report and projective assessments of individual differences in children’s perceptions // J. Pers. and Soc. Psychol. 1986. N 5. P. 550–558.

45. Ryan R. M., Kuhl J., Deci E. L. Nature and autonomy: An organizational view on the social and neuro-biological aspects of self-regulation in behavior and development // Devel. and Psychopathol. 1997. N 9. P. 701–728.

46. Scherer K. R. Emotions as episodes of subsystem synchronization driven by nonlinear appraisal processes // Lewis M., Granic I. (eds). Emotion, development and self-organization. N. Y.; Cambridge: Cambr. Univ. Press, 2000. P. 70–99.

47. Smith C. A. The self, appraisal and coping // Snyder C. R., Forsyth D. R. (eds). Handbook of social

And clinical psychology: The health perspective. Needham Heights, MA: Allyn & Bacon, 1991. P. 116–137.

48. Smith C. A., Lazarus R. S. Appraisal components, core relational themes and the emotions // Cognit.

And Emot. 1993. N 7. P. 233–269.

49. Steele C. M. The psychology of self-affirmation: Sustaining the integrity of the self // Berkowitz L.

(ed.). Advances in experimental social psychology. N. Y.: Acad. Press, 1988. V. 21. P. 261–302.

50. Thibodeau R., Aronson E. Taking a closer look: Reasserting the role of the self-concept in dissonance theory // Pers. and Soc. Psychol. Bull. 1992. V. 5. N 18. P. 591–602.

51. Vaes J., Wicklund R. A. General threat leading to defensive reactions: A field experiment on linguistic features // Brit. J. Soc. Psychol. 2002. V. 41. N 2, June. P. 271–280.

52. Van Reekum C. M., Scherer K. R. Levels of processing for emotion-antecedent appraisal // Matthews

G. (ed.). Cognitive science perspectives on personality and emotion. Amsterdam: Elsevier, 1997. P. 259–300.

Поступила в редакцию 7.III 2006 г.

05.10.2012

МОДЕЛЬ УСИЛЕННОЙ МОТИВАЦИИ: ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ БАЗОВЫХ МЕХАНИЗМОВ МЕЖЛИЧНОСТНОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ Уважаемые читатели!

В редакции цожно подписаться на Интернет-версию журнала «Вопросы психологии».

Представляющую собой электронную копию привычного «бумажного» издания.

Подписчики Интернет-версии издания имеют возможность получать номера журнала в более ранние сроки по сравнению с подписчиками на традиционное печатное издание. Публикации Представлены в pdf-формате, что обеспечивает их быстрое скачивание.

Оплату за подлиску на Интернет-версию можно производить в отделения* Сбербанка РФ и других банковских организациях, а также в редакции журнала.

Более подробную информацию о подписке см. на сайте: Www. voppsy. ru

Вышло очередное приложение к журналу "Вопросы психологии» —

Компакт-диск журнала «Вопросы психологии», содержащий электронную версию всех номеров журнала за 20-летний период издания — с 1 Эвб по 2005 г включительно.

Диск, представляющий «бою программный продукт, включает более 2600 статей, большая часть которых снабжена резюме на английском языке. Вся информация, собранная на диске, систематизирована и разбита по 17 основным и 35 дополнительным тематическим рубрикам. Система поиска информации позволяет быстро находить необходимые материалу по журнальным разделам, тематическим рубрикам, токологическим терминам и Фамилиям авторов. Предусмотрена возможность полнотекстового поиска. В качестве приложения представлен индекс цитирования авторов.

Программные требования: Win 20ЩХР-

По вопросам приобретения указанных изданий обращаться S Редакцию по адресу;

125О09. Моск&а. ул. Моховая, д. 9, корп. В.

Тел./факс; 2О2Й609; e-mail: vop. psySgSS. Fefcom,™

05.10.2012

151